После бутылок собака начала таскать полную ерунду – пустые пачки от сигарет, обрывки проволоки в пластиковой обмотке и картонные коробки от соков. Когда Вьюга перешла на использованную пластиковую посуду – стаканчики, тарелки и даже ножи с вилками, ее хозяин прекратил поиски.

– Хватит! – твердо произнес Иван Степанович. – Больше ничего интересного тут нету.

И все с ним согласились.

– Это я, с вашего разрешения, заберу с собой, – произнес Иван Степанович, показывая бутылку, полную белой жидкости и бархатный мешочек с отмычками. – Мешочек от какого-то салона, попробую навести справки о тех клиентах, которые у них приобретали что-либо за последнее время. А бутылку экспертам отдам. Пусть проверят, что за жидкость такая. Не по правилам, конечно, но для меня они исключение сделают.

И не успели девочки обрадоваться, как хорошо все складывается, как Иван Степанович сказал:

– И вообще, нам с Вьюгой пора уже прощаться. С вами очень интересно, но у меня и других дел на сегодня еще полно.

Полина с Настей снова приуныли. А Шура в очередной раз подумала о том, что надо бы обратиться за помощью к тому, кто никуда спешить не будет, например, к ее любимому дяде Саше. У него, кстати говоря, и собака тоже имеется. И ничуть не хуже, чем эта Вьюга. А может, еще и получше. Барон такой ерунды, как пластиковые бутылки с непонятной жидкостью, не таскает. Он носит своему хозяину уточек, бекасиков и других птичек. Получится, он и глухаря притащит.

Вернувшись назад, Иван Степанович еще раз внимательно осмотрел двор и клетку, в которой содержался тигренок.

– Значит, ничего подозрительного не случалось?

– Нет. Ничего. Разве что только несколькими днями раньше, еще до шубы, игрушка пропала. Но это, наверное, тигренок сам ее слопал. Он хоть и маленький, но дико прожорливый. Сразу видно, что дикий зверь, хищник.

– А что за игрушка была?

– Медвежонок.

Услышав про игрушечного медвежонка, который пропал из клетки с тигренком, девочки насторожились. Иван Степанович не пожелал уделить особого внимания этой новости, видимо, не счел нужным сопоставить пугающего девочек мишку Тедди и здешнюю игрушку.

А вот Полина осторожно придвинулась к хозяйке тигренка и спросила:

– Скажите, а как ваш мишка выглядел?

– Мишка-то? Ну, коричневый. Такого вот размера. Потрепанный сильно. На животе дырка.

Полинка явственно побледнела. Да и Насте с Шурой стало как-то не по себе. Приметы поразительно подходили их мишке Тедди. Тому самому, что иногда приносил в лапах угрожающие записки и таскал с собой молоток. Но что же это получалось? Мишка Тедди изначально был игрушкой тигренка? Это уже потом он начал кошмарить детей?

А хозяйка тигренка продолжала:

– Думаю, что тигренок сам со своей игрушкой и расправился. Слопал, никак иначе. Сперва через эту дырку на животе у медведя тигренок всю набивку вытащил, а саму оболочку потом разорвал и сожрал по кусочкам.

– Почему вы думаете, что тигренок съел игрушку?

– А куда же этот мишка еще мог деться? Вечером был, а утром уже не было.

Полинка побледнела еще сильней.

– Не было? А куда же он… ушел?

– Кто ушел?

– Медведь.

– Дорогая моя, – засмеялась женщина. – Вроде бы не маленькая девочка, пора бы уже знать, что игрушечные медведи не ходят, не лазают и не бегают. Игрушка была совсем старой. Муж ее купил для тигренка, думал, что игрушечный медведь заменит тигренку родню, станет ему товарищем. Но тигренок так активно играл с медведем, что тот совсем разлохматился. То, что тигренок, в конце концов, совсем с медведем расправился, меня совсем не удивляет.

На Полину было просто страшно смотреть. Кажется, она окончательно уверилась в том, что мишка Тедди существует. Ведь нашлись свидетели, которые показали, что медведь в клетке с тигренком был, а потом таинственно исчез. Точно так же, как он исчезал у самих девочек с их игровой полянки.

– Этот Тедди перемещается по поселку, как ему заблагорассудится! – шепотом произнесла Полинка. – И еще не известно, что стало с его прежними хозяевами. Надо будет расспросить мужа этой женщины, как к нему в руки попала эта игрушка.

