С точки зрения Джин, это был первый раз за очень долгое время, когда кто-то отнёсся к ней с такой добротой. Она уже успела свыкнуться с мыслью, что превратилась в монстра, в урода, который, скорее всего, закончит свою жизнь в грязной яме. Как ей и положено. За то время, когда девушка регенерировала свои ткани и завершала свои мутации, она успела проникнуться к своему пленителю глубоким чувством. Этого чувства Джин совсем не понимала и даже не в состоянии была выразить своим скудным словарным запасом. Это было что-то вроде смеси из преданности, благодарности и глубокой симпатии. Для неё такое было впервые. Нет, девушка и раньше имела возможность наблюдать адекватные отношения между мужчиной и женщиной со стороны в своей банде. Так что совсем несведущей в этом вопросе не являлась. Но все эти «отношения» всегда начинались и кончались только сексом и, по сути, чувствами там и не пахло. Джин не испытывала к Лунару сильного телесного влечения — она, скорее, просто хотела быть с ним рядом.

========== VIII ==========

VIII

Первый инквизитор имперского двора и синеволосый оборванец очень долго просто сидели и разговаривали в кафе. Точнее будет сказать, что это Джин разговаривала, а парень очень внимательно её слушал. Инквизитор рассказывала ему обо всех тех событиях, что произошли с ней с поры их последней встречи. О том, как снова попала в руки к своим палачам. О битве с Предвестником. О плене в лаборатории частной компании, которая занималась био-вооружением. О том, как превратилась в полноценного киборга и о том, как стала завершённой марионеткой для Миры. Также Джин рассказала о своей миссии в этом городе и о своём новом положении имперского инквизитора на службе у самопровозглашённого регента. Она ввела Лунара в курс дела во всех мельчайших, но, в основном, неприятных подробностях. Джин осознавала, что непосредственное начальство, скорее всего, этого разговора не одобрит. Но хуже её положение в любом случае уже быть не может, верно? Лунар, несмотря на свои подначивания, сильно жалел девушку. Он хорошо знал, что, из всех рабов Кайла, Джин досталось сильнее остальных.

Они всё сидели и говорили, говорили и говорили. В разговоре двух друзей время летело незаметно и, не успела Джин и моргнуть, как наступил полдень. И ей уже было пора идти по делам. Вскоре собеседники встали и пошли к выходу.

За дальним столиком этого кафе, там, где её было почти не видно, а именно в тени огромного фикуса, что располагался в углу заведения, сидела Эрния по прозвищу «ледяная ведьма», наблюдая за дружеской беседой. Она была самым сильным членом команды молодого инквизитора, за исключением самой Джин. Женщина не любила ни Джин, ни проклятую страницу, куда было вписано её имя, от слова «совсем». А потому выискивала способ навсегда убрать со своего пути препятствие в виде своей временной владелицы.

Кровь Джин, в нынешнем её состоянии, обладала многими полезными свойствами. Данный материал был на порядок более активным, чем кровь Господина. Кровь инквизитора вступала в контакт с генами жертвы гораздо быстрее, а мутации, которые она вызывала, проходили гораздо легче и незаметнее. При этом качество мутаций разительно отличались от тех, которые вызывала кровь вурдалака. Более того, этот материал обладал и важными химическими свойствами. После введении в организм жертвы неочищенная кровь девушки действовала на неё, как сильное психотропное наркотическое вещество. Воздействие этого вещества на организм человека такое же, какое можно было бы получить, смешав амфетамин и очень сильный афродизиак в пропорции один к одному. В качестве очередного эксперимента, на основе генетического материала великого инквизитора, Мира создала шесть слуг. Эти слуги теперь служат Джин и составляют всю её инквизиторскую команду. Вся инквизиция Империи сегодня состоит лишь из семи человек.

