Темно, хоть глаз выколи, – где это я? Разницы между открытыми и закрытыми глазами никакой, и тихо так, что слышно, как бьётся сердце и где-то капает вода. Стоп, какая вода? Откуда здесь вода и где это здесь?

Оказывается, я лежу на чем-то твердом и не слишком уж ровном. Почему я лежу? Я же был в машине.

И где мой телефон? Обычно он обживает задние карманы, переползая из одного в другой, но сейчас я почему-то его не чувствовал. И джинсы какие-то странные: слишком мягкая ткань и нет карманов. Меня прошиб пот. Я что, переоделся?! И почему в памяти ничего не осталось? Не помню, чтобы я пил. А что я вообще помню?

Так, я приехал на встречу, а Вася опоздал, я ждал его в машине и, кажется, уснул. Хм… а проснулся уже здесь? Где?

Я резко вскочил на ноги и тут же повалился обратно, держась за голову и разбрасывая вокруг искры: потолок подкачал с высотой, и я со всего маху ударился головой. Как же больно! Меня прострелило от темечка до пальцев ног, и я повалился обратно. Полежав так с минуту, растирая ушибленное место, второй раз я поднимался аккуратно и медленно, вытянув руки вверх. Почти сразу пальцы нащупали грубую, ещё более неровную, чем пол, поверхность. Вроде бы бетон или что ещё это может быть? В любом случае выпрямиться в полный рост не получилось – мешал потолок.

Где бы раздобыть свет? После неудачной попытки рискованных действий предпринимать не хотелось. Кто знает, может, совсем рядом лифтовая шахта, и я, сам того не зная, сделаю неверный шаг, а потом скажут, что сынок богатого папы вконец обкурился и бросился вниз. Даже если это трижды не так, разве кого-то волнуют детали? Жареное толкает рейтинги вверх.

Я опустился на карачки и осторожно пополз в произвольном направлении. Через пару минут выяснилось, что от стены до стены не больше двух метров. Шахта? Заброшенный коллектор? Стены – тот же самый, похожий на бетон, камень. Я слышал, что, если зрение не помогает, усиливаются другие органы чувств, но вокруг царствовала тишина, а нос улавливал лишь аромат затхлого, застоявшегося, непроветриваемого помещения. Да где же я?! Полцарства за айфон с фонариком!

Минут десять ушло на то, чтобы придумать правдоподобную версию, но дело не двигалось с мёртвой точки – где-то в глубине нарастала паника: если я прямо сейчас не начну что-то делать, потом будет поздно. Вот уж не думал, что на меня так подействует темнота.

То ли глаза привыкли к непроглядной тьме, то ли мне показалось, что стало светлее: абсолютная темнота постепенно сменялась зеленоватым мраком. Я чуть было не заорал и не запрыгал от радости! Приступ паники окончательно отступил, но с демонстрацией чувств лучше всего не торопиться, мало ли какие сюрпризы скрываются совсем рядом.

Я присел рядом с кучей битого камня, наваленного вдоль стены. Дико хотелось пить, шершавый и острый от жажды язык царапал нёбо. Вокруг царствовал камень. Он был повсюду, свисая наростами с плохо обработанного потолка, давил сбоку, вызывая гнетущее ощущение замкнутого пространства. Нельзя было даже выпрямиться в полный рост – ссадины на голове быстро приучили ходить пригнувшись.

Через некоторое время картинка более-менее прояснилась, и теперь мне словно надели очки для ночного видения: серо-зеленые силуэты, изрядно сдобренные порцией тьмы, корчили рожи, принимая неестественные очертания. Самые дальние уголки моего невольного прибежища по-прежнему скрывались во тьме. Впрочем, мне было не до красот, как я и предполагал, меня закинуло в коридор. При более внимательном взгляде оказалось, что с одной стороны он завален крупными глыбами, с другой – зиял черный провал уходящего неведомо куда хода. Видимо, мне туда!

Раньше я не замечал за собой приступов клаустрофобии, но сейчас меня не покидало чувство, что коридор становится уже, и слышно, как где-то зловеще поскрипывает спрятанный механизм. Но наваждение отступало, сменяясь приступами голода и жажды.