Но тут уж терпение у Насти лопнуло. Она заявила, что если Полинка и дальше будет молоть эту ерунду, она с ней прекратит всякие отношения, и на этот раз уже окончательно. Полинка огорчилась. Ей очень не хотелось терять дружбу с Настей, с которой они только-только помирились.

– Девочки, не ссорьтесь! – взмолилась Шура. – Скоро мой дядя Саша приедет! Он у меня такой умный, что мигом во всем разберется!

Иван Степанович у девочек из доверия вышел. Тем не менее он проводил девочек домой, попрощался и только после этого уехал. У него и впрямь были другие дела. Он не мог позволить себе весь свой рабочий день гоняться за призраком ускользающего игрушечного медведя. Девочки тоже разошлись по домам, и до самого вечера других новостей ни у кого из них не было. А вечером случилось такое, что потрясло весь их поселок. И все от мала и до велика высыпали на улицы, чтобы всласть обсудить случившееся, придумать несуществующие детали и добавить красок туда, где и так было цветисто.

В дом Шуры новость принесла все та же тетя Ира. Казалось, она только тем и занимается, что собирает самые разнообразные сплетни по поселку про всех, кого знает и даже про тех, кого лично не знает совсем.

Вот и в этот раз, пробегая мимо участка Шуры и ее родителей, соседка крикнула им через сетку забора:

– Слышали уже? Арестовали! Все-таки ее арестовали! Я так и думала, что дело тут без ее участия не обошлось.

– Кого арестовали? – заволновались родители Шуры. – За что?

Тетя Ира притормозила.

– Вы еще не в курсе? Риту арестовали! Подозревают ее в попытке убийства ребенка.

– Какого ребенка?

– Павлика! Кого же еще!

Родители молчали. Несмотря на то что приносимые тетей Ирой слухи всегда отличались правдивостью – в этом ей никак нельзя было отказать, – сейчас родители не в силах были ей поверить.

– Как Павлика? Он же ее сын! Рита пыталась убить родного сына?

– Да! Сына! Родного сына!

– И зачем же ей было его убивать?

Этого тетя Ира не знала, но предположила:

– Может, надоел он ей. Может, расходов много требовал. А может, просто в голове у нашей Ритки окончательно все помешалось. Она ведь всегда с прибабахом была, я вам это неоднократно говорила. Бывало, идем мы с ней рядом, она хромает, я пританцовываю, она вдруг остановится да как захохочет. И так страшно смеется. И долго. И не унять ее бывало. Пока свое не отсмеется, нипочем не замолчит. А потом ее спросишь, что же ты, Рита, так хохотала, а она в ответ в облако или в куст тыкает. Смешно ей там что-то показалось, а что, и не объясняет.

Но эксцентричное поведение – это одно, а убийство собственного сына – это совсем другое. Родители так тете Ире и сказали. И Шура с ними целиком и полностью согласилась. У нее тетя Рита никаких отрицательных эмоций не вызывала. Да, она была заторможенная, да, она отличалась странностями и частенько витала мыслями где-то очень и очень далеко, не отвечала на вопросы, вообще, казалось, отсутствует, но при всем при этом тетя Рита не была злой. И Павлика своего она любила. Как умела, так и заботилась о своем сыне. Не ее вина, что умела тетя Рита это крайне плохо, поэтому чаще всего Павлик и бегал по поселку полуголодный и неряшливо одетый.

Но тетя Рита и сама не придавала большого значения бытовым вещам. Она и одевалась из ряда вон странно. Казалось, ей вовсе нет дела до того, сочетаются ли надетые на ней вещи и соответствуют ли они погоде на улице. Главное, чтобы вещи в данную минуту соответствовали ее душевному настрою. Причем настрой мог поменяться совершенно внезапно, и тогда прямо в очереди за хлебом тетя Рита могла начать избавляться от ряда своих вещей. Просто снимала их и кидала на землю. Ну, не нужны они ей становились, так зачем же таскать их с собой? Лишний хлам тетя Рита терпеть не могла. Она и со своей сестрой постоянно из-за этого ссорилась. Та любила, чтобы всего было в избытке, тетя Рита желала иметь лишь то, что нужно было ей и ее сыну в данный конкретный момент. Ни запасов она никогда не делала, ни впрок ничего не оставляла. Есть еда, хорошо. Нету, ничего страшного – значит им сейчас и не нужно.