Жадность их и сгубила.

Сторожевые посты, на которых вальяжно развалились немногочисленные оставшиеся в этом становище кобы-воины, подняли тревогу слишком поздно, да и в любом случае это было бесполезно.

Дреб притормозил, оценивая диспозицию. Дюжину Гончих он отправил глубоко в обход становища, отрезая путь возможным гонцам и тем, кто попытается убежать от страшной участи. А Скоржи, подобно приливной волне, разбившись на отряды, накатили на Царапины.

Послышались гортанные крики кобов, быстро сменившиеся на вопли ужаса и боли, когда немногочисленные синепузые воины были атакованы и смяты отрядами Дреба. Сын Дутура захохотал от предстоящего удовольствия и вслед за своими подчиненными бросился в бой. Не смог отказать себе в таком веселье!

Разогнав пинками Скоржей, он первым, по осыпающемуся бурой галькой склону, спустился в ближайшую Царапину.

В узкой, но длинной расщелине находился целый выводок синепузой мелюзги, с десяток самок с большими отвисшими до самых пупков грудями и всего несколько вооруженных копьями воинов, да и то довольно преклонного возраста.

Перегородив расщелину, они выстроились в подобие строя, угрожающе потрясали копьями и скалили большие рты. Позади, кудахча, сгрудились те, кого они надеялись защитить, но это выглядело поистине смешно.

Дреб не удержался и захохотал. Затем сделал жест рукой, останавливая Скоржей, а сам вытянул из-за спины Нерулла, звякнул по граниту лезвием, зажигая меч, и бросился на кобов в одиночку.

Пылающий клинок огненной косой прошелся по копьям незадачливого противника. Несколько взмахов и синие головы посыпались с дымящихся шей. Пара ударов сердца и все было кончено.

Самки и детеныши истошно завизжали, понимая, что их ждет, и этот крик был музыкой для ушей Старшего Демона. Закрутив меч, он врубился в толпу, кромсая и рубя, а вскоре к нему присоединились и Скоржи.

Но в отсутствии даже подобия сопротивления, бойня ему быстро наскучила. Тем более что не стоило забывать и о других участках сражения. Дреб оставил резвящийся в синей крови отряд Скоржей и вскарабкался наверх.

Но все шло как надо. Отряды пехоты, повинуясь его приказам, одну за одной обшаривали узкие теснины, растерзывая скрывающихся там кобов. Шум и гвалт стоял такой, будто он находился на Самаранчевых гонках на день рождения отца. Дреб помнил забитый существами стадион, освященный тысячами огней и вереницу участников, каждого из которых зрители встречали неистовым криком, от которого, казалось, сейчас рухнут небеса.

Дреб раскроил какого-то подвернувшегося под руку синепузого и понял, что пора останавливать бойню, иначе его подчиненные перебьют всех. Это, конечно, даст больше Маны, но поселение остро нуждается в рабах. Те, что призывались из Чана, были на редкость бестолковы. Да и на вкус кобы значительно приятнее, нежели костлявые уродцы.

Постепенно гвалт начал стихать. Улюлюкая, Скоржи пинками и уколами копий выгнали из расщелин немногочисленных выживших счастливчиков на палящее солнце, и согнали их в одну большую кучу. Кобские самки выли, глядя на груды порубленных детенышей, вырывали волосы и царапали сморщенные лица.

Грызя расколотую голову молодого самца, Дреб принялся обходить место бойни, следя, как Скоржи перерывают немногочисленный скарб становища. Увы, если что-то здесь и находилось ценного, то давно было утащено на новое место стоянки.

Стоило тронуться в путь, как перед глазами заплясали цифры:

Вы получили 120 ед. Маны Крови.

Вы получили 405 ед. Маны Ужаса.

Вы получили 350 ед. Маны Страданий.

16 существа переведены в статус «Раб» 2-го уровня.

Глядя на цифры, Дреб удовлетворенно заурчал. Отличная прибавка к его ресурсам! Уже завтра Чан изрыгнет из себя новые орды Скоржей и Гончих, и он примется за расширение контролируемой территории.

