*

А потом случилось нападение на Министерство Магии.

*

— Привет... — Тонкс стояла в дверях. Вид у нее был довольно тусклый. — Я неделю провела в Мунго. “И очень хотела, чтобы ты пришел ко мне”.

— Ты же не умирала, — холодно сказал Снейп, делая вид, что занят с какими-то бумагами.

Тонкс это проглотила.

— А если бы умирала, пришел бы? Знаешь, когда мне было лет пятнадцать, я мечтала умереть у тебя на руках, — она с усилием улыбнулась, все еще надеясь, что ей показалось.

— Знаю, — сухо сказал он.

— Я не вовремя? — ощутимо холоднее спросила Тонкс.

— Есть немного.

Тонкс захотелось хлопнуть дверью так, чтобы стены Хогвартса рухнули, но вместо этого она спокойно вошла в его кабинет. Снейп наконец поднял на нее взгляд. Холодный и пустой.

— Зачем ты врешь мне?

Снейп прищурился.

— Не надо, я и сама скажу. Я спрашивала у твоего приятеля из лаборатории. Ты же был в Мунго. И даже заходил ко мне, но какому-то совпадению, каждый раз, когда я спала!

Снейп в сердцах хлопнул ладонью по столу.

— Никогда не смей ни с кем говорить обо мне. Поняла? — он встал и раздраженно прошелся по кабинету.

— Иначе что? Сотрешь мне память?

— Идиотка! У меня нет приятелей. Любой человек в моем и твоем окружении может оказаться опасен.

— Я была аккуратна! — Нимфадора коснулась его руки, но в ответ он грубо схватил ее за плечи и впечатал ее в дверцу шкафа.

Тонкс с вызовом посмотрела прямо в глаза.

— Ты? Аккуратна?

— Да! Представь себе!

— Ты хотя бы понимаешь, что тебя убьют, если станет известно о том, что я сплю с тобой? — ему, в отличие от нее, не удавалось говорить спокойно. — И если в моей верности когда-либо усомнится Темный Лорд, то убить тебя прикажут мне. Ну зачем ты так смотришь на меня?! — И Снейп сжал ее голову руками, а потом закрыл глаза, словно взгляд Тонкс делал ему больно.

— Значит, моя детская мечта сбудется, — тихо сказала она, обняв его.

— Дурочка, — уже нежнее прошептал Снейп. — Даже если до этого не дойдет, тебя попытается убить, как минимум, Беллатриса. Ей доставит удовольствие отнять у меня что-то предположительно дорогое.

— С ней я уж как-нибудь разберусь, — прошептала Тонкс.

— Неделю назад у тебя не вышло, — напомнил Снейп.

— Знаешь, как я была хороша? Никогда такого не испытывала, мне хотелось, чтобы бой не заканчивался. Если бы я не отвлеклась на мгновение, эта стерва была бы моя. Мне показалось, что в дверях я увидела тебя...

Снейп раздраженно цокнул языком.

— И думать обо мне тебе нельзя. Ты считаешь, я единственный легилимент в Англии?

— Я научусь закрывать сознание, обещаю. Это раньше я думала, что не смогу.

Снейп чуть отстранился от нее.

— Тебе нельзя проводить со мной столько времени, — он сказал это так спокойно и уверенно, что Тонкс испугалась.

— Ты запрещаешь?

— Считай, что да. С тебя явно достаточно.

— Может, это я буду решать?

— Нет, ты как раз решить ничего не можешь. После нападения на Артура мне показалось, что ты начала осознавать, но сейчас я вижу азарт вместе рассудительности.

— Что?!

— Нимфадора, я не приходил к тебе в палату именно затем, чтобы ты не воспринимала то, что происходит между нами, как что-то серьезное. Это было очень хорошо, мне было хорошо, но у этих отношений нет будущего.

— Зачем думать об этом?

— Но ведь ты думаешь, — усмехнулся Снейп. — Я совершил ошибку, позволив тебе и себе все это. Иногда я забываю, что ты так молода и еще так неопытна. Будь ты старше и оценивая меня более критически, ты бы никогда не посмотрела в мою сторону. Даже если закрыть глаза на то, что я за человек, мне нечего тебе предложить. Ты как-то пошутила, что в архивах аврората наверняка лежит папка с моим делом. Так она там действительно лежит. Я знаю, что в отличие от твоего обожаемого Люпина, я сам поставил крест на свой жизни. Пока жив Дамблдор, я в относительной безопасности, но ничто не сможет перекрыть преступлений, которые уже были сделаны.

— Мне все равно...

— Зато мне нет. У тебя есть будущее.

