Каково ей будет замужем? Понравится ли? Не будет ли тяготить, если учитывать и то, что она является наследницей державы эльфов? Уж не беременна ли, и потому они так торопились со свадьбой? Смогу ли стать хорошей бабушкой?

А ведь я даже не умею печь пироги…

Конечно же, сейчас тревоги не прошли, но отошли на второй план. Сейчас я рассматривала свою уже такую взрослую дочь, которая вот-вот станет женой второго демона в нашем мире, и понимала, что да, Радомира действительно выросла.

- Жаль, что Лиз этого уже не застала, - вздохнула Жанна (тот самый синтезатор безжалостных реплик), словно прочитав мои мысли.

Неделю назад мы снова собрались все вместе, одной большой компанией, которую связывает столько лет дружбы: я и Максим, Красный, Эйб и Нуала, Нуада, Йохан, Михаэль и Радомира, Жанна и Людвиг, Артем и Ариэль, Дарган и Владимир. И навестили могилу самой горячей женщины на планете – Элизабет Шерман.

Она ушла от нас двадцать лет назад, и это было ударом. Даже видя, что Лиз стареет, меняется с возрастом, я все равно слепо верила и надеялась, что она будет с нами если не вечно, то намного дольше. Да, сверхъестественный дар значительно продлил ее жизнь, но время все же взяло свое.

Я в который раз не смогла удержаться от слез, когда увидела черный монолитный памятник, где была фотография, запечатлевшая нашу подругу такой, какой она была в нашу первую встречу семьдесят с лишним лет назад.

«Лиз Шерман. «То, что не убивает нас, еще пожалеет, что не убило, пока была такая возможность!» Человек с огненным сердцем, пламенной душой и стальной волей прирожденного бойца. Любимая жена. Обожаемая мама. Незаменимый друг».

Хеллбою тогда пришлось очень непросто, силы жить он находил лишь в детях, что старались постоянно быть рядом с отцом. И теперь свадьба сына стала для него настоящей панацеей, которая вновь научила его улыбаться и видеть в жизни что-то хорошее.

- Да, - согласилась с Левой моя дочь.

А потом, словно желая сбросить печальное настроение, повисшее после упоминания нашей подруги, начала крутиться перед зеркалом. Ариэль, стоящая рядом с ней и то и дело поправляющая невидимые складочки на платье, любовалась игрой света в рубинах.

- Что они значат? – спросила она.

- Благородный пурпур – цвет рода первых эльфов – династии Нуады и, соответственно, Радомиры, - пояснила я.

- И символ крови, что связывает всех вампиров с Мастером и с жизнью, - подхватила Жанна.

- Как все сложно! – скосила глаза к переносице сестра жениха.

- Мам, а ты замуж боялась выходить? – повернулось ко мне мое дитятко.

- Лучше у бабушки спроси, - хитро ухмыльнулась я, намекая собственной матери на то, как она сама в день свадьбы восемь раз пыталась убежать из дома.

Почтенная родительница бросила в меня расческой – не сильно и не целясь, иначе светить бы мне синяком на моське – явно говоря, что некоторые тайны сами себя берегут, а особо вредные могут и по лбу получить.

Но отвечать ей не пришлось – в комнату вошла Нуала в изумительном черно-зеленом платье из нашего мира. Сегодня, на свадьбе дочери, правил бал изумрудный цвет, так как само торжество будет проходить в зале, украшенной натуральной зеленью, в шутку прозванной мной давным-давно «Обитель Гринписа». В связи с этим мы все также были одеты в платья разных оттенков зеленого. Меня немного смущало, что платье невесты украшено рубинами, то есть красными камнями, но сестра Правителя заверила, что будет просто превосходно смотреться, и я решила поверить ей на слово.

- Рада, пора. Жених уже на месте.

Наследница эльфийского престола явственно позеленела.

- Так, спокойно. – Я подошла к ней, оттеснив Марину, взяла за руки и заглянула в золотые глаза, где океаном плескалась паника. – Помнишь, о чем я тебе говорила? Брак – это хорошо, это опора, поддержка, это начало семьи. Ты же хочешь свою маленькую семью, которая станет частью целого нашего клана?

Как сильный эмпат, она чувствовала, что я верю в то, о чем говорю. Как мой самый взрослый и старший ребенок, она знала, что во всякую ахинею я верить не стану. А значит, и ей можно в это поверить.

