Третий подвал был расположен у дальней стены сарая. В нем, прямо под входом сидели еще одни пленники. Молодой человек и женщина прижались друг к другу, обернув руки за спинами партнера, и пытались не дрожать от колотившего их озноба. Их легкая летняя одежда – шорты и майка с фотографией известного бейсболиста у мужчины и легкий сарафан в мелкий цветочек у его спутницы, не могли сохранить достаточно тепла, учитывая сырость помещения, где они находились.

–Сегодня вы. – Спокойно сообщил преступник и одного за другим вытащил их, почти безжизненных, на поверхность.

***

–Итак, агенты, я, думаю, вы уже представляете себе суть проблемы.

Теренс стоял у окна своего кабинета, смотря сквозь чуть развернутые жалюзи на пробуждающийся Вашингтон. Это был город возможностей, город страсти, город большой политики и город больших преступлений. Здесь не было мелочей, здесь каждая деталь была крупной ставкой в большой игре.

–В общих чертах, сэр. – Кивнул Оливер.

Он протянул свою руку к жене, сидящей рядом с ним, на кресле у стола Теренса и чуть сжал ее ладонь.

–Я мог бы приказать вам, – начальник повернулся, но избежал взгляда подчиненных, – но не хочу. Если вы откажетесь, то я пойму и обращусь в комиссию по назначению агентов. Они подберут другую пару.

–Сэр? – Барбара чуть привстала с кресла, будто в порыве успокоить шефа, но тут же села.

–Мистер Теренс хочет сказать нам, Барбара, что нас приглашают на небольшую прогулку во Флориду.

–Во Флориду? – Чуть ли не выкрикнула Барбара.

–Во Флориду, агент. – Кивнул Теренс и сел, наконец, на свое место. – Поймите, в Бюро не так много женатых агентов, которые способны заняться этим делом. По сути, вы – единственные кто подошел на эту роль.

–Нам придется работать под прикрытием женатой пары? – Уточнила женщина.

Теренс едва заметно кивнул.

–Я передам вам подробности дела и хочу услышать ответ завтра утром. – Мужчина отдал Оливеру папку и натянуто улыбнулся, будто извиняясь.

–Сэр, я думаю, что наш ответ очевиден. – Попытался сразу же пояснить Уинстер.

–Не говорите «Гоп!», пока не перепрыгните, агент. Вам лучше прочитать то, что я вам отдал. – Теренс махнул рукой, дав понять, что больше не хочет их видеть и повернулся на своем кресле обратно к окну.

Он нутром чувствовал, что с этим делом не все обойдется легко, но и выбора практически не имел.

***

Преступник вытащил обессилевшего мужчину на поверхность, в сарай, окна которого были забиты широкими досками, и бросил на грязный пропитанный потом и кровью матрас. Вслед за ним последовала его жена. Пленники почти не сопротивлялись, изредка дергая руками и ногами, что не могло помешать похитителю. Справившись с женщиной и, бросив ее рядом с мужем, он взял того за ноги и оттащил подальше.

Напротив стены, где лежал матрас, стояла больничная каталка, застеленная серой простыней с застаревшими пятнами крови.

Он закинул руки мужчины за голову и перевязал их такой же бечевкой, которая удерживала дверцы подвалов. Потом подошел к девушке и приподнял ее, заставляя присесть. Та безмолвно поддавалась его власти, только тихие слезы катились по ее щекам, оставляя грязные разводы на лице. Преступник уложил ее на мужа и привязал ее руки к его рукам той же веревкой. Потом тоже самое проделал с их ногами.

–И не вздумай вертеться. Ты знаешь, что всем будет еще хуже. – Пробормотал мужчина.

Мужчина спокойно лежал на матрасе, не реагируя на манипуляции над собой и его супругой, с закрытыми глазами, но услышав знакомый всхлип, напрягся всем телом и выгнулся.

–Я же дал вам возможность спастись. – Буркнул он напоследок.

Он ухватился за длинный конец веревки, привязанной к ногам жертв, и потащил их по полу. Тихие стоны и протяжные подвывания ничуть его не отвлекали. Он вытащил их во двор и когда они, почувствовав, впервые за долгое время, свежий воздух, вздохнули полной грудью, прижавшись друг к другу плотнее.

