Трое волшебников сидели в гостиной, когда туда беззвучно ворвалась лошадь. Остановившись посередине комнаты начали доноситься голоса. Патронус «говорил» не дольше минуты, а глаза троицы становились все больше. Дослушав, Блейз и Гарри удивленно и выжидающе посмотрели на Драко. Лошадь исчезла, а блондин все еще смотрел на то место. На его губах была легкая улыбка, но сам он не двигался, будто переваривая все, что услышал. Еще сегодня утром Гермиона хотела сказать ему, что любит, но он прервал ее. Наверное, побоялся услышать эти слова. Но почему? Он много раз слышал их прежде. Наверное, потому что эти были особенными, от особенного человека. От нее.

========== Глава 16 ==========

Драко и Гермиона стояли у окна в особняке Забини. Просто молча смотрели на то, как ночь спускается на мир. Поттеры уже ушли, детей пора было укладывать спать, а Пэнси и Блейз отправились наверх, сославшись на усталость. Они даже не подумали спровадить друзей, сказав, чтобы оставались, сколько хотят.

Грейнджер смотрела на тьму, медленно пожиравшую небо, пытаясь вспомнить, когда ей было так спокойно последний раз. Ей не нужно было, чтобы Малфой обнимал ее, прижимал к себе, как это постоянно делал Рон. Девушке было достаточно знать, чувствовать, что слизеринец рядом. С его приходом в ее жизнь многое изменилось. Ушли бессонные ночи из-за кошмаров, Гермиона меньше появлялась на работе, откуда ее постоянно, по мере возможности, вытаскивал Драко, если сам был свободен, пропало тяготящее моментами чувство одиночества. Грейнджер поймала себя на мысли, что вот она, жизнь, какой она должна быть. Друзья, которые всегда рядом, и человек, взгляда которого хватает, чтобы успокоить ее.

Малфой не смотрел в окно. Он просто наблюдал за гриффиндоркой, не касаясь ее, боясь нарушить покой. Ему было достаточно просто быть рядом, смотреть, как ее шелковые волосы переливаются на свету. Друзья, наверно, были правы, говоря, что она сама должна сделать выбор, но после услышанного… Ей было плевать, что он бывший Пожиратель, плевать на предрассудки и, как она сказала, все выходки. Сказала, что все равно любит его. Драко тогда не бросился обнимать ее, целовать. Слизеринский Принц просто сидел и улыбался краем губ. На большее у него не было сил. Друзья были правы и тогда, когда думали, что она вдохнула в него жизнь. Сначала Малфой просто хотел извиниться за поведение в прошлом, но потом они начали разговаривать. Гермиона доверилась ему, рассказала то, чего не знал даже Гарри, а главное… Она не врала. Когда она не верила ему, то сказала прямо, не боясь обидеть.

— Переезжай ко мне, — вдруг сказал Драко.

Гермиона дернулась от резкого звука его голоса, а потом повернулась к слизеринцу. Она, кажется, даже не до конца поняла, что он ей предложил. Карие глаза удивленно смотрели на Малфоя, будто ожидая, что он рассмеется, но волшебник оставался совершенно серьезным, несмотря на мягкую полуулыбку.

— Что?

— Герм, я не могу жить у тебя, — усмехнулся блондин, — а просыпаться без тебя я не намерен. Надо как-то решать эту проблему. Вот выход, — он невинно пожал плечами.

— Малфой, ты псих, — выдохнула гриффиндорка, улыбнувшись краем губ.

— Это «да»? — Драко мягко притянул ее к себе за талию.

— Мерлин, — она усмехнулась и покачала головой, — да, Малфой, это «да», — тихо рассмеялась девушка. Слизеринец довольно улыбнулся, поцеловал ее и трансгрессировал. — Это просто сумасшествие, — тихо смеясь прошептала Грейнджер.

— Согласен, — хмыкнул Драко, снова целуя ее, но уже более требовательно.

***

Месяц прошел волшебно, даже для мира, где существует магия. Каждое утро Гермиона просыпалась рядом с Малфоем и еле вставала на работу. Каждый раз Драко просил «еще минуту», но наконец отпускал ее. Обедали они в любимом кафе, а потом вместе возвращались домой. Слизеринец приходил ровно в шесть тридцать и не принимал никакие протесты. Один раз он просто подошел к ней, взял за руку и трансгрессировал. В этот момент Грейнджер пожалела, что внесла изменения в защиту офиса, разрешив Драко так же перемещаться, как он вздумает.