Я каким-то невообразимым образом угодил в шахты. Или это катакомбы? Чем одно отличается от другого, понятия не имею, но звучали оба слова именно так: темно, мрачно и безрадостно. Словно в подтверждение моих мыслей, затхлый, несвежий воздух с запахом пыли и каменной крошкой вскоре отвратительно захрустел на зубах, забился в нос, залез в глаза.

Наконец мне удалось немного успокоиться и вернуть способность размышлять здраво. Мысленно перебрав варианты своего таинственного перемещения, я так и не смог прийти к какому-то конкретному выводу. Следовало найти рациональное объяснение, а в голове вертелись мысли: «какого черта?!» и «кому оторвать голову?!» Если это шутка, то шутка весьма неудачная.

Надо отметить, что мне в какой-то мере повезло. Оказаться в полной темноте в незнакомом месте – совершенно безрадостная перспектива. А через несколько секунд я догадался, чему обязан своему просветлению, – стены местами густо покрывал мох, испускающий слабое зеленоватое свечение, отчего картинка становилась сюрреалистичной, словно в компьютерной игре, где по коридорам бегает разная нечисть. На ощупь растительность слегка напоминала намокшее махровое полотенце, оставляя на ладони холодный, влажный след, и, если растереть, слабо отдавала мятой. Если бы не это странное свойство – светиться в темноте, – я бы наверняка оторвал от стены немного, чтобы протереть саднящее от пыли лицо. Но чувство осторожности, точнее, боязнь занести какую-нибудь экзотическую заразу, поддавшись минутной слабости, останавливало. Лучше обождать. К тому же говорят: грязь больше сантиметра отваливается сама.

Я опять остановился: вокруг стояла осязаемая тишина. Знаете, такая тишина, что рано или поздно вползает в голову и начинает звенеть в ушах. Она, словно оживший туман, обволакивает с головой, поглаживает по плечам, сверлит взглядом спину, заставляя оглядываться в страхе.

Сколько я здесь? По ощущениям не меньше часа. Мне доводилось слышать, что время в стрессовой ситуации течет совсем по-другому. Куда же запропастился мой телефон? Я в очередной раз пожалел о своей пропаже. Даже если бы не работала связь, фонарик с часами пришлись бы как нельзя кстати.

Я еще раз похлопал себя по карманам, в очередной раз убедившись, как в их отсутствии, так и в том, что на мне чужая одежда. Нет, это не лезет ни в какие ворота: у меня пропал телефон, кто-то позарился на мои брюки. Чего ожидать дальше?

Следовало хоть как-то понять масштаб бедствия. Мох давал совсем мало света, но его хватило, чтобы разобрать, что вместо джинсов от Армани я одет в нечто из ткани, напоминающей мешок для картошки. Сюрпризы этим не ограничились. Выяснилось, что на мне нет даже трусов, а то, что я поначалу принял за широкие брюки-карго, оказалось просто куском материи. Довершала картину веревка, перепоясывающая ткань, связанная из множества отдельных кусочков.

С рубашкой тоже не стали мудрить. Зачем?! Ее заменял обрез из все той же мешковины в виде пончо с дыркой для головы. Куда я смотрел раньше? Почему заметил только сейчас? Виной тому пресловутый стресс. Я сделал ещё одну зарубку в памяти, и долг неизвестного шутника немедленно прибавил в цене. А копить долги не в моем характере.

К отсутствию часов на руке я отнесся уже почти философски, понимая, что, если уж не побрезговали одеждой, «Брегет» заберут абсолютно точно.

Тяжелее всего оказалось привыкнуть к мысли, что придётся смириться с потерей любимых ботинок. Броги сейчас пришлись бы как нельзя кстати. Нет ничего лучше толстой подошвы, когда под ногами крошево из мелких, острых камней. Впрочем, как ни странно, босой, я не испытывал особого дискомфорта, а камни, только с виду вызывая опаску, на деле не доставляли никаких неудобств. При этом мне было сложно припомнить особую любовь ходить босиком. Ладно, тоже спишем на стресс.

Чем больше я думал о случившемся, тем больше выходил из себя, в конце концов самому себе напоминая паровоз, который вот-вот взорвется, если не спустит пар. От ярости непроизвольно сводило скулы. Тварь, которая сотворила со мной эту шутку, будет долго ее вспоминать. Главное, не убить бы, а руки-ноги мерзавца со временем заживут – сейчас врачи творят чудеса, говорят, даже пришить могут обратно, если вовремя обратиться.