Обмякшие тела, потерявшие любую способность к сопротивлению, так или иначе представляли для него тяжелую ношу. Они совершенно не контролировали свое тело и ему стоило большого труда выволочь их на тропинку, ведущую в лес. Он остановился, чтобы перевести дыхание, достал из кармана тряпку и протер взмокший лоб, а потом бросил ее на землю. Он перекинул веревку через плечо и, прогнувшись вперед, поволок связанных за собой в уже давно известное место.

***

–Питер, ей всего лишь год. Она еще и ходит-то с трудом. – Маленькая улыбка Кетрин осветила ее лицо, обрамленное распущенными кудрявыми волосами. Я никогда не понимал, почему женщины не могут остановиться на чем-нибудь одном: одном платье, одних туфлях, одних духах или одном цвете волос. За все время, что мы были знакомы, я помнил Кетрин жгучей брюнеткой, какой она была в Академии; огненно-рыжую, какой она была на школьных фотографиях; но теперь шоколадное пламя ее волос притягивало меня как огонь лампадки мотылька. Мне до безумия хотелось бы согреться в этом огне.

Я поставил перед Кетрин огромную коробку с игрушечной детской кухонной плитой.

–Она быстро растет и ей нужно учиться. – Упорствовал я, чуть пододвигая подарок ногой, ближе к Кет, будто уговаривал ее принять этот подарок на день рождения нашей дочери.

Дьявол, нашей дочери! Эти слова с трудом умещались у меня в голове, хотя я уже почти два месяца знал о ее существовании. Я до сих пор помню тот день, когда она сообщила мне: это было сразу после ее избиения Майклом и она, видимо, решила, что жизнь дала ей еще один шанс, чтобы исправить что-то. Она сказала мне, что была зла на меня, но, в конце концов, поняла, что я имею права знать. Черт, я даже некоторое время злился на нее, когда через пару недель узнал, что даже Оливер узнал о Рейч раньше меня.

Я так психовал тогда, крича на Нолла, за то, что он не сказал мне; на Кетрин, что молчала так долго и готов был кричать даже на самого себя, что сам себя лишил такого счастья как Рейч. Мой маленький ангел, моя дочь, моя дочь от Кетрин. У нее глаза матери, но мои губы и нос. Ее кругленькое личико такое же милое, а смех так же заразителен, как и у Кет. О, Господи, каким я должен был быть идиотом, что чуть не упустил такое счастье.

–Я хочу, чтобы она была таким же искусным кулинаром, как ее мать. – О, да, я знал, как растопить сердце моей королевы. Кетрин впадала в исступление, когда хвалили ее таланты, даже такие сексистские как кулинария. Иногда, мне приходила в голову безумная мысль о том, что она наслаждалась готовкой, хотя и тщательно скрывала это.

Кетрин приняла коробку, распаковав подарок и на ее лице, изобразилась искренняя улыбка пятилетнего ребенка. Если у Рейчел будет такая же улыбка, то я не завидую всем мужчинам, которые будут находиться с ней рядом. Эта улыбка способна воскресить мертвого, но она же и сведет вас в могилу.

–Ладно, папочка, пошли, именинница уже ждет тебя. – Подавляя смешки, провела меня Кетрин в детскую.

Рейчел играла с мягкими плюшевыми зайцами разного размера, но увидев меня, тут же протянула ручки мне навстречу. На самом деле, я был удивлен тому, как быстро она привыкла она ко мне. Я не знаю, был ли это зов крови или коммуникабельный характер, полученный от родителей, но, так или иначе, я был счастлив, лишь увидеть ее загоревшиеся глазки, устремленные прямо на меня.

–Привет, сладкая. – Я подкинул ее в воздухе, поймав ее звонкий смех, и прижал к себе, когда она приземлилась мне на руки. – Ты скучала по мне?

Она пролепетала что-то и я надеюсь, что это был утвердительный ответ.

Кетрин стояла в дверях, оперевшись на косяк и наблюдала за нами с улыбкой на лице. Я часто ловил ее за этим занятием, когда я возился с Рейч и знал, что таким образом она получала заверение, что я люблю дочь. Я знал, что ей нужно было это доказательство, и она получала его сполна.

–Питер, я пойду, расставлю закуски, а ты пока присмотри за малышкой. – Предупредила она. – Рейч, смотри как бы он не творил чего. – С улыбкой обратилась она уже к дочери.