И, надрываясь

в метелях полуденной пыли,

врывается к богу,

боится, что опоздал,

плачет,

целует ему жилистую руку,

просит —

чтоб обязательно была звезда! —

клянется —

не перенесет эту беззвездную муку!

А после

ходит тревожный,

но спокойный наружно.

Говорит кому-то:

«Ведь теперь тебе ничего?

Не страшно?

Да?!»

Послушайте!

Ведь, если звезды

зажигают —

значит — это кому-нибудь нужно?

Значит — это необходимо,

чтобы каждый вечер

над крышами

загоралась хоть одна звезда?!¹

Джеймс стоял, разинув рот. Блэк озорно подмигнул девчонкам, мол, Сохатый уже не тут.

— Лира, твоя очередь. Ты последняя.

Внимание Сириуса тут же переключилось с друга на его сестру. Лира, поймав подбадривающий взгляд подруг, посмотрела на Бродягу.

— Заметался пожар голубой,

Позабылись родимые дали.

В первый раз я запел про любовь,

В первый раз отрекаюсь скандалить.

Был я весь — как запущенный сад,

Был на женщин и зелие падкий.

Разонравилось пить и плясать

И терять свою жизнь без оглядки.

Мне бы только смотреть на тебя,

Видеть глаз злато-карий омут,

И чтоб, прошлое не любя,

Ты уйти не смогла к другому.

Поступь нежная, легкий стан,

Если б знала ты сердцем упорным,

Как умеет любить хулиган,

Как умеет он быть покорным.

Я б навеки забыл кабаки

И стихи бы писать забросил.

Только б тонко касаться руки

И волос твоих цветом в осень.

Я б навеки пошел за тобой

Хоть в свои, хоть в чужие дали…

В первый раз я запел про любовь,

В первый раз отрекаюсь скандалить.²

Девушки долго спорили, чьё стихотворение оригинальнее. Алиса не желала уступать Мэри, а Марлин считала, что лучшим было именно её. Только с помощью вмешательства Мародёров они согласились на ничью. МакКиннон, Вуд и МакДональд ушли вперёд, не желая прерывать идиллию Джеймса и Лили, Сириуса и Лиры. Только Марлин была недовольна, но смирилась, позволив подружкам себя увести.

Оставшиеся тоже собирались идти в Башню, когда появилась Меган. Слизеринка, не обращая ни на кого внимания, уж тем более на Лиру, подошла к Сириусу вплотную и положила ему руку на плечо. Бродяга напрягся от прикосновения бывшей девушки.

— Сириус, привет. Чем ты занят вечером? Может, встретимся? — промурлыкала Коллин.

— Привет. Извини, занят. — он аккуратно убрал руку девушки.

Лира не смогла сдержать смешок. Пусть Меган и пыталась заигрывать, она была уже пройденным этапом. Обычно брюнетка никогда не смеялась над другими, но тут заиграла ревность. Расстроенная и обозленная Меган приковала свой взгляд к Лире, недобро усмехнувшись.

— Я слышала, как вы тут веселились. У нас с Сириусом было почти так же на Хэллоуин. Не то, что у тебя, Слинт. — фамилию соперницы Коллин буквально выплюнула.

— Я не совсем поняла, что ты сказала о Хэллоуине, Меган. — теперь натянуто улыбаясь, сказала Гриффиндорка.

— У нас была очень бурная и длинная ночь после бала. Думаю, мы оба как-нибудь захотим повторить. — Меган гадко улыбнулась, про себя недоумевая, почему соперница ещё не устроила скандал.

Она не любила обманывать себя. Она признавала, что Лира красива. Видела, как смотрит на нее Блэк, и злилась. Коллин никогда не отдаёт своих парней новеньким француженкам.

— Что ж. Оставлю вас наедине, чтобы вы смогли обговорить все детали вашей следующей встречи. Мне пора. — голос Лиры стал холодным, как металл.

Она, не желая больше говорить, в последний раз неестественно улыбнулась счастливой Слизеринке и со скоростью света двинулась по коридору. Сердце неприятно ныло. Было больно. Казалось, что просто парень, но нет. От одной мысли, что он развлекался с кем-то, становилось невыносимо.

Сириус нагнал ее около входа в подземелья. Быстро и даже грубо отделавшись от Меган, у которой язык без костей, побежал за Лирой, оставляя позади друга и старосту. Впервые за столько лет Блэк бегал за кем-то. Схватив за запястье и развернув девушку к себе, Бродяга ожидал увидеть слезы. Но увидел лишь синие глаза, полные боли.

