— К чему ты это вспомнил?

— К тому, что все мы можем объединяться ради общих целей с кем угодно и в каких угодно сочетаниях. И враждуем со своими соплеменниками еще отчаяннее и непримиримее, чем с представителями других рас. Кстати, люди во внутрирасовых склоках находятся далеко впереди остальных.

— Кстати, насчет эталона. Я не уверен, что Яевинн согласился бы с твоей кандидатурой на это почетное звание.

— Да. Он считает этим эталоном себя. И на здоровье. Хотя он тоже служил во Врихедде, как и мы с Исенгримом, но, видимо, никогда не задумывался о том, что эльфы пошли на службу к нильфам во многом потому, что его разлюбезная Аэлирэнн в свое время не оставила нам выбора.

— Мы вернулись к тому, с чего начали, — грустно усмехнулся Филавандрель.

— Мы начали с лешего, — припомнил Йорвет. — И лично мне больше нравится говорить о нем, чем переливать из пустого в порожнее, предаваясь воспоминаниям о наших великих воителях и воительницах.

— Пожалуй, мне тоже. Но, сам понимаешь, сидя вечером у костра грех не перебрать все темы.

— Особенно в отсутствие голосистой Верноссиэль, — усмехнулся Йорвет.

— Да. Я и сам рад, что сплавил ее с глаз подальше. Пользы от нее в дозоре никакой, прокараулит все на свете, но хоть тут не маячит укором, отнюдь не немым.

— Ну, раз эту надоедалу ты спровадил, то переночевать я у вас, в таком случае, могу? — осведомился Йорвет. — А то дело к вечеру, а по ночному лесу даже мне — опытному следопыту — шляться резону нет.

— А ночуй, — разрешил Филавандрель. — Иди в ту палатку, где ты свою спину латал, располагайся на ночлег и спи себе на здоровье.

— Может, вы будете такие добренькие, что и ужином со мной поделитесь?

— Ну ты нахал! Прям, как в кметской поговорке: дайте попить, а то так есть хочется, что и переночевать негде.

— Так поделитесь?

— Поделимся. В конце концов, именно из-за нас тебе придется блыкаться по местным лесам в поисках дичи.

Трусом Йорвет, само собою, не был. Но безбашенным идиотом он не был тоже. А посему точно знал, что ему по силам, а с чем ему не справиться. Гипотетический леший был из задач второго разряда. Поэтому соблазнительное предложение прогуляться в таинственный лес, где не ступала нога ни эльфа, ни человека, и, по слухам, было полно дичи, Йорвет отринул, предпочтя более безопасные и менее экстремальные места для охоты. Именно поэтому он, поутру распрощавшись с гостеприимным Филавандрелем, направился не на юг, а на север. Возможность добыть в тех местах нечто стоящее была неизмеримо ниже, чем во владениях лешего, отчасти еще и потому, что лес, в который направлялся Йорвет, соседствовал с деревнями, жители которых периодически похаживали на охоту. Не факт, что это дело им всегда удавалось, но дичь в этих лесах была пуганая и хорошо знала, что нужно делать, завидя существо на двух ногах. Впрочем, как бы проворны ни были олени и косули, эльфская стрела летела к своей цели по-любому быстрее. Поначалу Йорвет бодро маршировал по хорошо набитой тропе, петлявшей меж осин и кленов и предусмотрительно огибающей враждебно ощетинившийся колючими ветками молодой ельник. Осинник закончился, выпустив эльфа в веселую березовую рощу. В траве меж березами эльф своим зорким глазом углядел целое семейство крепеньких молоденьких боровичков.

— Может, грибов набрать? — воодушевился Йорвет. — А что, Ленка супчик сварит. Если еще внимательно пошукать меж березок, может и на жаренку наберу.

