- Я не знаю, читают ли американским магам в детстве сказки барда Бидля? – не сводя с девушки глаз, неожиданно поменял тему маг.

- Нет, - глухим и сиплым голосом, сочащимся желанием убивать, ответила Тина, не отрывая от его кожи деревянного кончика палочки.

- Очень жаль, - ровным, мягким голосом продолжил Грин-де-Вальд. – Они невероятно познавательны. Могу рассказать одну. Она вам понравится, обещаю.

Тина колебалась. Через пару секунд она вновь села на свой стул, едва уловимым движением утирая со щёк мокрые дорожки слёз.

- Называется «Мохнатое сердце чародея»***, - тоном доброго дедушки начал рассказ маг. – О молодом, красивом, честолюбивом колдуне. Ему очень не нравилось, что все его друзья, влюбляясь, начинают вести себя крайне глупо. Смеются, непонятно чему радуются, поют песни, совершают во имя любви абсурдные поступки. Он поклялся, что никогда не влюбится и не уподобится им. И, чтобы сдержать клятву, вырезал из груди сердце и поместил в шкатулку, которую спрятал подальше от глаз.

Губы Тины скривились в презрительной усмешке. Грейвз не понял, кого именно она презирала – колдуна из сказки или сидящего перед ней.

- Шли годы. Все его друзья и знакомые обзавелись семьями. Один колдун оставался одиноким, считающим, что его жизнь устроена как нельзя лучше. Но однажды он подслушал разговор своих слуг. Один жалел его, считая одиночество грустным бременем, второй откровенно насмехался над хозяином, считая того никому не нужным неудачником. И колдун разозлился. Он поклялся, что найдёт самую лучшую, красивую и мудрую девушку. И вскоре нашёл. Стал ухаживать за ней, предлагал выйти за него замуж. Но, к его сожалению, девушка была действительно умна. Она чувствовала, что маг неискренен. На одном из званых вечеров, который колдун организовал специально для неё, она, устав от упорных знаков внимания, сказала, что поверит в правдивость его чувств, только если он приведёт доказательство. И маг обрадовался – он мог доказать! Он повёл свою избранницу в подвал, где в шкатулке хранилось сердце. Но за прошедшие годы оно, вырванное из тела, изменилось до неузнаваемости: почернело и обросло волосами. Девушка, увидев его, расплакалась от жалости и стала умолять колдуна вернуть его туда, где оно должно быть. И маг сделал это. Разрезал свою грудь и поместил ужасное сердце на законное место. Однако сердце изменилось не только внешне. Оно стало злее и жестче. Возвращённое на место, оно свело мага с ума.

Рассказчик ненадолго замолк, переводя дух. Тина смотрела на него расширившимися от ужаса глазами, полностью захваченная историей.

- Спустя какое-то время гости забеспокоились. Они никак не могли найти колдуна и девушку. Наконец, поиски привели их в подвал. И то, что они увидели, свело многих с ума. Маг, следуя приказам волосатого сердца в груди, вырвал сердце молодой девушки. Он гладил его и облизывал: нежное, алое, любящее. Маг захотел заменить им чёрное волосатое сердце и вырезал его из своей груди. Пару мгновений он ещё был жив, держа в каждой руке по сердцу: в одной – чёрное и мёртвое, в другой – алое и бьющееся. А потом рухнул на тело умершей девушки и испустил дух.

Тина прикрыла рукой кривившиеся в избытке отрицательных чувств губы, продолжая молчать.

- К чему это я, - тяжело посмотрел на неё Грин-де-Вальд. – Лучше не связывайтесь с мистером Грейвзом, Тина. Дружеский совет.

- Мы с вами не друзья, - хрипло ответила ему Тина.

- А жаль, - криво усмехнулся маг.

Тина склонилась над столом, приближаясь к колдуну.

- Где вы держите мистера Грейвза?

- Если бы я действительно похитил и удерживал его, а это не так, - прежним вкрадчивым тоном ответил ей Грин-де-Вальд, - то оставил бы в месте, где никто не догадается его искать. В месте, которое его и не его.

Его и не его.

Тот коттедж, куда его отправила Пиквери… Только сейчас Грейвз осознал, что где-то видел этот адрес раньше. Дом одного из его дальних родственников, скончавшегося десятки лет назад. С его смерти здание пустовало.

Откуда Грин-де-Вальд знал о нём так много?

