- Должно быть, – тихо вторила девушка. – Должно быть.
- Ерундой ты маешься, – подытожил Эскель и направился к себе.
Эми еще долго сидела в опустевшем зале, оттягивая время сна. Самое неприятное, тяжело переносимое время, ведь именно ночью ее тоска набирала обороты и подбрасывала различные картинки, усугубляющие удрученное состояние.
Своим обостренным чутьем она определила легкие мелкие шаги и нагнулась, подхватывая с пола колючего друга.
- Ну, и где ты шлялся два дня? – спросила она с укоризной у своего любимца, самого наглого, сметливого и обжористого ежа на свете. – Я, между прочим, размышляю на тему нашего с тобой будущего.
Еж обнюхал ее ладонь черным влажным носом-пуговкой и фыркнул, нетерпеливо подпихивая ей свой живот, покрытый белыми мягкими волосиками.
- Эгоист, – заключила Эм с улыбкой, послушно почесав ему брюшко. – Знаешь, а ведь нам все же придется уйти. А значит, выбрать.
====== 4.2. ======
Весна лишь набирала обороты, чувствовалась в воздухе, в тепле солнечных лучей, напоминала о себе в набухающих почках деревьев. Снег постепенно сходил, но для Эм это было скорее неприятностью из-за проступавшей влажной почвы, покрытой прошлогодними листьями. Грязь комьями липла к обуви, а в особо опасных местах на Пути – петляющей тропе, на которой ведьмаки совершенствовались в скорости бега, увертливости и контроле дыхания – выполняла роль катка.
Девушка остановилась, подставив лицо теплому ласковому солнцу. Мысль об уходе навевала грусть. Так всегда бывало с ней, когда приходилось оставлять место, в котором ей было хорошо, где находились ставшие близкими люди. Как будто после ее ухода все безвозвратно исчезало. Эта грусть преследовала ее после недолгого путешествия с ведьмаком, после отъезда из дома Вилены, вскоре после разрушения лагеря, после Сумеречного леса и даже, как ни странно, после перемещения из Нильфгаардской империи.
Наверное, она так и не научилась до конца отпускать прошлое. Есть над чем поработать.
Из рассказов коллег Эми знала общее положение дел в мире. С Нильфгаардом был подписан мирный договор после объединения сил Севера и отражения захватнических атак, и войска юга покинули Цинтру, Ливию, Ривию, Вэрден, Аэдирн. Государства, пострадавшие в кровопролитной войне, пытались восстановиться и продолжить свое существование в прежнем режиме. Долина Цветов была признана автономным княжеством под протекторатом Аэдирна, а Францеска Финдабаир – ее законной владелицей.
Северная Мархия, территория, принадлежавшая Аэдирну, по-прежнему была интересна Каэдвену, который без устали предъявлял на нее свои права. Если Саския желает воплотить свои замыслы в жизнь, сейчас самое благодатное для этого время. Должно быть, она где-то там, и по правую руку от нее находится эльф с разноцветными глазами… Эскель утверждал, что поиски Эм не прекращаются, и плакаты с ее физиономией развешаны по всей Темерии и Редании. Это автоматически указывало на то, что в соседних государствах лучше не показываться, следовательно, о Саскии и ее праведном походе лучше забыть.
Эми слышала краем уха о том, что Геральт, Йеннифэр и Цири направились на север с целью пережить войну и определиться с дальнейшими действиями. К сожалению, а может, и к счастью, больше ей ничего не было известно. Девушка когда-то давно представляла себе свою семью рядом с беловолосым ведьмаком, и теперь ее воображение изменило участников фантазии. Должно быть, они вместе и очень счастливы.
Оставался еще один свидетель прошлых событий, запавший ей в душу: Фэад. Об этом мужчине Эми старалась думать как можно меньше. По прошествии времени она поняла, что их история легко могла быть продолжением сатирической зарисовки о драконе и свинье: эти двое прониклись друг другом, пытались убедить в целесообразности своих увлечений и привычек, и даже размышляли о совместном продолжении рода (эта часть в истории была апофеозом). Свинка, будучи натурой глубоко чувствующей и влюбчивой, изо всех своих поросячьих сил пыталась соответствовать своему величавому партнеру, до тех пор, пока однажды утром не была им съедена. Конечно же, по чистому недоразумению. Между Эми и Фэадом было столько же общего и столько же перспектив. Осознание этого было почти столь же болезненным, сколь и осознание счастливой семьи Геральта и реализации Йорвета по соседству с прекрасной Девой.
