- Отчёты об истреблении насекомых ежедневно на мой стол. Свободны! – взмахнула она рукой, отпуская проштрафившихся подчинённых. Парчовый рукав мантии мелькнул блеском в свете висящих в воздухе свечей. Мадам Президент заспешила к выходу в сопровождении секретаря.

Грейвз резво вскочил с кресла и, бесцеремонно расталкивая членов Совета, направился вслед за ней.

- Серафина! – окликнул он её, выскользнув из душного зала собраний в коридор, наполняющийся магами.

Ей не сбежать. Не сегодня.

Он нарушил их давний уговор (никаких имён при посторонних, нам же не нужны беспочвенные слухи?), но сейчас ему было на это плевать. Не стоило так долго топтаться по его и так изрядно потрёпанному самолюбию.

От удивления она остановилась и обернулась, глядя на него расширившимися глазами, стараясь изобразить возмущение и раздражение. Но Грейаз знал её достаточно хорошо, чтобы разглядеть в глубине зрачков вину.

“И правильно. Ты виновата. Не спиши ты меня со счетов, всего этого бы не произошло”.

- Поговорим? – Он подошёл к ней вплотную, мрачной тёмной тенью нависая над главой Конгресса. В его взгляде и голосе чувствовался холод стали.

“Я больше не потерплю твоих дипломатических увёрток”.

- Поговорим, - спокойным голосом согласилась она, глядя на него снизу вверх. – В мой кабинет. – Развернулась и уверенным шагом устремилась вперёд. Грейвз направился следом.

Она, против обычая, не стала предлагать ему присесть, а он не стал усаживаться в ненавистное кресло. Запустив руки в карманы брюк, останавливаясь невидящим взглядом на каждой детали обстановки кабинета президента, он измерял нервным шагом периметр. Пиквери, обманчиво-расслабленно устроившаяся в своём кресле, не сводила с его мечущейся фигуры настороженного взгляда.

Наконец, Грейвз остановился посреди шикарного узорчатого ковра и посмотрел ей прямо в глаза.

- Ты знаешь меня лучше многих, - заговорил волшебник вибрирующим от злости голосом. – Разве я давал тебе хоть малейший повод усомниться в своей компетентности?

- Давал, - спокойно ответила она, внимательно глядя на него. – Персиваль Грейвз, которого я знала, никогда бы не позволил никому отнять его личность.

- Да брось! – окончательно рассвирепел Грейвз. – Такое могло случиться с любым. С тобой!

- Но произошло с тобой. – Тон госпожи Президент был невозмутим, но она нервно покусывала длинный наманикюренный ноготь мизинца, следя взглядом за мужчиной, вновь начавшим топтать её ковёр.

Грейвзу нечего было возразить на её слова.

- Ты считаешь, что я больше не способен справляться со своей работой? - снова остановился он перед ней. – Одно дело, когда ты скрываешь от меня подробности расследования дела Грин-де-Вальда, в котором я не могу быть непредвзятым. И совсем другое, когда ты утаиваешь от меня остальные дела. Не даёшь мне работать! Если бы я узнал об этих левитациях месяц назад, когда вышел из больницы, информация могла не дойти до Вторых Салемцев!

На этот раз сконфуженно молчала Пиквери.

- Если ты считаешь, что я больше не способен обеспечивать безопасность магического сообщества - просто уволь меня! – распалялся Грейвз. – Ни к чему ходить вокруг да около! Назначь того, кого Грин-де-Вальд не смог бы обдурить!

Он намеренно жал на больные места старого друга. Не одна она знала, как им манипулировать.

- Ты не видел себя со стороны, когда тебя вытащили из того коттеджа! – разозлилась Пиквери. Она встала с кресла и, оперевшись обеими ладонями о столешницу, нависла над её гладкой поверхностью. Кажется, он надавил на слишком больное место. – Это был не ты! Я боялась, что твой разум вообще не вернётся! Да что там, я боялась, что ты просто не выживешь! Оттуда вытащили почти что твой труп.

Грейвз был поражён внезапным открытием. Глядя на обычно полностью амимичное лицо госпожи Президент (не дай Мерлин появятся морщины!), которое сейчас было искажено страдальческой гримасой, он понял – она же действительно переживала за него. По-настоящему.