Свое поселение Дреб назвал Гахаган, в память о первом взятым им городе. Это было почти пять веков назад. Властитель Грозди Дутур, дабы его молодой сын познал искусство руководства войсками, направил его в один из завоевываемых в то время миров. Дреб уже подзабыл его название… но хорошо помнил стены, на которые он взбирался под дождем из кипящей смолы. Долгая осада тогда не принесла результата, и молодой Высший Демон решил пойти ва-банк, поведя на рассвете на штурм древних стен свою личную гвардию – молодняк из Высших Домов. Сколько их тогда полегло… не перечесть. Но Гахаган был взят. Помнится, отец долго возил его мордой по своему каменному столу за бесцельную трату такого количества знатных воинов.

Вернувшись из похода на становище кобов, Дреб отужинал одной из пленниц и, развалившись на шкурах в Убежище, надолго погрузился в изучение интерфейса управления.

Мыслей было много, они как шершни роились в голове, покусывая мозговые извилины и заставляя думать. Думать Дреб не любил, но когда было нужно, умел, но сейчас пожар в чреслах, внезапно разгоревшийся после набития брюха, занял все его внимание. В последний раз демоница из Трона Грозди посещала тогда еще безымянное поселение более недели назад, а сын Великого Дутура не привык воздерживаться столь долго. Он уже думал приспособить для своих нужд одну из самок кобов, но припомнив, что за ним могут наблюдать, не решился реализовывать столь позорную идею.

Вообще, вся эта затея с «Отбором» ему изначально не нравилась, но отец скучал, а когда Великий Дутур скучает, его подданные начинают в ужасе разбегаться. Дреб не верил, что ошивающиеся при Дворе кауры сами предложили подобное. Все это плохо пахло… скорее даже, отвратно воняло тайнами и заговорами.

Вдруг Дреб ощутил, что в Убежище еще кто-то есть. Ну наконец-то!

Сегодня прибыла совсем молоденькая демоница. Кажется, Дреб видал ее на Охоте на кадавров во владениях Дома Гофр. Она, слегка волнуясь, с интересом осмотрела варварскую обстановку Убежища и поклонилась Дребу.

– Я Иса, мой повелитель, воспитанница гарема Аджо… – грудной шепот был наполнен тысячей обещаний… В принципе, как и всегда.

Но девица была хороша.

Темно зеленые волосы, с виду беспорядочной, но тщательно продуманной копной спускались до самой задницы. Небольшие груди с золочеными сосками, в кои были продеты тяжелые, украшенные сапфирами кольца, задорно выпирали поверх кожаного корсета. Ниже, кроме полупрозрачной почти ничего не скрывающей кисеи, ничего не было. Впрочем, поимев в своей жизни тысячи демонес, Дреб и не рассчитывал увидеть там нечто новое. Иса застенчиво хлопала глазами с пушистыми ресницами, и в них читался вызов. Не посрамить честь Гарема Аджо и показать все, на что она способна. Мало кому удавалось поразить Дреба, и ее вызов, не мог вызвать ничего иного, кроме смеха.

Не удалось и в этот раз. Он просто не дал ей даже шанса.

Схватив демоницу за гриву, Дреб загнул ее в вопросительный знак и, прорвав членом полупрозрачную ткань, с силой засадил по самое основание. Кипящее желание требовало незамедлительного удовлетворения.

Иса взвыла, не успев применить пространственную магию, чтобы безболезненно вместить все его естество, и попыталась вырваться, но куда там…

Дреб знал лишь одну позу для удовлетворения похоти, но достигнул в ней совершенства. Намотав зеленые волосы на левую лапу, он принялся раз за разом нанизывать извивающуюся от боли воспитанницу гарема Аджо.

Надо отдать должное молодой девице, через пару минут она, наконец, перестала выть, по-видимому, все-таки сумев активировать чары.

Ритмично двигая тазом, сын Дутура продолжил раздумывать о стратегии развития Гахагана…

Но что это? Поток мыслей неожиданно прервался и Дреб на мгновение даже остановился.

На красной коже, чуть ниже шеи, виднелась татуировка. Кололи неумело, будто в первый раз. Ничего подобного с тщательно вырисованными узорами, коими обычно украшают свои тела Высшие Демоны.

Треугольнички гор, змеи ущелий и долин, кружочек поселения… Р-р-р! О Дутур, да это ведь карта! Самая настоящая карта!