В этот вечер она не осталась у него на ночь. Домой к матери ей тоже не хотелось, и Тонкс отправилась в свою лондонскую квартиру. На ступенях у подъезда она обнаружила Люпина. Он сидел, глядя куда-то перед собой, и даже не сразу заметил Тонкс.

— Привет! Ты бы предупредил, я могла и не прийти сегодня домой, — она привычно поцеловала его в щеку. Рем приобнял ее.

— Я узнал, что тебя сегодня выписывают, и решил зайти наудачу. Как ты?

Выглядел он подавленным, впрочем, возможно, сказывалась близость полнолуния. Как бы то ни было, Тонкс была ему рада. На душе было тяжело, а поговорить не с кем. Снейп словно отдалялся с каждым днем, что-то происходило, но она не понимала, что. А Рем был самым близком другом, хоть они и мало общались последние месяцы.

— Порядок. А ты мог бы и зайти навестить меня в Мунго, — укоризненно сказала она, открывая дверь.

— Так я заходил каждый день. Но твоя мать, как цербер, там дежурила, и я решил не играть с огнем.

— Ого, а я ее не видела. Надо же. Мне казалось, ко мне вообще никто, кроме врачей и Грюма, не заходил.

— Аластора она, видимо, из потенциальных женихов вычеркнула, — пошутил Ремус.

Тонкс нервно прыснула.

— А зря! Он, мне кажется, в молодости вообще огонь был!

Болтать с Ремом было легко. Они пили раз за разом убегающий кофе, говорили о Сириусе. Тонкс предполагала, что смерть школьного друга потрясет Люпина сильнее. Но похоже, единственный человек, который действительно горевал о Блэке, — это его крестник, ребенок, знавший его меньше всех. Потом Тонкс неожиданно заплакала и долго не могла остановиться. Ремус подсел к ней и, обнимая, уговаривал. Когда слезы постепенно стихли, Тонкс вдруг сказала:

— Рем, можно задать тебе нетактичный вопрос? — и не дожидаясь его ответа, спросила: — Почему ты не женат?

Люпин немного растерялся, а потом печально улыбнулся.

— Кандидатки все слабоваты. Одна косая, другая кривая, — Тонкс заулыбалась. — Думаю, что ты сама знаешь ответ. Оборотень — не лучшая пара.

— Из вашей убойной троицы один Джеймс был удачлив? — Петтигрю Люпин предпочитал не упоминать, рассказывая о Мародерах.

— Почему? Сириус просто никого не любил, хотя, мне казалось, он тоже засматривался на Лили. Возможно, ради принципа — ее бы никогда не приняла мать Сириуса. А может, от чистого сердца. В Лили было невозможно не влюбиться. По ней, по-моему, даже Снейп с ума сходил.

Тут Тонкс чуть не разлила бокал вина — с кофе они плавно перешли на более крепкие напитки.

— Чего ты так удивляешься? Он, вообще, мне кажется, западал исключительно на самых красивых девчонок. Забавно, правда?

— А на кого еще? — как можно спокойнее спросила Тонкс, все равно боясь, что ее выдает абсолютно все. Удар был слишком меткий. Красота... Тонкс знала, что она некрасива.

— Ну, я за ним, правда, не следил, — как-то подчеркнуто произнес Люпин. — Но, насколько я замечал, первые годы он все время крутился вокруг Лили, а последние проводил по большей части в компании Люциуса Малфоя и Нарциссы Блэк. Конечно, ни та, ни другая ему не достались, но больше он, мне кажется, ни с кем даже не разговаривал никогда, — преувеличил Ремус.

— Какой была эта Лили? — Тонкс подлила им еще вина и достала банку маслин — последнее, что было у нее из еды.

Люпин ненадолго задумался.

— Не могу тебе сказать. Столько лет прошло, да и такая трагедия меняет восприятие людей, особенно если они были в той или иной степени дороги.

— В каком смысле? — не поняла Тонкс.

— Забываешь о плохом или недостойном. Это забавная особенность памяти. Мы хотим помнить только хорошее. Все ошибки даже не просто прощаются, а становятся не важны на фоне того потрясения, которое ты пережил, испытав потерю. Гарри не так давно напомнил о том, какими мы были в его возрасте. Я был поражен. Я совершенно забыл о том, что мы вели себя, как последние засранцы. Я помнил Джеймса другим, но это не омрачило мою память о нем. Поэтому я не могу сказать тебе, какой была Лили. В моих воспоминаниях она осталась доброй, красивой и очень правильной девушкой. Знаешь... — Люпин задумался. — Она была из тех людей, у которых абсолютно все ладится. За что бы они не взялись. Не удивительно, что Джеймс не хотел встречаться ни с кем, кроме нее. Ему всегда нужно было только лучшее.