Они не замечали, как идет время. Малфой-мэнор ожил. Теперь друзья собирались только там, в гостиной Драко. В первый вечер Слизеринскому Принцу пришлось обследовать весь огромный особняк вместе с непоседой Джеймсом в анимагической форме, чтобы ребенок не потерялся и не заходил не в те комнаты. Закончив, он рухнул на диван, положив голову на колени Гермионы. Она же только тепло улыбалась, перебирая пальцами его светлые волосы. Иногда Лорд Малфой ловил на себе усмехающиеся взгляды друзей, но только вяло окусывался на их колкие замечания. Ему было просто плевать, слишком хорошо, чтобы отвечать.

Этот день не отличался от остальных. Грейнджер сидела за своим столом, изучая документы, когда из камина вылетело письмо. Даже не поднимая головы, она схватила пергамент пальцами и лишь потом посмотрела на бумагу. По ровным немного витиеватым буквам, она сразу поняла, что это от Драко. Письмом этот клочок было назвать сложно, скорее записка:

«Прости, сегодня обед без меня. Эти… завалили контракт. Встреча в пять, нужно успеть все исправить. Люблю тебя».

Гермиона хмыкнула. По нажатию пера она поняла, что Малфой был в ярости, когда писал это. Интересно, а он никого не убьет? Хотя, в его офисе, наверно, это обычное дело. Девушка усмехнулась, понимая, что без этого никак. Ее так же все знали, как непреклонную, железную, ужасающую и прекрасную начальницу. Только Камилла была в курсе, что на самом деле гриффиндорка очень приятная личность.

Окинув кабинет уставшим взглядом, Гермиона встала со своего места, не забыв сказать подруге, что сегодня уже не вернется. Блондинка усмехнулась и кивнула. Трансгрессировав с характерным хлопком, Грейнджер оказалась на Косой аллее. С ней учтиво здоровались редкие встречные, на что девушка лишь сдержанно улыбалась. В любимом кафе она взяла заказ на вынос. Так как она была постоянной и излюбленной гостьей, все сделали буквально за десять минут. Благодарно улыбнувшись, гриффиндорка опять трансгрессировала, но уже к офису Малфоя. Было у нее такое ощущение, будто сейчас она или спасет несколько жизней сотрудников, или все здание взлетит на воздух.

Работники удивленно смотрели вслед незнакомой девушке, конечно, почти все ее узнали, которая уверенно шла вперед, игнорируя чужие взгляды. Понять их можно. Гермиона была одета в изумрудный, цвета Слизерина, приталенный брючный костюм с серебряными застежками и свободный черный топ. Каблуки звучно стучали по мраморному полу, а каштановые локоны чуть подрагивали при каждом шаге. Остановившись у двери Малфоя, она скептически посмотрела на дверь. С той стороны доносились ругательства и, кажется, звериный рык. Грейнджер усмехнулась, понимая, что там сейчас происходит.

— Вы записаны? — учтиво спросила секретарша.

— Нет, но уверена, Лорд Малфой меня примет, — усмехнулась гриффиндорка, снова поворачиваясь к двери.

— Не советую, Мисс Грейнджер, — и эта узнала ее! Никакой внезапности! Мда, она-то не знает, в каких отношениях состоит гостья с ее боссом. — Он сегодня сильно не в духе. Рвет и мечет, — покачала головой блондинка.

— Вот как? — Гермиона была готова рассмеяться в голос.

Их чудесную беседу прервал мужчина лет тридцати, вышедший из кабинета Драко. Дверь за ним сразу захлопнулась. Его кожа казалось белой, как снег. Волосы взъерошены, а одежда в беспорядке. Кажется, он был готов пустить в самого себя Аваду. Грейнджер поджала губы, сдерживая улыбку. Мужчина скользнул по ней взглядом, а потом удрученно покачал головой:

— Лучше не надо, — буркнул он и поплелся куда-то в сторону лифта.

— И часто у вас так? — притворно удивилась гриффиндорка.

— Нет, но…

— Ничего, — усмехнулась брюнетка, откинув прядь, упавшую на лицо, — зато будет весело. В больницу Святого Мунго можно не звонить, — подмигнула секретарше Грейнджер и двинулась к двери.

Сердце бешено колотилось от подскочившего адреналина. Было такое ощущение, что она заходит в клетку к дикому зверю, который голодал несколько дней, а теперь набросится на нее при первой возможности. Гермиона все еще чувствовала на своей спине сочувствующий взгляд секретарши. Кажется, та ее уже похоронила. Выдохнув, гриффиндорка усмехнулась. Что она ей сделает? Она не боялась его раньше, а сейчас уж тем более!