Не знаю, какой долбоёб смешивал водку с колой, но делал он это крайне неумело. Хотя я просто привык, что у нас обычно такие вещи готовит мать, ну, или я делаю это так, как она меня учила, а она в этом разбирается, так что получается нормально. А это что? Челяди неграмотные. Хотя пить можно, конечно, просто я зажрался. Опять.

Пить хотелось очень сильно, так что приходилось довольствоваться этим. И игнорировать мерзкое послевкусие во рту, хотя как будто после чего-то его нет. Хотя да, есть одно – Бисквит. Но вот бы получилось найти его, было бы классно. Может, у Артёма спросить, где он его взял? Ну, если всё нормально будет, узнаю.

Ковальский с таким выражением лица наблюдал за мной, как будто я что-то очень стрёмное делал сейчас. Я не понял, что его так смутило, так что попытался разобраться. Неужели громко пил? Да нет, вроде, сам ничего не слышал, значит, не в этом дело. Что тогда?

- Как воду глушишь, – так же ошалело смотря на меня, сказал он.

А что-то не так с этим, я не понял? Ладно бы, если бы это была чистая водка, но так. Пф.

Я пожал плечами, говорить ничего не стал. Честно говоря, даже не знал, что это странно. Вообще, впервые пью что-то такое с кем-то, кроме моей матери. Ну, да, ладно, пару раз мы с Отто бухали, но это не то. “Это было давно и не правда”.

- А что, там много водки? – Рита потянулась к своей бутылке, которую ещё не трогала, и начала открывать её. Кто-то слишком умный, видимо, был, что так закрутил, хотя странно – что у меня, что у Ковальского было более слабо закрыто. Хотя Рита сама справилась – взяла футболку, накрыла ею крышку, и так открыла. Умничка какая.

- Аккуратно пей, – предупредил её Ковальский.

Не сказать, что она не послушала его – пила медленно, аккуратно и мало, но всё равно что-то пошло не так. Резко убрав бутылку ото рта, она оставила её в сторону, и стиснув зубы, большими глазами уставилась в пол. Ненадолго её заело, но потом началось:

- А-а-а, ужас какой, – зашептала она, судорожно ища, чем заесть. Я протянул ей минералку, хотя не знал, можно ли ей сейчас такое пить, или нет – впервые вижу, как кого-то так продирает с водки, с чем-то смешанной. Серьёзно, Рита? Вы чё все тряпки такие?

Та охотно забрала у меня карачку, как её назвал Ковальский, и через пару секунд более-менее успокоилась.

- Поменяйтесь бутылками, – сказал нам Ковальский. – Арсению, видимо, менее ядерная попалась.

А, то есть так теперь. Ну ладно, в целом, ничего плохого в этом нет. Сейчас бы нажраться в школе в первый же день, ага.

Из-за того, что Рита так отреагировала на эту мешанину, я прям заинтересовался. Но не такая уж и “ядерная” она была, стоит признать. Сюда, видимо, побольше водки влили, чем в ту бутылку, но по-прежнему слабовато. Я не оценил.

- Ну как оно? – спросил у меня Ковальский, явно издеваясь. Думает, меня так же, как Риту продерёт? Пусть утрётся.

- Сойдёт.

И покрепче чё пили, и то не шло.

- Ужас, – проговорила Рита, наблюдая за мной. – Вы с Артёмом не родственники?

Да, конечно. Отлично просто, нас уже за семью принимают. И из-за чего? Что оба пьём как-то по-особенному?

- Да, они же так похожи, – тут же начал издеваться Ковальский. – Поэтому Арсений и получил от него по еблу.

А можно не использовать моё имя? Ну, или, хотя бы, не так часто. Хотя конкретно в этом случае было бы не понятно, о ком речь, так что ещё простительно.

А, типа, чё, члены семьи Артёма у него на каком-то особом положении? Их он не бьёт?

- Ну а что? – пожала плечами та. – У него же есть двоюродные братья.

Только его братья не получают от него? Типа, элита дохуя. Почётное положение.

- Ага, – фыркнул тот с сарказмом. – Ян, Саня. Арсений, – указав на меня указательными пальцами обеих рук, выделил он. – К тому же, ты их обоих знаешь. Одного даже очень.

Рита очень выразительно на него посмотрела, взглядом приказывая заткнуться, но Ковальский её как-то проигнорировал, и повернулся ко мне:

- У тебя девушка есть?