- Не стану благодарить вас, мистер Грин-де-Вальд, - сухо сообщила Тина. – Лучше пожелаю, чтобы мы больше никогда не встретились.

Металлическая дверь со скрежетом захлопнулась за ней, а Грин-де-Вальд продолжал смотреть вслед волшебнице, усмехаясь своим мыслям.

***

07 апреля, 1927 г.

Когда Грейвз вынырнул из последнего воспоминания, за окном была глубокая ночь. Стоило идти домой. Но вместо этого он аппарировал к лечебнице Пэвэти. Медсестра указала палату, в которую поместили Тину.

Совсем недавно он обвинял её в нелогичности. Но сегодня, став свидетелем её диалога с Грин-де-Вальдом, он уже не мог продолжать считать так же. Послушав слова мага, он и сам засомневался – вдруг он действительно сотрудничал с ним? Кто мог сказать наверняка? Ведь Грейвз ничего не помнил. Что уж говорить о Тине? Теперь её странное отношение к нему стало вполне объяснимо.

Едва он подошёл к раскрытой двери палаты, как мимо его головы (он едва успел увернуться!) просвистело что-то большое и белое, врезалось в стену и сползло на пол. Это была подушка, испустившая дух в виде кружащих в воздухе лебяжьих пёрышек.

Грейвз недоумённо поглядел на неё, потом перевёл взгляд в палату. На него смотрели две пары испуганных глаз: карие и голубые. Сёстры Голдштейн.

- Упс, - невинно улыбнулась младшая Голдштейн, тут же влезая в его мысли. Уставший Грейвз едва успел отразить ментальную атаку.

- Извините, сэр, - сконфуженно проговорила Тина, стараясь уцепиться за металлические прутья спинки кровати. Укусы веретенниц всё ещё заставляли её парить в метре над выложенным кафелем полом палаты. – Мы тут слегка… увлеклись.

- Кидались подушками! – радостно пояснила туманную формулировку сестры Куинни.

- Я понял, - холодно ответил Грейвз.

Тина, наконец, ухватилась за опору, подтягивая своё тело ближе к ней.

- Прошу прощения, мисс Куинни, - довольно официально обратился он к младшей из сестёр. – Разрешите мне побеседовать с вашей сестрой наедине?

- Конечно! – Куинни выпорхнула из палаты, помахав сестре рукой на прощание. – До завтра, Тинни!

- До завтра, - еле слышно ответила Тина, но Куинни уже не слышала, жизнерадостно стуча каблуками по кафелю коридора.

Тина неловко молчала, стараясь удержать тело в вертикальном положении, но ноги упрямо взмывали выше, переводя его в горизонтальное.

- Ваша способность разговорить ребёнка оказалась спасительной, - сказал Грейвз, чтобы хоть что-то сказать. Смахнул с шаткого стула стопку старых номеров «Призрака Нью-Йорка» и уселся, закинув ногу на ногу. – Я особо отметил вашу роль в процессе поиска веретенниц. Уверенно идёте к повышению, - усмехнулся он, глядя, как Тина неловко повернулась в воздухе вокруг своей оси. Никак не приспособилась к состоянию невесомости.

- С-спасибо, сэр, - выдохнула она, снова приняв более-менее ровное горизонтальное положение.

- Что говорят колдомедики? – спросил он после непродолжительного молчания, глядя на неловкие фигуры, которые Тина выделывалав воздухе, стремительно краснея.

Эквилибрист из неё вышел бы так себе.

- Они связались с австралийскими коллегами и те говорят, что учитывая мои рост, вес и количество укусов, мне придётся летать до завтрашнего вечера как минимум.

- И как вы собираетесь спать? – полюбопытствовал Грейвз.

- Я… не.. знаю… - пропыхтела Тина, хватаясь за плотную портьеру в попытке не улететь в другой конец палаты и вытряхивая из неё облако пыли. – Пчхи!

Грейвз дождался, когда она вновь подлетела к кровати, и заговорил:

- Я просмотрел воспоминания допросов Грин-де-Вальда.

- Он так и не сказал ничего полезного, - скорбно поджала девушка губы. – Я была у него только раз.

- И это был единственный раз, когда он сообщил хоть какую-то стоящую информацию. Вы молодец.

Тина молчала, отчаянно цепляясь скользкими от пота руками за металлический поручень.

- То, что он сказал о вас тогда, - неловко пробормотала она. – Я не поверила ни одному слову!