Может, я вовсе не проснулась? Продолжаю метаться по кошмару, обрывкам воспоминаний? Хотела бы я так думать. Хотела бы я видеть Асгард, погруженный в безумие, но лишь в кошмарном сне. В кошмарах нет физической боли. А здесь…
Крики становились громче, невыносимее. От них разрывалась голова, и как бы я не пыталась сжать ее ладонями, они не умолкали. Щурясь от приглушенного солнечного света, видела с высоты террасы людей, мечущихся в панике. От ярких платьев резало глаза. Люди боялись, пребывали в панике, вздрагивали от каждого грохота, доносящегося со стороны заводи.
– Тихо… хватит кричать…
Но они не слышали, продолжали носиться, как перепуганные курицы и петухи, понятия не имея, куда податься. Меня угнетали не столько их голоса, сколько крики душ, энергия бушевала и не успокаивалась. Звук за звуком, возглас за возгласом, вспышка за вспышкой…
– Тихо! – не выдержав давления, сорвалась я и по привычному – почему вдруг? – жесту щелкнула пальцами.
На площадь опустилась столь неожиданное молчание, от которого даже в ушах зазвенело. Меня слегка штормило, коленки дрожали, однако, впитывая энергию Асгарда, словно губка, я устояла. Глубоко вздохнув, медленно открыла глаза и увидела толпу, без прежнего хаоса продолжающую движение без единого звука.
– Хм, – повторно щелкнув пальцами, я в задумчивости осмотрела руку. Все царапины затянулись, но ногти не отросли. – Интересно.
Либо Сон Бога остановил старение и развитие тела, вернув его в исходное состояние – вылечив раны, – либо я провела в глубокой дреме меньше недели, во что мало верилось. Не столько из-за того, что сны тянулись мучительно долго, и в какой-то степени от меня не ускользало чувство времени. В растерянность ввергал вид города, погруженного в хаос и разруху: опьяненные страхом жители, дымящиеся дома, балкон тронного зала разбит вдребезги.
– Балкон тронного зала? Откуда?..
Откуда я это могла знать? Неплохой вопрос для девушки, помнящей лишь жизнь в Соединенных Штатах Америки. Однако Сон Бога открыл для меня все карты, содрал занавес, за которым пряталась другая история. История Сигюн, которая на данный момент почему-то выглядела куда более реальной, чем жизни Астрид Хейккинен и Герды Мякеля. Оглядывая окрестности, я с легкостью узнавала фасады зданий, могла указать месторасположение покоев царской семьи, солдатских конюшен или радужного моста.
– Радужный мост…
От него исходил мощный поток силы, который не удавалось перебить страху душ. Белоснежное сияние божеств, которое ни с чем не спутать, указывало мне путь светом маяка. Тор, Локи… как же я их давно не видела. Заснула будто вчера, но пробыла в непроглядной темноте долгие годы, если не десятилетия. Но помимо них был кто-то другой, кто вызывал в их душах беспокойство. Я пыталась рассмотреть агрессора, прикоснуться к его темной энергетике, от которой загнивала органика и погибала жизнь. Пальцы будто обожгло огнем, но…
– Ты… А ты что тут делаешь?
С другой стороны, глупо задаваться таким вопросом, раз из Хельхейма на земли Асгарда богиня смерти принесла разрушение.
– Оставь их, иди ко мне. Иди ко мне.
Завладеть его вниманием оказалось несложно, он тут же услышал зов и помчался мне навстречу, сквозь сопротивление воды, сквозь расстояния. Истерзанный и озлобленный, с кровью на языке и горящим огнем в глазах. От него веяло опасностью, и, признаться, уверенность, что я смогу удержать его от искушения оторвать мне голову, была невелика. Я просто хваталась за отрывки воспоминаний, знакомые порывы, от которых закреплялась убежденность в собственной целостности. Это не иллюзия, а реальность, не иллюзия.
Меня кто-то окликнул. Не по имени, даже не использовав утрированное «эй, ты!». Язык напоминал рычание, обжегшее слух, и я была вынуждена оторваться от мыслей и обернуться. На террасе появилось четыре темные фигуры, скрывающие лица под масками в форме черепов. От них исходила слабая энергетика смерти, и осмотрев каждого из них, я пришла к не утешающему заключению.