Ощущение, возникшее вслед за этим открытием, было весьма странным. Приятно, конечно, что хоть кто-то за него волнуется, но…

- Что? – злобно спросила Пиквери, глядя, как Грейвз старался подавить смех. Получилось это у него скверно, и он тихо рассмеялся, прикрывая улыбку сжатой в кулак правой рукой.

- Всё это время ты боялась перенапрячь меня работой и поэтому скрывала всё, что могла?

- Да, - уже спокойным тоном согласилась с его словами Пиквери, вновь садясь в кресло.

- И своим молчанием наделала ещё больше проблем, которые в любом случае придётся разгребать именно мне, – не мог перестать улыбаться Грейвз, ехидно глядя на подругу.

- Видимо, да, - прикрыв глаза, кивнула мадам Президент.

Грейвз помолчал, глядя на устало потирающую виски Пиквери. Волшебство, держащее её причёску в идеальном состоянии в течение дня, почти рассеялось и светлые локоны начинали рассыпаться.

- Пойми, - спокойно сказал он ей, уже почти не злясь, - меня не надо оберегать. Я ничего не помню. Я сейчас и я три года назад – один человек. Что бы со мной ни происходило в плену, оно не влияет на меня. Единственное, что выбивает меня из колеи – это ваше ко мне отношение. Ходите вокруг на цыпочках, либо шарахаетесь, как от зачумлённого. Больше никакой разницы от того, что было раньше. Я в абсолютном порядке и готов работать в полную силу. Мне это нужно.

Пиквери, наконец, прекратила мучить свой ноготь и посмотрела на него задумчиво.

- Я понимаю, - сказала она, слегка склонив голову набок. – Но есть ещё один момент. Во время допросов Грин-де-Вальд намекал, что ты мог быть его сообщником.

В голове Грейвза возникла звенящая пустота. На секунду ему показалось, что он оглох.

- Что?

Пиквери невольно поёжилась – столько холода было в этом коротком вопросе.

- Ты ему поверила?

- Разумеется, нет, - спокойно и твёрдо глядя ему в глаза, ответила мадам Президент. Грейвз позволил себе облегчённо выдохнуть. – Но некоторые склонны сомневаться. И я не могу не считаться с их мнением.

Советники. Часть Совета всегда недолюбливала Грейвза за то, что его влияние на мадам Президент было слишком велико. Они не могли упустить шанс заставить её перестать прислушиваться к главе отдела магического правопорядка.

- Они не будут сомневаться, когда поймут, что ты мне доверяешь, - склонился над столом Пиквери Грейвз, приблизив своё лицо к ней. – Ты ведь мне доверяешь?

- Да, - ответила она твёрдо после небольшой заминки.

Колебалась. Грейвз недовольно сжал губы. Пусть докажет.

- Допусти меня к Грин-де-Вальду.

- Хорошо, - кивнула она, не прерывая зрительного контакта. Глядя на него, как кролик на удава. – Завтра.

- Допусти меня до воспоминаний о допросах, - закреплял успех Грейвз. Ему надо было лично услышать всё, что этот мерзавец наплёл им о нём.

- Когда? – покорно спросила Пиквери.

- Сейчас.

Пиквери левитировала из личного сейфа длинный ряд хрустальных флаконов, наполненных воспоминаниями допрашивавших Грин-де-Вальда магов, пронумерованных витиевато выведенными цифрами.

- Они заговорены самоуничтожиться, если покинут пределы кабинета, - предупредила Грейвза мадам Президент и оставила наедине с изысканной фарфоровой чашей, вычурно расписанной изображениями магических животных.

- Приступим, - сказал Грейвз промолчавшей в ответ тишине кабинета и, откупорив флакон с цифрой один, осторожно вылил её содержимое в чашу. Сделал короткий вдох, как перед прыжком в холодную воду, и погрузился в чужую память, липко затянувшую его в недалёкое прошлое.

***

С 08 по 23 декабря, 1926 г.

Окон в допросной комнате не было предусмотрено, поэтому Грейвз никак не мог понять в каком времени суток оказался.

Пиквери стояла у дальней стены, сцепив за спиной пальцы рук в замок. Против обычая, она была одета во всё чёрное: зимнее пальто, бархатный тюрбан. Было заметно, что она давно не спала. Даже магия не могла скрыть мешки под глазами и лихорадочный блеск в зрачках.