Сколько времени она убила потом, учась держать эти самые волосы под контролем. Все мимо. Ну, значит, идиотка. Что ж с идиотки взять?!

После той сцены в его классе она перестала бояться. Хуже быть уже не могло. Ну бесит, ну называет, как назло, по имени, да еще и при всем курсе, но не убивает же. Ну подумаешь, опять отработка за то, что нахамила в ответ — нахамила, значит, посмела сказать, что его слова несправедливы. В конце концов, любая отработка закончится, и обучение в Хогвартсе закончится. Так прошел второй и затем третий курсы.

На четвертом случилась полная засада с преподавателем по ЗОТИ. На работу взяли пожилого аврора, причем свою ставку в Хогвартсе он решил совмещать с авроратом, что окончательно подорвало его здоровье. Волшебник отсутствовал на большей части занятий. Заменял его всегда Снейп. Так внезапно уроки стали интересными. Причем на этот раз мрачный, пугающий образ профессора как нельзя соответствовал предмету. На практических занятиях он и вовсе был похож на Дьявола на помосте театральной сцены. Демонстрируя заклинания, он всегда снимал мантию и даже его обычно сутулая осанка волшебным образом менялась. Движения его были точными и четкими, хоть и сильно замедленными. Тонкс, сама того не замечая, не могла оторвать от преподавателя глаз. Да и говорил он так, будто за его словами стояла большая практика. Постепенно она стала с нетерпением ждать уроков по ЗОТИ, хотя по привычке продолжала поносить Снейпа в коридорах вместе с сокурсниками. Пока однажды, войдя в класс, она не испытала неприятного разочарования, обнаружив за учительским столом болезненного аврора.

Весь урок она думала о Снейпе.

На пятом курсе преподаватель снова сменился, и новый профессор занятия не пропускал. С тоски Тонкс начала прислушиваться к Снейпу на зельях, но как ни крути, предмет ее не цеплял. Куда интереснее было смотреть, как он делает образцы зелий, что случалось, увы, не часто. В эти моменты он напоминал ей того человека, которого она видела на ЗОТИ. Хотя иногда профессор пускался в отвлеченные рассуждения и на зельеварении. Очевидно, преподавать защиту ему было куда интереснее, зелья он вел без огонька. А еще Тонкс поймала себя на том, что ей стало тяжело смотреть ему в лицо — слишком некрасивое, отталкивающее, с пустыми и холодными глазами, хотя говорил-то он безумно интересно и красочно. Ей казалось даже несправедливым то, что он был настолько некрасив. И Тонкс опускала взгляд на его руки… и не могла насмотреться. Но самым удивительным было то, что ее перестали задевать обидные комментарии преподавателя.

Однако заволновалась Нимфадора, когда Снейп начал ей сниться. Она не произносила это слово даже про себя, но, конечно, понимала, что происходит. А потом ее пригласили в Хогсмид в одно из воскресений. В «Трех метлах» было людно, и свидание с крайне положительным парнем с Когтеврана переросло в пьянку со старшекурсниками с Гриффиндора. Тем вечером Тонкс и услышала, что Снейп вполне мог оказаться не просто сволочным типом, но и не пойманным Пожирателем Смерти. А еще она узнала, что профессору вроде нет и тридцати лет, и, судя по всему, он умеет читать мысли. Информация свалилась на нее, как снежная лавина, хотя обо всем кроме возраста, она и так подозревала.

Всю следующую ночь она не спала, провалилась в забытье только на рассвете. А утром, столкнувшись с профессором Снейпом в Большом зале, Тонкс почувствовала, как внутри все сжалось и перевернулось от одного его взгляда, а сердце пропустило удар.

Отрицать было уже бесполезно.

Выудив у профессора Спраут разрешение в Запретную секцию, она пошла за литературой по легилименции. Читала она ночами, и то один раз была застукана соседкой. Пришлось частично соврать, что хочет узнать врага — профессора зельеварения — получше. И она узнала… По всем признакам, он действительно был легилиментом. И очень сильным волшебником, причем скорее всего темным. Листая книгу, Тонкс понимала, что ей никогда не будет под силу эта наука. Затем она перерыла все, что нашла о Том-Кого-Нельзя-Называть и о Пожирателях Смерти. А потом в гостиной Пуффендуя появились информационные листки о профориентации. По сути ей было все равно что выбрать, главное, чтобы высшие зелья требовались для будущей работы.