Радомира кивнула, и дрожь в ее руках стала проходить.

- Да.

- Знаешь как себя?

- Да.

- Доверишь спину?

- Да.

- Тогда не ной, и в бой. Пусть местные дамочки языки себе пооткусывают от зависти, глядя на мою прекрасную дочь!

Нуала, по традиции своего народа, связала мою левую и дочькину правую руки, что означало связь между невестой и ее семьей, из которой она переходит в семью жениха.

Выйдя из комнаты, мы с ней оказались в коридоре, искусно украшенном цветами, лианами, зеленью и фонариками. Эльфы были в своем репертуаре – максимально близки к природе. От дочери послышался едва уловимый скулеж, и я сильнее сжала ее ладонь. Следуя дорогой цветов, мы, наконец, подошли к Зеленой зале.

- Готова?

- Нет!

Я улыбнулась, вспомнив собственную свадьбу с Максимом и свой ответ на такой же батин вопрос. Мы все-таки с Радой родственники.

- Точно? – хмыкнула жестокая мать.

- Да.

- Тогда пошли!..

- Что?! – только и успела пискнуть невеста, когда я сделала шаг под венчальный купол из тонкого горного хрусталя, который у эльфов означал очищение новобрачной от темных сил и помыслов, дабы к мужу она подошла свежей и сверкающей.

В конце него стоял Михаэль в стандартном черном смокинге, и хвост его постоянно нервно дергался, то закручиваясь в кольца, то снова раскручиваясь. Кисточка подрагивала, выдавая напряжение, хотя парень улыбался, причем довольно-таки расслабленно.

Рядом с ним стоял Хеллбой, тоже в черном костюме, и Нуада – в праздничном бело-золотом камзоле и с короной на голове, заменяя привычного на человеческих свадьбах священника. На лице бывшего мужа застыло выражение вселенского спокойствия и умиротворения. То есть нервничал он и переживал за дочь похлеще Михаэля и меня. Бедненький, даже пожаловаться некому. Заметив мою саркастичную усмешку, он догадался, что раскрыт, и лишь недовольно дернул бровью. Мол, не позорь мое королевское величество. Что вы, как можно!..

Подведя Раду к жениху, я протянула связанные руки Правителю, и ленточка легко соскользнула, отпуская меня и как бы разрывая прошлые связи. Я отступила к Максиму, стоящему в первом ряду рядом с другими нашими родственниками.

Странно, что наша с Нуадой свадьба проходила совершенно по-другому: там было темно, из нелюдей были только я, он и жрец, а еще я была в одной исподнице и с подушечкой под ногами, чтобы ничего себе не застудить. У Радомиры же гостей и аристократии полон зал, платье из легчайшего кружева, сотканного в несколько слоев, а вместо жреца отец.

- Когда вы женились, у вас уже была взрослая дочь. При таких условиях свадьба проводилась уединенно и, можно сказать, тайно, - словно прочитав мои мысли, прошептал муж мне на ухо. И заметив мой ошарашенный взгляд, пояснил: - Нуала рассказала.

От каких-либо комментариев по этому поводу я воздержалась, и вовремя – слово взял Правитель эльфийской державы.

- Приветствую всех на этом радостном событии – свадьбе моей дочери и наследницы и наследника королевской крови демонов Верхнего мира. – Голос эльфа звучал глубоко и мягко, отражаясь от стен и заставляя каждого ловить малейшее его слово. – Итак. Берешь ли ты, Михаэль Шерман, Принц демонов, в жены Радомиру, принцессу эльфийского государства и старшую дочь Правой руки Великого Мастера вампиров?

- Беру, - кивнул брюнет, переглядываясь с невестой.

- Клянешься беречь ее жизнь, честь и достоинство?

- Клянусь.

- А ты, Радомира, берешь ли наследника Короля демонов в мужья?

Признаться, под таким суровым и каким-то неживым взглядом я бы на месте дочери уже проскулила «Нет!» и дернула от алтаря с низкого старта.

Рядом хмыкнул Бессмертный, как всегда, безошибочно определив, о чем я думаю.

- Беру, - чуть тише, чем Михаэль, но не менее царственно, чем Нуада, ответила Радка. Я ею прямо-таки возгордилась – так контролировать собственные эмоции!..