— Сса…- промычал эльф.
— О, господи! — ужаснулась Лена. — Этого еще не хватало! Конечно, нахлобыстался, поди, пива с Талером и Геральтом, а теперь оно просится наружу. А мне что, прикажете спать в мокрой постели? Ну уж нет!
— Ссассык… — продолжал бормотать Йорвет, а потом потянул руки к Лене.
— Уберись отсюда! — взвизгнула девушка. — Чего тебе от меня надо, пьяный придурок?!
Она, увернувшись от рук эльфа, который, пребывая в пьяном полусне не был особенно ловок, попыталась спихнуть его с кровати, пока он не наделал еще больших бед. Однако с таким же успехом она могла попытаться сдвинуть с места ту бадью с водой, в которой она мылась.
— И какой, интересно, умник воспевал изящное сложение эльфов, — сердито пыхтела Лена, не оставляя надежды избавиться от Йорвета. — Да в этой пьяной колоде изящества ровно столько же, сколько в дубовой тумбе. И весит этот тростниковый кабан столько же! В каком месте он изящный, не могу понять.
— Ссаския! — наконец выговорил эльф.
— Нет здесь никакой Ссаскии, — злобно зашипела Лена.
Эльф не реагировал.
— Пьянь! — в отчаянии Лена шлепнула его по спине. — Занял всю кровать своей изящной тушей! А мне что делать?
Ответом на ее вопрос был звучный храп.
— Еще не легче.
Лена перебралась через спящего мертвым пьяным сном эльфа. Ей самой спать рядом с таким соседом, разумеется, было решительно невозможно. Лена поразмыслила и решила, что придется звать на помощь Геральта. Уж он-то точно сможет убрать эту наглую алкоту с их кровати, тем самым обеспечив Лене крепкий и здоровый сон.
Девушка потуже завязала ворот рубахи, накинула для верности на плечи Геральтову же куртку, которую он оставил тут, и решительно направилась на поиски ведьмака. В корчме было практически пусто. Те, кто еще мог ходить, разбрелись по домам или по койкам. Те немногие, кто не рассчитал своих сил, спали прямо за столами, а то и на полу. Лену отсутствие народа несказанно порадовало, так как наряд на ней был все-таки довольно экстравагантный. Лена завертела головой в поисках ведьмака или хотя бы Талера и таки углядела их сидящими за столом в дальнем углу зала. Лена устремилась к ним, предусмотрительно стараясь не наступать на павших в неравной борьбе с зеленым змием. Талер сидел к ней спиной, привалившись к стене, и был подозрительно неподвижен. А вот Геральт, напротив, был очень оживлен. Он активно жестикулировал, видимо пытаясь что-то показать или доказать Талеру, вот только рубашки на нем почему-то снова не было. Присмотревшись, Лена не заметила за его спиной и мечей, зато на столе, среди многочисленных бутылок и кружек, была разбросаны карты.
«Это же гвинт! — догадалась Лена. — А если они сели играть, то… Этот придурок уже проиграл все деньги и теперь проигрывает свои шмотки. Рубаху и мечи, видимо, уже спустил. Надо вмешаться, а то он, видимо, вошел в такой азарт, что и подштанники готов проиграть».
— А что это вы тут, стесняюсь спросить, делаете? — Лена встала около стола, уперев руки в боки и со строгим прищуром глядя на Геральта. Сама себе девушка сейчас напоминала свою же соседку теть Дусю, которая обычно, стоя в точно такой же позе, и с точно такими же интонациями встречала на пороге своего загулявшего и припозднившегося муженька.
— Так мы это… в гвинт тут… партейку-другую… Ну-у, чисто так…
— Я вижу, — фыркнула Лена. — Как это ты портки еще не проиграл, удивляюсь.
— Я не-е, — замотал головой Геральт. — Мечи, штаны — все при мне.
— Пока. Если б я не появилась и не пресекла безобразие…
— Ленусь, иди ко мне, — оборвал Ленины нотации Геральт, ухватив ее за талию и усаживая к себе на колени.
— Ты что себе позволяешь, паразит! — возмутилась Лена, однако освободиться из железного захвата ведьмака для нее не было никакой возможности. Лена решила уступить грубой силе и посмотреть, что же будет дальше.
— Талер, эй, Талер, — разобравшись с препятствием в виде Лены, Геральт решил возобновить прерванный диалог с партнером. Впрочем, партнер явно не был настроен поддерживать беседу.
— Геральт, — вмешалась Лена. — Ты что не видишь?
