А еще говорят, у нее был информатор в Янтре, который указывал на зажиточных соседей, - поделилась информацией Лена.
Угу. Был. Очередная завистливая сволочь, живущая по принципу: пусть у меня сдохнет корова, но зато у соседа сдохнут две. Красная шапочка клялась и божилась, что если я выдам ей этого двурушника, то она уйдет и никогошеньки не тронет.
Ты ей не поверил?
Разумеется, нет. Потому что не видел причин, по которым она не могла вернуться в деревню, скажем, назавтра, то есть, когда меня там уже не будет, и учинить погром. Да и судить этого доносчика должна была не она, а односельчане. Так что банду я перебил, стукача выдал селянам. Справедливость по-ведьмачьи.
Хочешь справедливости? Найми ведьмака, - процитировала Лена.
Ну, как-то так. По крайней мере, теперь я могу рассчитывать на то, что на меня не спустят собак, едва я замаячу у жителей Янтры на горизонте. Потому как, может на добро у них память и короткая, но зато плохое они помнят отлично и долго.
Ты ведь не сделал им ничего плохого.
Нет. Даже наоборот, я им помог. Именно поэтому я и рассчитываю, что они позволят нам спокойно дождаться о’Дима на окраине их села. Очень не хотелось бы, знаешь ли, устраивать резню в стиле ведьмаков школы кота.
До этого же наверняка не дойдет? - с некоторой тревогой спросила Лена.
Конечно, нет, - успокоил свою подругу ведьмак. – А мы уже скоро будем на месте.
И что?
До полуночи у нас еще времени воз и маленькая тележка.
И что?
Ну, я тебе организую романтический вечер на природе под открытым небом с костерком и красивыми видами на фоне сельских пейзажей.
А-а, это хорошо, - благосклонно отреагировала Лена. – Но если ты думаешь, что я забуду о твоем обещании погулять по Оксенфурту или рассчитываешь, что этот вечер пойдет вместо того, то ты ошибаешься.
Лен, не ищи в моих действиях и знаках внимания скрытый смысл. Я все помню и ни от чего не отказываюсь. Я просто хочу посидеть и отдохнуть. С тобой. Пока у нас есть время и нам в кои-то веки никто не мешает.
Милсдарь ведьмак, а вы енто… Тута чавой? Аль чудища какая опять где-то рыщеть?
Староста Янтры в сопровождении лучших людей деревни переминался с ноги на ногу у края полянки перед большим раскидистым деревом. Дерево росло у перекрестка дорог, что разбегались в четыре стороны света. А под деревом как раз развели костерок и расположились Геральт с Леной в ожидании Гюнтера и полночи.
Не. Чудищ я вам всех извел, - успокоил селян Геральт. – Я тут просто с девушкой…
Милсдарь Геральт любезно согласился провести меня по местам своей боевой славы, - подхватила Лена. – Например, в вашей деревне он положил конец бесчинствам печально известной банды некоей Красной шапочки. Между прочим, вести о ее зверствах дошли аж до самого Новиграда.
Ух ты-ы! – подал голос кто-то из селян. – Ёпта, ижно в Новограде мы прославились! О как!
Ну что ты, - подхватил второй. – Дык и банда была не хухры-те мухры. Сама ента Шапка была цельным ёборотнем. Да ишо каким злобнючим. Скоко народу они с бандой погнобили - это ж и не сосчитать. Так и не мудрено, что аж до Новограду вести об ихних злодействах дошли.
Это все, конечно-естественно, да, - продолжил свою речь староста. – А мы-то что? А вы-то как?
Писать про вас буду, - сказала Лена. – Увековечу, так сказать, для истории.
Э… Что? – не понял староста.
Ну ба-ать, чё ты глумной-то такой! – растолкав мужиков, на передний план выдвинулась молодая статная девица. – Тринадцатый век на дворе, Новиград под боком, а вы все будто из глуши веленских лесов только что выползли!
Василиса! – сурово сдвинул брови староста. – Я те чё велел? Дома сидеть! А ты куда выперлась? Живо вертайся взад, а то…
Напугал ты ща ежа голой жопой, - ничуть не смутилась отцовской отповедью бойкая Василиса. – Я те, бать, говорю, не страмись перед приезжими. Они наше село прославлять приехали. Может, эти, как их, туристические маршруты тут проложут, дык процветем… Ну, приподымемси то есть. А-а, - глядя на ошалевших от ее заумных речей земляков, Василиса в досаде махнула рукой. – Стоят, как бараны.