Это было немного внезапно. При том, что тема секунду назад была совершенно другая, и вот ну вообще никак с этой не связанная. Хотя кто знает, чё там у него в голове за это время случилось. Может, он давно хотел узнать, хуй знает. Только вот нахера ему это – я не понимаю.

- Да, – я показал ему свою правую руку, тем самым знакомя со своей девушкой. Чё за вопросы-то вообще?

- Очень приятно, – заулыбавшись, сказал Ковальский и кивнул головой в знак приветствия.

- К чему это? – нахмурилась Рита. Ей чёт тема не понравилась, но тут как знать.

- К тому, что ты тут сидишь, а ему вообще норм. Даже не покраснел.

А как я должен себя вести? Постоянно коситься на неё, стараясь делать это незаметно, нервно сглатывать и ногти себе раздирать? Это, вообще-то, оскорбление, ага?

- Я не пятиклассник, чтобы краснеть в присутствии полуголой дамы.

Хотя бы потому, что с того самого пятого класса, если не раньше, постоянно вижу такое – мать не любит обременять себя одеждой, ну, пока она дома, конечно. Так-то она любит всё это, но по дому часто ходит или в одном нижнем белье, или ещё и шорты надевает. Ну, ей стесняться или стыдиться нечего и некого, так что норм. Ну, и мне уже давно норм стало. Вообще, не знаю, кем надо быть, чтобы изводиться просто с девушки без футболки рядом. Он чёто и сам как-то не реагирует на неё. Чё, пидр, что ли?

- Рыцарь, – восхищённо прошептал Ковальский, и только я подумал, что можно успокоиться, как он снова заговорил. – Или пидр. Или асексуал.

Ну, хоть дали мой вариант. А то обычно “пидр или импотент”, а тут, похоже, люди просвящённые, знают, что есть и эти, которые асексуалы, и вообще не ебутся. И не импотенты при этом.

Рита после первого предположения, стиснув зубы и склонив голову, повернулась ко мне. Неужели девушка-гомофобка? Я охуею, если это окажется правдой.

- Первое, второе? – продолжал улыбаться Ковальский.

- Второе, успокойся, – за меня ответила Рита, но её учтиво прервали.

- Не с тобой разговариваю.

Можно было бы и повежливее себя вести, ага? Как никак, бывшая твоего возлюбленного, прояви уважение.

Та возмущённо закатила глаза и посмотрела на меня, резко переменившись в лице. Сколько поддержки во взгляде, пиздец. Я серьёзно – типа, “Не обращай внимания, он долбоёб”. Мда, что-то странное происходит.

- Второе.

- Ну ладно, – успокоился тот, и с довольным выражением лица вернулся к еде.

Вот теперь как всё работает. Не смотришь на раздетую девушку – или асексуал, или пидр. И с чего же это его так волнует, м? Приревновать уже успел? Конкурент на горизонте?

- Знаешь, что вспомнила? – почему-то тоже обрадовавшись, спросила Рита, хлопая его по плечу. Опять же, как будто не они секунду назад чуть не посрались. Хотя у них постоянно так, похоже, так что нормально всё. Привыкнуть бы только.

- Та девочка из седьмого при Артёме!

Ковальский подавился и какое-то время пытался откашляться. Ситуацию осложняло то, что он смеялся, и, отчасти, поэтому ещё долго не мог прийти в чувство. Рита была довольной, как будто это входило в часть её плана, ну не знаю. Или просто рада, что вспомнила такую хорошую вещь. Что ещё за девочка из седьмого? И причём тут Артём? Как же я не люблю логически не связанные друг с другом темы. Ну, или по крайней мере, те, где эта связь не очевидна.

- Была, короче, история, – начал рассказывать Ковальский. – В Артёма в том году влюбилась одна, как ты выражаешься, дама.

Хули он стебётся надо мной, я не понял? Нормально я выражаюсь.

- Ходила, косилась на него, пыталась не улыбаться, короче, не палилась изо всех сил.

Это Артём имел в виду, когда говорил, что “обычно это хорошо заметно”? Похоже на то. Но сколько этой даме лет было? Так, в том году, седьмой класс.. Сейчас она в восьмом, а это четырнадцать-пятнадцать лет. А, ну да, всё нормально.

- Однажды нам сказали одеться красиво, ну, надо было встретить какого-то важного чувака, – продолжал Ковальский. – Бабы в платьях или юбках, парни в костюмах.