– Стой, – заметив движение, я попыталась схватить душу неприятеля, но невидимая рука прошла сквозь него, не найдя препятствие. – Нет души?
Безропотная марионетка из подземного мира бросилась на меня, замахнувшись копьем. Я испугалась, что острое лезвие распорет живот, однако тело отреагировало на вражескую атаку: бросившись вперед и перехватив оружие за древко, я дернула противника к себе. Ударив его по шее и оттолкнув ногой, удержала копье в руке, которым и добила повалившегося на спину врага. Человек не истек кровь, ни одной капли не покинуло рану, что подтвердило догадку о мертвом солдате из армии Хель. Только волновало другое.
– Сигюн такого не умела, – я в замешательстве осмотрела руки, одна из которых крепко сжимала копье. – Сигюн не умела… в отличие от Астрид.
Кем я в итоге стала? Или кто из нас сумел пережить Сон Бога? Все путалось в голове, восприятие изменилось, мне даже размышлять хотелось иначе, без вычурных и истеричных словечек. Но чертового капучино с сиропом хотелось как никогда.
Только кофе избавит меня максимум от головной боли, а не от оставшихся скелетов. Они приближались, а я едва на ногах стояла, тяжело переводя дыхание. Тело все еще не окрепло, чтобы выдержать полноценный бой, и мне бы не помешала помощь… она мне точно не помешала бы!
С крыши близлежащей постройки спрыгнула гиганская черная тень, подхватив одного из агрессоров. Он не издал ни звука, когда его отбросило к стене. Его соратники отвлеклись от меня, направив пики копий на грозное существо, обнажившее острые клыки.
Я с трепетом наблюдала за тем, как оно набросилось на солдат из армии смерти. Они не испытывали ни страха, ни злости, ни ярости в отличие от взъерошенного черного волка, разрывающего их тела на части.
– Как только зверь ступит на земли Асгарда, он приведет за собой Рагнарёк.
Знал ли Один, что страшному знамению суждено свершиться? Поэтому ли пожелал, чтобы мы с Локи изгнали монстра в подземный мир, откуда никто не смог бы выбраться, покуда он, царь Асгарда, оставался жив? И значило ли сбывшееся пророчество, что Один покинул этот мир?
Душа великого царя находилась вне его царства, я могла бы попытать удачу, чтобы обнаружить его среди миров, но утробное рычание отвлекло от затеи. Расправившись с марионетками Хель, Фенрир обратил внимание на меня, и глаза его горели недобрым огнем. Животная ярость смешивалась с болью изувеченного в сражении тела, и он был готов направить ее на меня, поскольку узнал. Узнал ту, кто предала его бесконечной тьме подземного мира.
– Прости меня, – с искренностью шепнула я, потянувшись навстречу волку.
Мой жест не понравился Фенриру, он громче зарычал и клацнул зубами, явно предостерегая от поспешных действий. Медленно принялся кружить, пока я не сводила с него взгляда, цеплялась за его душу и сдерживала ярость.
– Прости меня, мне действительно жаль.
Он не понимал слов, но оказался в силах воспринимать эмоции, которые я открыла перед ним. Несмотря на ослабшее тело, во мне текла сила, способная по щелчку пальцев подавить пылающую душу зверя. Но я не хотела делать из Фенрира марионетку, вновь сажать на поводок, как Один поместил меня в клетку с красивым названием «Сон Бога».
Прекратив рычать, волк сделал шаг навстречу, и я неуверенно приблизилась к нему. Вытянутая рука дрожала от слабости и волнения, но когда пальцы коснулись жесткой шерсти, я едва не упала. Он такой большой и прекрасный, ураган воплоти, которому под силу смести целый город.
– Вы с Йормунгандом просто нечто, – признала я, поглаживая волка по носу, пока мое внимание не привлек свистящий звук реактивного двигателя, пронесшийся над головой. – В общем-то, как и ваш создатель.
Квинджет пролетел на опасно низкой высоте, скрывшись за одной из колон дворца. Похоже, он заходил на посадку, но что побудило пилота вернуться в сердце пылающего города?
– Что ты там забыл, Локи?
Тор сражался на радужном мосту с богиней смерти, и бегство брата не вызвало в его душе волнений. Неужели они, наконец, действовали сообща? И куда делась старая добрая классика жанра? Будь проклят Сон Бога, освободивший всех скелетов в шкафу сознания, в голове творилась путаница.