На основе крови и костного мозга Моррисон, в столице Империи, по указу регента Кайла Первого, одна из крупнейших фармацевтических компаний начала производство и выпуск в продажу медикамента под названием «Амброзин». Эти таблетки ускоряли регенерацию пациента и давали ему временный иммунитет ко всем известным инфекционным заболеваниям. Но чего основная часть пациентов не ведала, так это того, что данные медикаменты вызывают как привыкание, так и постепенные необратимые изменения их организма. Если единовременно принять ударную дозу этого препарата, то побочные эффекты становятся более чем явными. Кстати, одним из них также является невероятная лояльность к хозяйке генного материала, что невероятно удобно и делает эти таблетки любимым средством, к которому Джин прибегала для допросов. Она всегда носила с собой пачку-другую этого лекарства и сама, забавы ради, любила пожевать одну-две штучки. Таблетки не оказывали на инквизитора никакого эффекта. Они выпускались в продажу с разнообразными вкусами. Девушка предпочитала клубничный.

========== IX ==========

IX

Джин со своим снайпером уже подходили ко двору местного лорда. Окрестности были необычайно оживлены. У поместья стояло множество карет. Везде сновали слуги с какими-то коробками. У главного входа в здание выстроилась целая очередь из богато одетых дам и господ. Само поместье было большим зелёным трёхэтажным зданием, у которого было два крыла. Здание было выполнено в имперском стиле. Стены поместья были стилизованы под лесную флору — на их поверхности специально вырастили живой газон. Многочисленные колонны опутывали лианы. Дорога к главному входу была окружена прекрасным садом, в котором росло великое множество разнообразных цветов, аромат от которых можно было учуять через квартал. Повсюду на траве стояли небольшие постаменты, на которых располагались золотые и серебряные клетки с экзотическими птицами. В саду, симметрично относительно тропы, было расположено два богато украшенных фонтана из чёрного мрамора. Вокруг каждого из них располагались композиции из полуобнажённой скульптуры. От сада настолько веяло роскошью и достатком, что это могло вызвать и почти вызвало у Джин аллергию. Тропу к главному входу в само поместье, около выхода из сада, украшал ряд белых арок и колонн, которые обвивал плющ. На первой арке было написано «Слава И Верность». Это был девиз благородной семьи Эвериков. Род Эвериков был древним, как сам город, именем которого он и назван.

Однако Эвериком, которому в позапрошлом году уже стукнуло пять веков, сам род Эвериков управлял относительно недавно — всего лишь последние два года. Два года назад в Империи завершилась жестокая и кровопролитная революция «Красного Штандарта». Результатом этой революции стала гражданская война, которая длится и по сей день. Несмотря на сохранившееся название «Империя», по государственному устройству это уже была, скорее, федеративная парламентская республика. Каждый регион в этой республике обладал широкой автономией. У каждого региона была своя столица. Она, как правило, располагалась в городе. Обычно в каждом автономном округе находилось не более двух городов. В каждом городке был условный глава, которого местный парламент назначал путём прямого голосования. В главной столице Империи заседал Верховный Парламент. Он состоял из знати, глав промышленных концернов и корпораций, а также представителей мещан и крестьян. Последних, в свою очередь, избирал городской или деревенский совет. Парламент имел полную власть над городом и административным округом, который примыкал к нему. Глава города обладал полномочиями вносить в парламент свои инициативы, а также назначать часть местных чиновников. Также он обладал правом «вето» на любой законопроект, который одобрял или вносил парламент. Воспользоваться таким правом глава города мог лишь три раза в месяц.

Эвериком и ближайшим округом до революции единовластно правил барон Сигизмунд де Бардо. Во времена Старой Империи он огнём и железом управлял местными землями. В народе барона нарекли «Лысым Псом». Такое прозвище тот получил из-за своей любви к казням определённого рода. Когда заключённого приговаривали к смерти, ему отрубали кисти рук и помещали в специальную тюрьму под личным замком Сигизмунда. Во время содержания под стражей пленников нещадно пытали. Когда заключённых в камерах набиралось много, Бардо приглашал местных дворян на «лисью охоту». Двадцать три пленника выводили на опушку леса и отпускали. Через десять минут по их следу спускали гончих, за которыми следовали вооружённые луками и копьями благородные мужи. Под конец Старой Империи, пленников в тюрьме барона было настолько много, что лисья охота проводилась каждое воскресенье. Должно ли говорить, что многие дворяне были не в восторге от подобных рекреационных мероприятий этого глубокоуважаемого господина.