Эльфа охватил грибной азарт. Он прочесал рощицу вдоль и поперек, набрав полсумки грибов, и результатом остался в целом доволен. Проблемы начались чуть позже. Дело было в том, что Йорвет, посчитав раны от когтей накеров несерьезными, перевязывать спину не стал, а теперь висящие на спине колчан и лук, а также многочисленные ремни стали натирать свежие царапины через плотную тяжелую куртку, причиняя эльфу значительное неудобство. Йорвет клял накеров за то, что их угораздило попасться ему на пути, и ругал себя за неосмотрительность, правда спине его легче от этого не становилось. Промучавшись так какое-то время и отчаявшись найти дельное решение своей проблемы, Йорвет, продолжавший упрямо тащиться в заданном направлении, все-таки встал и задумался над своими дальнейшими действиями. В принципе можно (и нужно) было вернуться домой, сказав, что охота не задалась. А если Геральт выскажет недовольство (почему-то Йорвет был уверен, что добрая Лена отнесется с пониманием к возникшим на его пути трудностям), сказать ему, что ведьмак и сам хорош: почему он не предупредил Йорвета о накерах. Конечно, у ведьмака найдутся контраргументы в ответ на все претензии эльфа, потом он с тяжким вздохом скажет, что все надо делать самому, пойдет и непременно добудет ту чертову дичь на радость Лене и к стыду Йорвета… Нет, домой эльфу было возвращаться никак нельзя.

— Вот блядство, — эльф, накрутивший сам себя, не выдержал, остановился, снял со спины оружие, затем в сердцах скинул куртку и рубаху, плюхнулся в траву и начал выворачивать шею в бесплодных попытках рассмотреть, что же там творится с его спиной. И тут… Из очередной рощицы, что была шагах в ста от сидящего на земле эльфа вышел величавый олень — крупный самец с гладкими боками, крепкой шеей и головой, увенчанной ветвистыми рогами.

Йорвет наугад лапнул ладонью по тому месту, куда он положил лук. Его оружие оказалось погребено под одеждой, которую он беспорядочно кинул в траву. В ответ на резкое движение эльфа олень повернул голову, несколько секунд глядел на странное существо, а затем стремительно умчался обратно в лес.

— Стой! Чертова скотина! — чуть не плача взвыл Йорвет.

Ответом ему был лишь шелест травы да удаляющийся стук копыт. В отчаянии и с досады эльф откинулся на траву. Какое-то время он просто лежал, бездумно глядя в небо, затем его голову все-таки посетила здравая мысль: мол, полежал — и хватит, первый блин оказался комом, но кто сказал, что будет легко. Надо было подниматься, забыть о неудаче и все начинать сначала.

Йорвет сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться и окончательно забыть досадное недоразумение, как вдруг… Чуткий нюх эльфа уловил нечто странное и интересное: дурманящий, медвяный запах цветов и трав сплетался с душистыми пряными ароматами цветущего неподалеку сада.

— Каприфоль, вербена, мирт, мальва, флоксы… Откуда тут взяться садовым культурам? Не иначе, где-то поблизости есть жилье. Знахарь? А еще вернее — травник.

Воодушевившись этим предположением, Йорвет поднялся и, приглядевшись, действительно рассмотрел кусочек соломенной крыши скрытой за деревьями хижины.

— Вот это хорошая новость, — обрадовался Йорвет, уже практически не сомневаясь в том, что набрел на жилище травника. — Сейчас разживусь у него лекарствами, а потом можно двигать дальше.

Йорвет оказался прав: в хижине действительно обитал травник. И еще он оказался низушком, довольно дружелюбным и сведущим в своем ремесле. Цен на свои отвары и мази он не задирал, впарить эльфу средство от поноса под видом обезболивающего и обеззараживающего отваров не пытался, приворотных зелий, а также всяких аква-тофан, чтобы подсыпать в супчик богатенькому мужу любовницы не предлагал. И все же низушек не был бы низушком, если б не попытался и из визита эльфа извлечь хоть какую-нибудь пользу.

— А как насчет небольшого бартера? — предложил он Йорвету, когда нужные мази и склянки перекочевали из сундука травника в сумку эльфа.

— В каком смысле?

— Я вам оформлю скидочку, а вы сделаете для меня ма-аленькое дельце. Сущий пустячок.

— От твоего сладенького голоска мне заранее делается нехорошо. Видать, у дельца твоего запашок далеко не ароматный, раз ты даже о скидочке заговорил. Я ж знаю, что вы, низушки, скорее удавитесь, чем хоть толику кому-то уступите.

— Экий вы подозрительный, — с укором покачал головой травник, глядя на Йорвета честными и чистыми глазами. Цену таких взглядов Йорвет знал очень хорошо. Верить им нельзя было просто категорически.