Куды подыматься-то нам? Катаклизьма, что-ли будеть какая? – не понял староста. – Слышь, милсдарь ведьмак, ты можешь перевести, чего эта глупая девка глаголить? Я енту молодежь в последнее время чё-то вабче понимать перестал. Вроде говорим на одном языке, а по-разному.
Это она образно расписывает радужные перспективы вашей деревни, - пояснила Лена. – Кароч, мужики, хорошо все будет, - успокоила она уже начавших слегка волноваться за будущее своей деревни янтровцев.
А и ладно, раз хорошо, - сразу умиротворился староста. – Вы тады тут значить увечьте нас для истории, но токо, пожалуйста, прилично и не очень громко. Василиса! – скомандовал он дочери. – Давай домой. Неча тебе тута отираться. Мешать токо милсдарю ведьмаку с его мазелью будешь. Их дело молодое, в смысле, сурьезное. Им сосредоточиться нужно.
Домострой! – буркнула прогрессивная старостина дочка, но ослушаться отца все-таки не посмела, неохотно последовав за ним в деревню.
Через минуту поляна под деревом опустела, Лена с Геральтом остались одни.
Он на что намекал-то, когда завел про дело молодое и приличия? – спросила Лена.
Ни на что. У него от ваших с Василисой просвещенных речей ум за разум зашел. Он, бедолага, уж не знал, что и думать. Вот и ляпнул то, что к носу ближе.
Значит, ждем о’Дима?
Угу. Вот только сейчас подсоберу топлива для костерка, пока еще светло, и засядем.
========== ЧЕГО ТЕБЕ НАДОБНО, СТАРЧЕ? ГЛАВА 4, в которой Геральт примеряет на себя роль Золотой рыбки ==========
Лена с Геральтом молча сидели на расстеленной куртке ведьмака перед весело потрескивающим костром и смотрели на причудливую пляску огня. Лена плотно прижималась к боку ведьмака, приклонив голову к его плечу, а он обнимал ее за талию, иногда поворачивая голову и слегка касаясь щекой ее мягких пушистых волос. Неспешные летние сумерки плавно перетекали в тихую августовскую ночь, на небе появились первые звезды, из полей потянуло холодом. Пахло скошенной травой и туманом, что наползал из низин в поля, как белое молоко. Прозрачный прохладный воздух хорошо проводил звук, поэтому было слышно, как в где-то в дальних деревнях лаяли собаки. Вдали за Понтаром виднелись огни никогда не спящего Новиграда с громадой Башни Иерарха, что чернела на фоне темнеющего неба.
Лена пригрелась под боком у Геральта, и ее слегка заклонило в сон.
Уж полночь близится, а Гюнтера все нет, - перефразировала она строки знаменитого поэта, решив наконец нарушить молчание с тем, чтобы не заснуть окончательно и не прозевать приход Гюнтера.
Не беспокойся, явится, - ответил Геральт. – Уж этот-то своего не упустит.
Ой, хоть бы он и вообще не приходил, - проворчала Лена. – Слу-ушай, а если я ему загадаю знаешь что?
Что?
Чтобы он о нас забыл, - с торжеством выдала Лена. – Как ты думаешь, он исполнит? А если исполнит, то тогда оставит нас с тобой в покое.
И останусь я с этой дрянью на роже, - со вздохом сказал Геральт, имея в виду Гюнтеров знак на виске. – Хотя… Вроде так-то она мне беспокойства не доставляет. Разве что морально давит на нервы. Может, и привыкну со временем.
Только я думаю, не выйдет у нас его таким образом обжучить, - посетовала Лена.
Почему?
У него, поди, заказчиков на желания была туева хуча. Неужели никто до нас не додумался загадать такое простое и естественное желание?
Не знаю, - пожал плечами Геральт.
Наверное, у него есть какая-нибудь подстраховка на случай таких вот скользких желаний, - продолжила теоретизировать Лена.
Может быть. Но попробовать-то мы можем?
Я бы не советовал, - вкрадчивый голос прозвучал откуда-то сверху.
Геральт и Лена дружно подняли головы, чтобы разглядеть незаметно подобравшегося к ним о’Дима, и узрели его сидящим на нижней толстой ветке дерева, полускрытым среди густой листвы.