Аврорат так аврорат.

Однако нарисовалась еще одна проблема: проклятые зелья надо было подтянуть до высшего балла, иначе в свой класс Снейп бы не взял. А это пугало Тонкс куда сильнее всех Пожирателей, вместе взятых.

Мастера зельеварения намерение мисс Тонкс весьма удивило. Он высмеял ее прямо во время урока. Тонкс стойко перенесла очередную порцию ругани, просто слушая его голос и боясь поднять голову. Она и раньше, говоря с ним, смотрела в пол, но теперь зрительный контакт страшил ее по другой причине. Никогда, ни за что он не должен узнать! Только, может быть, перед смертью или вечной разлукой!

Но проблемы надо было решать, и она выбила у Спраут разрешение заниматься самостоятельно. На первые опыты декан, правда, приходила последить за девушкой-катастрофой. Но все шло гладко, и Помона расслабилась. Впрочем, в школьную программу и не входило ничего сверхсложного.

И Тонкс действительно делала успехи.

Одна.

В пустом классе.

При Снейпе все шло из рук вон плохо. Он грозил, что она не получит на СОВ и Тролля. Перед Рождеством на разговор к Снейпу ходила даже Помона Спраут. Она заверила своего бывшего ученика, что мисс Тонкс действительно справляется, и, очевидно, дело только в страхе перед ним самим, что не очень-то и удивительно. В качестве доказательств Спраут обещала прислать Тонкс с образцами зелий, которые она сварила при ней. Снейп отнекивался, но декан Пуффендуя была женщиной упертой. И в конце недели Тонкс послушно отправилась в подземелья.

— Профессор Спраут велела показать вам образцы, сэр, — сказала Тонкс, глядя в пол перед столом Снейпа.

— То есть, вы решили потратить не только личное время вашего декана, но и мое?

— Нет, сэр. Я знаю, что вы не просили этого делать, но я не буду обманывать моего декана. Могу вылить их в помойное ведро, если это вас устраивает.

— Минус пять баллов за дерзость, Нимфадора.

Тонкс пожала плечами.

— И вас не огорчает, что своей наглостью вы лишаете баллов факультет профессора Спраут? — насмешливо спросил Снейп, а Тонкс даже прикусила язык, чтоб не ответить, но не сдержалась. Необъяснимое желание провоцировать его разгоралось все ярче.

— Баллов наш факультет лишаете вы, сэр. А я всего лишь принесла вам зелья, но раз они не нужны, я пойду, извините, — и она рванула к выходу.

Снейп даже бровь приподнял, не ожидая такого поведения от ученицы, боящейся глаза на него поднять.

— Стоять. Если не хотите лишить Пуффендуй еще десятка баллов. Проверим, что у вас там, — как-то очень не по-доброму сказал Снейп и направился к ней.

— Зелья на стол.

Тонкс стала послушно доставать из сумки образец за образцом.

— И потрудитесь все-таки объяснить, какое растение укусило вас в теплицах, что вы решили пойти в аврорат? — ее зелья не интересовали Снейпа от слова совсем.

— Может, я хочу посвятить свою жизнь борьбе со злом, — бросила она.

Собственно, эта фантазия не оставляла ее ночами. Она, взрослая, красивая, как ее тетка Нарцисса, гонится на метле за Пожирателем Смерти. Они сражаются, и тот, в конце концов, ее ранит. Она падает с метлы на землю. Пожиратель почему-то решает проявить благородство и ловит ее перед самым падением. И вот она у него в объятиях, истекает кровью. Пожиратель снимает маску — о, ужас, это Снейп! Его противница слабо улыбается, признается ему в вечной любви и умирает на его руках — ранение ведь было смертельным.

— Как трогательно, — ледяным тоном сказал Снейп. — Таких, как вы, Нимфадора, убивают первыми.

Ей ужасно хотелось посмотреть на него, но она не решалась.

— Хотите спросить, почему? — Тонкс обалдела: он, в общем-то, читал мысли и без легилименции. — Несмотря на ваши периодические выходки, вы — правильная девочка. Вам будут очень тяжело даваться Темные искусства, а без них вы — никто против…