— Во-первых, м-мы уже и до этого, ну, т-то есть от свидетелей, установили, ч-что преступник на мотоцикле, да?

— Ага…

— В-вот, мы провели анализ следов, п-пришли к выводу, что это шина усиленная.

— Усиленная?

— Арм-мированная то есть, против шипов. Полицейская.

Донован тяжело вздохнул.

— Ещё что-нибудь?

— Д-да, самое важное. Вот, — специалист обратил внимание агента на центральный монитор.

На экране мерцала карта города. Частично эту карту перекрывали полупрозрачные красные круги. Всего три.

— Это м-места преступлений, то есть отключения к-камер, то есть…

— Области, в которых камеры не работали во время трёх расстрелов.

— В-вот именно, что не только. Т-телефоны в этих зонах также не работали. Х-хочу отметить, что круги — не схематичное изображение, области с-сами по себе идеальной формы. Словно…

— Электромагнитный импульс.

— Д-да, именно! — оживился Майкл. — Мы с-стали следить за выключениями в реальном в-времени и сразу направлять туда группы з-захвата, как на третий расстрел.

— «Как на третий расстрел»? — переспросил спецагент.

— Д-да. Что-то не так?

— Нет, всё хорошо. У меня к вам просьба, Майкл, — вкрадчиво промолвил Донован.

— К-конечно же, агент Голдман, я весь внимание.

— Как только начнутся следующие отключения по сети, не могли бы вы сразу связаться со мной, хорошо? — спецагент выдержал небольшую паузу. — До группы захвата.

— Я, ну… у меня предписания от… — растерялся технический специалист.

— Главы угследования, знаю. Того самого, который лично пригласил меня, чтобы я занялся этим делом, так?

— Х-хорошо, ладно, договорились.

— Увидимся, Майкл.

Завершив цели визита, Донован направился к следующей цели по списку — будет очень полезно поговорить с непосредственным участником событий.

***

— Это, мля, мразота, мужик, как, мля, выскочила, мля, да как, сука, стрелять, понимаешь, мужик?

Смуглый мужчина, пристёгнутый наручниками к стальному стулу, пытался объяснить что-то невнятное офицеру полиции. Тот в ответ лишь кивал.

— Манда, мужик, ваще манда, понимаешь? Такой, мля, шухер, кишки-стёкла летают. Пух! — мужичок надул в щёки, а после хлопнул губами, выпуская воздух. — Вся каша, понимаешь, мужик?

За односторонним зеркалом допросной комнаты пил кофе глава департамента уголовного преследования. Он терпеливо слушал переговоры офицера полиции с единственным выжившим свидетелем, который, к глубокому неудовольствию начальника, въехал в страну нелегально, а потому не проходил экзамен по языку.

Дверь наблюдательной комнаты распахнулась, и туда вошёл Донован, волосы которого теперь напоминали неухоженный кустарник. В руках он крепко держал свой саквояж. Старик, при виде коллеги, улыбнулся.

— О, агент Голдман. А я тут как раз дожидаюсь вашего визита.

Спецагент мельком взглянул на субъект допроса и встал рядом со старшим по званию.

— Есть прогресс?

— Хотел адресовать этот вопрос вам, агент Голдман. Есть какие-либо наводки? Версии? Подозреваемые? — контратаковал начальник.

Донован слегка замялся от такого нахрапа.

— Ну… Пока ничего конкретного, сэр. Хочу прояснить пару моментов со свидетелем

— Хм, хорошо, — скорчил Ричард неудовлетворённую физиономию, — хотя не знаю, будет ли толк. Мои агенты его уже допросили. С переводчиком. Сейчас допрашивает полиция. Вскоре всё будет в отчётах.

— Я бы предпочёл лично.

Начальник усмехнулся и указал ладонью в сторону зеркала.

— Прошу вас, агент Голдман.

Донован покинул коллегу и через секунду присоединился к сотруднику полиции в его нелёгком деле.

— Потом, мля, такая пуф! И вся, понимаешь?

— «Всё», сэр?

— Не всё, а вся, понимаешь, мужик?

— Прошу прощения, офицер, — прервал бесплодный допрос Донован.

