Я было побежала, но меня Трандуил удержал, - призналась Маша.

Ты ведь думала, что оно из настоящего камня, так?

Ну да. Кто ж мог предположить, что Башня пенопластовая.

Если так, тебя бы просто завалило вместе со мной.

Наверное.

Ты бы умерла, глупая.

Я не про свою смерть в тот момент думала, мне только хотелось, чтобы ты жил, - тихо сказала Маша, глядя в пол.

Почему?

Ну, блин, наверное любовью меня так плющануло.

Ко мне, - зачем-то решил уточнить Эредин.

Нет, блин, к Леголасу! – фыркнула Маша. – К тебе, конечно.

Чудно, - Эредин неожиданно мягко провел большим пальцем по щеке Маши, очерчивая линию ее скул и подбородка.

Что чудного? – спросила Маша.

Верность идеалам, - Эредин усмехнулся. – Редкость в наше время. Во всех причем мирах, - он помолчал. Потом повернул Машу к себе лицом и посмотрел ей прямо к глаза. - Почему я?

А почему земля круглая?

Да, ты права, вопрос дурацкий.

Знаешь, - Маша поудобнее устроилась на колене Эредина, все-таки обхватив его за шею. – А еще ты единственный проявил ко мне хоть какой-то интерес. А остальные меня или игнорили, или… В общем, по-настоящему интересовались мною только черти, которые меня пасли, так как я им задолжала. Нет, я конечно, теперь понимаю, что я сама дура...

Черти? – в зеленых глазах Эредина заплясали веселые искорки.

И ничего смешного! – воскликнула Маша. – Знаешь, какие они хитрые и коварные? Сначала прикидываются добренькими, спрашивают свою жертву, типа, ты правда этого хочешь? Она им, как дура распоследняя, «да!». А они ее потом – фьють – и на ложку в переплавку. Так-то!

Страсти ты какие-то рассказываешь, - сочувственно покачал головой Эредин в то время, как его рука забралась Маше под футболку, его пальцы уже расстегнули Машины джинсы и, успешно и ловко преодолевая сопротивление нижнего белья, намеревались проникнуть в святая святых девушки.

Я думала, ты решил поговорить… Ах! – возглас Маши лишний раз уверил эльфа, что он идет по правильному пути.

Разве одно другому мешает? – Эредин наклонился к Машиному ушку, слегка прикусывая мочку, потом прошелся по ее шее, устремляясь к ямке между ключицами. – Ты говори, я слушаю, - пробормотал он.

Я… Ты, блин, чё-то там такое делаешь, у меня от этого все мысли из головы вылетают.

Там – это где?

Ну, пальцами – там, языком – тут. Еще говорить что-то ухитряешься.

Опыт, моя сладкая. Просто опыт.

Да-а, вот проживу я так же двести лет… - мечтательно закатила глаза Маша. – Стану такой, бля, искушенной в этом самом деле, что аж сил нет.

Что? – Эредин оторвался от Маши и поднял голову, еле сдерживая смех.

Ну, то самое. Научусь за двести лет всяким штучкам, как ты сейчас. Вот тогда-то я покажу тебе такие высоты и глубины с пучинами, что ты только ахнешь. Ведь ты же и спустя двести лет все такой же молодой и красивый останешься.

Я – да. А ты… Впрочем, на Тир на Лиа, может, и проживешь, - неожиданно Эредин улыбнулся. – А я бы, ей божиня, хотел бы, чтоб прожила. Очень интересно испытать всю остроту ощущений, когда ты наконец станешь опытной и искушенной в любви женщиной. Даже если нам с тобой потребуется целых двести лет. Ради любопытства я даже готов подождать, раз уж быстрее учиться у тебя не получается.

Я не про то совсем! Я просто хотела сказать, что за двести лет… Ох! – Маша, отзываясь на умелые и настойчивые ласки эльфа и продолжая обнимать его, подалась к нему ближе, непроизвольно впиваясь ногтями ему в спину.

Я думаю, мы управимся быстрее… - Эредин, чувствуя возбуждение девушки, и сам задышал часто и прерывисто. – Ты такая у меня отзывчивая. Я только начал, а ты уже хочешь и готова меня принять. Умничка. А этот твой, которого ты сильно… И долго… И без толку… Он просто…

Угу, - согласилась со всем и оптом Маша, которой больше не хотелось ни говорить, ни вспоминать, ни думать ни о ком, кроме Эредина.