С другой стороны, все это было лишь домыслами, а как дела обстояли на самом деле, ей было неизвестно. Таким образом, оставалась надежда, вот только на что?.. Какие из конечностей важнее?
Темнело. Посмотрев на небо, Эм увидела светящийся диск луны, стыдливо прикрытый серыми кучевыми облаками. В такое время цитадель обладала особой зловещей аурой, отпугивая все живое и неживое. Эм же наоборот, нравилась эта атмосфера, вполне соответствующая ее внутреннему настроению.
Пройдя темный тоннель, который Эм знала также хорошо, как свои ладони, девушка различила чуть заметный шлейф изысканных духов. В конюшне, как и ожидалось, обнаружилась незнакомая породистая кобыла. В Каэр Морхен приехала гостья, женщина, причем она уже была здесь, иначе не смогла бы отыскать дорогу. Теряясь в догадках, Эми направилась к большой зале, использовавшейся для трапез. Что, если это Йеннифэр? Встречаться с соперницей не хотелось ни под каким предлогом. А если это Йеннифэр, то, может, вместе с ней и…
Эми остановилась, не в силах продолжить свой путь.
- Иди сюда, – позвал ее Весемир, единственный, кто мог услышать ее заблаговременно. Пришлось послушаться.
В зале оказался лишь старый ведьмак. Посетитель был скрыт высокой спинкой кресла, развернутого к очагу. Эм машинально напряглась, готовясь к худшему.
- У нас гостья, – сообщил Весемир, улыбаясь вновь прибывшей.
- Привет, – изрекла рыжеволосая красивая женщина, вынырнувшая из-за кресла. Эми потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить васильковые глаза гостьи. Это было так давно. Сфинксы, озон, яркие платья. Эта чародейка была членом тайной ложи.
- Мне жаль, что я причинила тебе боль, – сообщила Эми напряженным голосом вместо приветствия. – Я лишь хотела защитить от вас Цири.
Женщина чуть сморщила очаровательный носик.
- Такта тебе не занимать, отдаю должное. Не волнуйся, я с миром. Честно говоря, я ехала сюда с намерением тебя убить, но мой попутчик помог мне переменить свое решение.
Эми на ватных ногах приблизилась к очагу и, встретившись взглядом с горящими синими глазами, выронила тушки связанных зайцев.
- Фэад, – представился попутчик, дьявольски ухмыляясь.
- Бэ… Мэ…
Весемир нахмурился, Трисс Меригольд, рыжеволосая чародейка, чуть приподняла бровь, а ухмылка Фэада стала еще более зловещей. Эм попыталась снова:
- Кхе… Пртфу…
- Смотри-ка, – нежно сказала Трисс и собственническим движением погладила Фэада по щеке, – твоя красота заставляет девочек бледнеть и терять дар речи.
Синеглазый одарил чародейку таким многозначительным взглядом, что ее щеки вспыхнули и порозовели. Не было никаких сомнений в их близком знакомстве.
Эми от этой картины стало в прямом смысле плохо. Не заботясь о впечатлении,произведенном на гостей, она развернулась и побежала к себе, подгоняемая общим заливистым смехом.
====== 4.3. ======
С появлением двух непрошеных гостей жизнь Эм перевернулась с ног на голову, а если точнее, она стала почти непереносимой.
Лежа в своей жесткой кровати, девушка вспоминала недавний короткий разговор с Весемиром, который на ее вопрос «когда эти двое уедут?» ответил вопросом «а когда уедешь ты?». Этим их общение за день и ограничилось. Объясниться с Фэадом тоже оказалось задачей непосильной: помимо того, что чародейка ни на секунду не убирала от него своей цепкой руки, сам король эльфов упрямо ее игнорировал, будто они никогда не были знакомы.
Стоило отдать должное справедливости вопроса мудрого ведьмака. Вполне возможно, что судьба, в очередной раз утомленная нерешительностью Эми, замыслила ее немного подтолкнуть. Девушка бы даже определила это «подталкивание» как полноценный увесистый пинок, потому как сладострастные стоны Трисс Меригольд, раздававшиеся гулким эхом по всем коридорам крепости, пробирали ее до самых глубин и выворачивали наизнанку.
