Пройдите приведенный ниже тест, чтобы составить краткое представление о том, что такое поколенческие различия, и узнать, насколько ваши взгляды, убеждения и жизненный опыт близки и понятны поколению I. Неважно когда вы родились, – узнайте, насколько вы айдженер.

К поколению I, то есть всем родившимся в период с 1995 по 2012 год, относится 74 миллиона американцев, или около 24 % населения США. Другими словами каждый четвертый американец является айдженером – мы просто обязаны их понять. Поколение I является самым этнически диверсифицированным поколением за всю историю США: 25 % латиноамериканцев и 5 % мультирасовых людей. Белые в целом составляют абсолютное большинство – 53 %, однако ситуация меняется, и в период с конца 2009 по 2012 год их родилось менее 50 %. Таким образом, небелое население, рожденное за это время, впервые оказалось в большинстве.

Это означает, что ни одна группа не обладает большинством. Фактически это и есть определение диверсифицированного общества. Следующее поколение, то есть поколение, рожденное после 2012 года, станет первым, в котором небелое население получит абсолютное большинство.

В настоящей книге использованы результаты американских социологических исследований, поэтому сделанные выводы нельзя механически переносить на другие страны. Вместе с тем зафиксированные в США поколенческие сдвиги наблюдаются и в других культурах. По всему миру ученые фиксируют одинаковые тренды, что подтверждается все новыми и новыми исследованиями. Интернет и смартфоны появились в индустриально развитых странах в то же время, что и в США, поэтому можно предположить, что и последствия будут схожими.

Чтобы конкретизировать и уточнить свои вычисления, я плотно общалась с реальной молодежью. Во-первых, я взяла лично или по телефону 23 интервью, которые длились до двух часов. Меня интересовали мысли собеседников о поп-культуре, социальной жизни тинейджеров, текущих событиях, противоречиях и столь важных для них смартфонах. Это были молодые люди в возрасте от 12 до 20 лет – белые, черные, азиаты, латиноамериканцы и выходцы с Ближнего Востока; жители Вирджинии, Коннектикута, Иллинойса, Огайо, Техаса, Миннесоты, Джорджии и Калифорнии; ученики средних школ и студенты колледжей, которые не относятся к числу элитных. Кроме того, я разместила опросники на сайтах вроде Amazon’s MTurk Requester, провела опрос 250 первокурсников факультета психологии Государственного университета Сан-Диего, в котором я преподаю, и обсудила различные насущные проблемы со своими выпускниками. Также я подчерпнула много информации из газет, выпускаемых разными университетами и колледжами. Необходимо подчеркнуть, что эти источники не являются достаточно репрезентативными и не могут заменять собой данные полноценных социологических исследований. В них представлен опыт конкретных айдженеров, по которым нельзя судить обо всем поколении. Данные, полученные в ходе социологических опросов, остаются золотым стандартом, а интервью и эссе призваны их иллюстрировать, но не подменять. Вместе с тем они помогают увидеть за цифрами живых людей. Поколение I начинает менять мир, и оно заслужило право быть выслушанным в дополнение к тому, чтобы быть понятым эмпирическим путем.

Работая над книгой «Поколение Я», посвященной миллениалам, я была немногим старше тех, о ком писала, и на меня влияли те же самые культурные феномены. Обе мои книги основаны на строгих данных социологических опросов, однако в первой из них отразилась часть моей жизни. В этой книге все по-другому. Сейчас я старше любого из тинейджеров на 25–30 лет (я огорчилась, когда один из интервьюируемых студентов сказал, что я похожа на его мать. Как выяснилось, мы были с ней одного возраста). Теперь я скорее наблюдатель, нежели участник. Впрочем, у меня изменился и взгляд на вещи: мои дочери родились в 2006, 2009 и 2012 годах. Я своими глазами наблюдала за тем, как едва научившийся ходить ребенок с уверенным видом осваивает iPad. В шесть лет одна из дочерей попросила купить ей сотовый телефон, а в семь рассказывала о новом приложении для смартфона. Надеюсь, что мои дети будут чаще прислушиваться к моему мнению, если предложенное мной название их поколения приживется и станет общепринятым.

В этой книге айдженеры рассказывают – неважно в опросах или коротких интервью – сами о себе. В книге вы найдете сотни графиков и сможете составить наглядное представление не только об айдженерах, но и миллениалах, поколении Х и беби-бумерах. Графики составлены на основе огромного массива данных и занимают совсем немного места (один график стоит тысячи слов). Благодаря составленным мною графикам, вы своими увидите, как когда-то стабильные тренды начали резко меняться в 2011 году.

Мне, как ученому, исследователю поколений, часто задают такие вопросы: «Почему вы обвиняете во всем детей? Разве это не ошибка родителей?» (или «Беби-бумеров?» или «Поколения Х?») Этот вопрос содержит две ложные посылки: во-первых, предполагается, что все изменения негативны по своей природе; во-вторых, подразумевается, что все изменения можно объяснить одним-единственным фактором, в частности влиянием родителей. Это неверно. Некоторые изменения положительны, некоторые отрицательны, а многие имеют как свои плюсы, так и минусы. Людям свойственно видеть различные явления в черном или белом цвете, но в случае с культурными изменениями необходимо различать оттенки и полутона. Учитывая, что многие особенности нового поколения являются позитивными или как минимум нейтральными, такие слова как «обвинять» или «ошибка» не имеют никакого смысла. Более того, они контрпродуктивны, поскольку вместо того, чтобы понять и оценить тренды, мы начинаем заниматься поиском виновных. Также следует учитывать, что культурные изменения нельзя объяснить одной причиной. Помимо родителей, существуют технологии, СМИ, бизнес, образование, которые вместе создают новую культуру, новые условия, в корне отличающиеся от тех, в которых проживали наши родители и деды. Виноваты либо все, либо никто. Меняется культура – меняется поколение. Это очень важно понимать. Мы все плывем в одной лодке, а не принимаем участие в конкурсе на звание лучшего поколения.