Ее глаза. Именно они выделялись. Не тонкая талия, аккуратная грудь, красивая задница, а именно глаза. Синие-синие, чистые. Во время гнева они становились почти чёрными, а при раздражении серыми. Сейчас у них был мутный цвет, показывающий только одну эмоцию. Разочарование.

— Лира…

— Сириус, не стоит. Мы не встречаемся, ты не должен оправдываться. — перебила его Гриффиндорка. — Я спрошу только для того, чтобы не было непонимания, и только один раз. Ты провёл ночь Хэллоуина с Меган, когда накануне мы договорились встретиться?

Наступило недолгое молчание. Лира не могла унять боль, режущую сердце вдоль и поперёк. Сириус не мог смотреть ей в глаза. Идиотка Коллин! Какого черта она распустила свой язык?!

— Понятно. — расценив молчание правильно, отступила, — Мне нужно побыть одной.

Однако Блэк не собирался просто так отпускать её. Если не сейчас, то когда? Вновь хватая за руку, Сириус притянул Лиру к себе, не давая шанса освободиться. Целует. Сладко. Тягуче. Её губы имеют вкус вишни. Его любимый вкус с некоторых пор. Буквально вжимает в своё тело, боясь, что ещё мгновение, и она исчезнет. И если в первые минуты Блэк сам прижимал к себе девушку, то вскоре она запустила руки в мягкие волосы, потягивая, выплескивая все свои эмоции.

Поцелуй – это фейерверк. Внутри тебя все взрывается. Твой мозг буквально атрофируется. Только их губы и никаких мыслей. Остальное уже не имеет смысла.

Спальня девочек.

Две Гриффиндорки лежали на кровати Лиры. В волосах, на подушке и простыне были разбросаны совершенно разные конфеты, принесенные из Хогсмида, – шоколадные котелки, печенье с ореховой пастой, глазированные орешки. Подруги в последнее время редко оставались вдвоём и решили наверстать упущенное.

— Когда ты поняла, что любишь моего брата? — спросила Лира и, увидев разъяренный взгляд Эванс, добавила. — Даже не думай меня обмануть. Можешь врать себе, Джиму, остальным. Но вы смотрите друг на друга так, словно хотите закричать на весь Большой Зал о своей любви.

— Что, впрочем, и делал Джеймс все эти годы. — усмехнулась Лили, отправляя в рот очередной котелок.

Лежать рядом с подругой, говорить с ней — было как-то по-семейному. Рыжая староста на минуту почувствовала себя дома. Лира – не Туни, не будет обзывать уродкой.

— Когда он попросил дать ему шанс. Именно тогда. Без спеси, без зазнайства. Это был просто Джеймс Поттер, а я была просто Лили Эванс. Он лишь попросил дать возможность доказать, что он может по-другому. Тогда я поняла, что ошиблась в твоём брате.

Они замолчали. И для каждой это молчание было уютным. Лили терзалась одним вопросом, касающимся подруги, а мысли Лиры были далеко не здесь. Там, в коридоре. Где произошло столь желанное событие.

— Сириус поцеловал меня.

Лира не знала, что делать. Мысли путались в голове, не давая сосредоточиться на одном. Они разрывали изнутри. Любовь к Блэку была признана давно, на ее место пришла боль. Даже думать не хотелось, что он целовал Меган, спал с ней в Хэллоуин.

— А что сделала ты? — спросила Лили.

Милая подружка, если б ты знала.

— Я сбежала. — Ли ухмыльнулась собственной глупости. — Идиотка.

— Жалеешь?

— Нет.

— В таком случае не зацикливайся.Ты любишь его. А Сириус без ума от тебя, так что все будет хорошо.

Будет ли?

Комментарий к 17. Я б навеки пошёл за тобой.

Бодроперцовое зелье — нечто вроде противопростудной микстуры. Резко согревающее зелье. Имеет небольшое побочное действие: из носа и ушей пациента часа три идёт лёгкий дым.

Доксицид — чёрное, неприятно пахнущее зелье, предназначенное для выведения докси.

Дурманящая настойка — зелье, вызывающее головокружение, смятение и безрассудство.

Стихотворения:

1. Маяковский “Послушайте”.

2. Есенин “Заметался пожар голубой”.