Полноватый служитель порядка поднялся и без слов покинул помещение, справедливо предположив, что с него хватит. Спецагент занял место товарища и уставился на бандита, который не решался начать разговор первым. Воцарилось неловкое молчание. Затем Донован поставил портфель на стол и достал оттуда заветную папку. Он открыл её в том месте, где покоился вкладыш имени Сглаза.

— Эта девушка. Видеть? — Донован, не без доли издёвки, протянул свидетелю фотографию.

На это смуглый мужичок лишь замотал головой.

— Нет, мужик.

Ничего прорывного ожидать и не следовало. Но попробовать стоило. Бандит, тем временем, слегка насупился, уловив, что его держат за идиота. Также он выглядел довольно измотанным — сказались сутки беспрерывных допросов. Измотаннее в этой комнате был лишь сам Донован.

— Что видеть? — продолжал агент.

Преступник тяжело вздохнул.

— Чёрный. Весь в полиция жилет. Шлем — мотоцикл. И эээ… рисунок на шлем.

— Рисунок?

— Ну эта… буква типа.

Донован достал из сумки чистый лист, шариковую ручку и протянул всё это свидетелю.

— Что за буква? Рисовать. Компрэндэ, каброн?

Длины оков бандита хватало, чтобы дотянуться до инструментов изобразительного искусства. Он презрительно зыркнул на агента и принялся что-то чертить.

— Это видел, — изображение вернулось в руки Донована.

Преступник по-детски нарисовал палочного человечка, у которого на месте головы был кружок. В кружке бандит изобразил перевёрнутую заглавную букву «А».

========== V ==========

V

Сглаз всегда считала своим главным врагом государство, не конкретных людей. Там, где нет государства — нет принуждения. Там, где нет принуждения — свобода. У неё отсутствовали причины для обожания госаппарата. Скучный интернат-тюрьма. Скучные легавые, со своими скучными приводами в полицию. Она брала лишь то, что плохо лежало, то, без чего люди могли выжить. Бумажники, украшения, выпивку. Да и разве она была преступником по сравнению с правительством? Проститутки на зарплате у крупных корпораций. Эти примут любой закон, любую поправку за внушительный чек. Лицедеи. Гнусные воры, создавшие полицию, чтобы гонять воров помельче. Уж лучше такому государству и не существовать.

Джин неслась по ночной улице, и под её ногами рычал стальной конь. Лучше транспорта не сыскать. Фиолетовые, розовые и голубые вывески пролетали по сторонам монотонной магистрали — яркие и такие манящие, они вдыхали жизнь в окружающую серость. Реклама нового автомобиля класса люкс. Указатель у дорогого ресторана. Витрины ломбардов. Хотелось навестить все эти места и взять что-то от каждого. Блистательные небоскрёбы из разноцветных стёкол сияли вокруг, калейдоскопом сменяя друг друга в глазах наездника. А сверху лил дождь, и в миллионах капель мерцали сказочные отсветы. Цветастый город возвращал к жизни и придавал сил. Он напоминал ей старые добрые времена. Заставлял на секунду забыть алый ужас.

А между домами, уходя стройными тоннелями вглубь мегаполиса, лежали причудливые переулки. Каждый такой переулок всегда готов рассказать историю. Где-то ты мог повстречать добрых людей, где-то — нарваться на неприятности, а где-то — купить лекарство от всех видов душевных болезней. Клубы, торговцы препаратами, схроны, набитые оружием уличных банд. Дворы таили в себе бесконечные сокровища. Нужно лишь быть достаточно ловким, чтобы прибрать их к рукам. Здесь никто не осудит победителя.

И как ей было жаль, что в эту прекрасную ночь должна пролиться кровь. Много крови. Джин остановила мотоцикл. По правую руку высился шпиль из стекла и пластика, на первых трёх этажах которого находилось казино. Фиолетовая вывеска на всю улицу объявляла: «Шальной дьявол». Те, кто отдавал приказы, не искали лёгких путей. Сглаз была твёрдо уверена — мучители точно знали, где и когда можно застать цели, чтобы те пребывали бы в наиболее уязвимом состоянии. Например, спали бы одни дома, гуляли бы в парке или, в конце концов, тужились бы в уборной. Однако будто бы специально выбирались ситуации, чтобы вокруг жертв толпились вооружённые головорезы. Недаром её защитное обмундирование весило более десяти килограмм.