Они проколобродили всю ночь, перемежая любовные игры разговорами. Эредин часто ловил себя на мысли, что ему действительно нравится Машина юность и свежесть, ее неопытность и наивность, вносящие элемент новизны в процесс соблазнения и достижения цели, ему было неожиданно приятно открывать и познавать вместе с ней новые ощущения, хотя для него ничего необычного и неизведанного здесь и не было, но Машина живая и непосредственная реакция на происходящее его неизменно радовала. Но главное – Маша была искренна в проявлении чувств. Ей не нужно было от Эредина ничего, кроме него самого.

В конце концов, к утру, обсудив кучу тем, важных и не очень, перепробовав основные стандартные и несколько экстравагантных поз, любовники наконец утомились и, довольные собой и друг другом, отошли ко сну.

Мария, мое сердце – твое!

В голове Эредина знакомый голос прозвучал, как набат. Он открыл глаза и в первый момент подумал, что видит очередной сон. Перед ним было открыто окно портала, а из него смотрел на короля ольх Имлерих. Оттуда же и раздавался его зычный и радостный голос.

Чё орешь? – Эредин помотал головой, отгоняя сон и пробуя сосредоточиться.

Угадай, что мы нашли! – Имлериха аж распирало от гордости и радости, посему Эредин понял, что надыбали соратнички нечто действительно стоящее.

Надеюсь, ваша находка стоит того, чтобы будить меня в такую рань. Иначе…

А где Маша? – в окно портала вставилась встревоженная рожица какой-то девушки. Эредин смутно помнил, что она, кажется, была Машиной подругой и явилась вместе с Машей развлекать их с Имлерихом в то судьбоносное утро перед отправкой в мир ЙА.

Да тут она, где ей еще быть, - сказал Эредин.

А почему мы ее не видим? – настаивала девушка.

Потому что она спит рядом со мной под одеялом, - объяснил Эредин.

Хм, - скорчил глумливую рожу Имлерих. – Твое величество, как я погляжу, ты времени даром не терял.

Не твое дело! – буркнул Эредин, которому почему-то не хотелось обсуждать через портал свои отношения с Машей.

Ты ее не обижал? – строго спросила Машина подруга.

Не обижал. Сама потом у нее спросишь, когда мы вернемся.

И спрошу! – предупредила девушка.

Вам чего надо? – перешел к делу Эредин. – Зачем меня в такую рань разбудили?

Рань? – Имлерих и Машина подруга переглянулись. – Твое величество, первый час уже. Видать, хорошо вы этой ночкой оторвались, раз у тебя время заполдень – это рань.

Чё надо? – окончательно потеряв терпение, рявкнул Эредин.

Мы нашли Солнечный камень, - Имлерих с трудом сдерживал рвущееся наружу торжество.

Ё мать, - Эредин задумался. – И что?

У Карантира за подкладку мантии завалился, - непонятно зачем сообщил эту ненужную подробность Имлерих.

И? – снова нетерпеливо спросил Эредин. – Нам-то какая от этого корысть?

Никакой. Если б не твоя новоиспеченная любовница.

Машка?

Угу, - радостно кивнул Имлерих. - Я сказал волшебные слова – и портал открылся. Чуешь, куда веду?

Ты настроился на Машку? – переспросил Эредин.

Камень работает из Междумирья на все направления, главное – знать имя того, с кем тебе нужно связаться.

На хрена тебе нужно связываться с кем-то из Междумирья?

Попробовать камень в действии.

Ладно. Попробовал. И что?

Работает! – радостно завопил Имлерих.

Да в Междумирье тебе любой булыжник на связь сработает! Даже не надобно быть Карантиром, чтоб такие элементарные вещи знать!

Вся соль в том, что твоя Машуня тоже – часть Междумирья. И поэтому на нее ты можешь настроиться откуда угодно и когда угодно.

И что нам это дает? – Эредин начал осознавать, что пока он не понимает чего-то важного.

Твое величество, схема такая: Карантир засылает Марию в нужный мир, она говорит: «Эредин, мое сердце – твое», Карантир ловит ее позывной, а дальше по той же схеме, по которой мы попали на Скеллиге.

Чё-то как-то сложно, - задумался Эредин.

На самом деле, мой король, проще пареной репы, - в портал вставил свое лицо Карантир.