— Чего я не вижу?
— Он сидит только потому, что ему падать некуда!
— А зачем ему падать? — не понял Геральт.
— Потому что он спит. Все уже спят, один ты колобродишь.
— Слабак, — презрительно бросил ведьмак, присмотревшись к спящему Талеру. — Придется отложить до завтра.
— Отложить что? — сразу насторожилась Лена, не ожидая от идей Геральта ничего хорошего.
— Наш с Талером турнир по гвинту.
— Геральт, где твои мечи и где твоя одежда?
— Мечи — вот, — он указал на лавку рядом с собой.
Лена вздохнула с облегчением. Видимо, это было у Геральта на уровне безусловного рефлекса: сколько бы он ни выпил, про свои мечи он никогда не забывал.
— А одежа вот она, ты же сама в ней и сидишь.
— Геральт, пошли спать, — Лена поняла, что доказывать что-то пьяному ведьмаку бесполезно и бессмысленно.
— Чё спать-то? Я еще повеселиться хочу. А что тихо-то так стало? Куда музыканты делись? Я бы, может, потанцевал.
— Что? — округлила глаза Лена. — Танцы? Ну ты даешь! Я думала, ты столько не выпьешь.
— Да мы и выпили-то по чуть-чуть. Буквально три кружки пива. Вот хоть у трактирщицы спроси.
— Неужели правда? — не преминула последовать совету ведьмака Лена.
— Чистая, — кивнула трактирщица.
— Ага. Значит, три кружки пива. Ладно. А водки?
— У-у-у! — только махнула рукой та.
— Геральт, я устала и хочу спать, — категоричным тоном заявила Лена. — Я, между прочим, обычная женщина, у меня нет твоей супервыносливости, гиперстойкости и сверхкрепкости.
— Так спи, кто тебе не дает-то?
— Йорвет! Вы напоили эту одноглазую эльфятину, она приперлась в нашу с тобой кровать, разлеглась там и спит себе преспокойненько.
— Тебе жалко для несчастного одинокого эльфа какой-то кровати?
— Какой-то — нет, своей собственной — да. Потому что мне самой в ней места больше нет. А мне необходимо поспать. И, Геральт, как хочешь, но сейчас ты пойдешь со мной и уберешь его оттуда. А потом хочешь — пей, хочешь — пой, хочешь — пляши, хочешь — играй в гвинт хоть обыграйся… Мечи только возьми с собой, я их приберу, а то к утру мы их точно не досчитаемся.
— С кем мне играть-то, — горестно вздохнул Геральт, обведя взором пустынный зал. — На ногах одна ты стоишь. А ты тоже ничего не хочешь, только спать. Э-эх, горькая моя ведьмачья доля, всегда-то я один… Лен, а ты мне дашь разок перед сном? — неожиданно мысли Геральта приняли совсем другой оборот.
— О ты хоссподи! — Лена соскользнула с колен Геральта. — Да что ж такое-то? Афродизий вам с Йорветом в водку подмешали, что ли? Тому тоже все Ссаския спьяну мерещилась. Он даже имя ее толком выговорить не мог, а все одно — подавай ему Ссассыкию. Тоже мне, герой-энурезник.
С этими словами Лена собрала со стола разбросанные карты, затем разглядела рубашку Геральта, которая валялась почему-то под столом, присела, взяла и ее.
— Погоди-погоди, — запротестовал Геральт, когда Лена, рассовав карты по карманам и схватив рубаху в охапку, собралась уходить.
— Это же все не мое, это — Талера.
— Ты ему рубаху проиграл?
— Угу. И куртку, которая на тебе сейчас надета. И еще перчатки, которые в комнате остались. Ну, не шла мне карта весь вечер, бывает, — начал оправдываться Геральт, видя, как сурово сдвигаются брови Лены.
— И ради чего все эти жертвы?
— Ради ценной карты. Мне свою колоду трепать было жалко, так я решил вещи ставить. Талер по поводу куртки и перчаток спорить не стал, а рубаху брать не хотел. Тогда я стал его уговаривать, а потом решил наглядно доказать, что моя почти новая и только самую чуточку заношенная рубашка гораздо лучше, чем та рухлядь, которая на нем… А он, видишь, сломался. Заснул, зараза. Завтра надо все начинать сначала.
— Это еще зачем? — удивилась Лена. — Вот тебе колода, бери эту чертову карту и успокойся.
— Ты что? — ахнул Геральт. — Как можно?
