— Ну чё, мы идем в пещеру трахаться? — Эредину надоело ждать, пока девушки договорятся.

— Ваше величество, во-первых, мы туда не трахаться идем, — снова начала разъяснения Маша.

— А во-вторых?

— Во-вторых, минутку терпения. Сейчас моя подруга сходит за одной вещью, и мы с вами двинемся в путь.

— Как-то холодно в этой пещере, — Эредин передернул плечами. — И вообще, я все-таки не понимаю, зачем ты меня сюда затащила?

— Чтобы немного охладить ваш пылкий темперамент, — смиренно призналась Маша. — Ваше настойчивое внимание лестно для бедной девушки, но…

— А-а, dhoine, — презрительно хмыкнул Эредин, — маленькие, ничтожные, трусливые, льстивые, лживые и лицемерные. Всегда и всюду одинаковы.

— Почему же вы согласились идти со мной? И почему хотели со мной переспать? — удивилась Маша.

— Потому что мне скучно! И потому что мне этого хочется! А где я здесь найду эльфок? Вот и пользуюсь в походных условиях тем, что под руками.

— Зачем же так насиловать себя и общаться со мной, если вам противно?

— С чего ты взяла, что мне противно? Я наоборот сказал, что мне хочется. А я привык никогда и ни в чем себе не отказывать и всегда делать и брать то, что мне потребно. От войны я как-то подустал, горячительных напитков после пребывания в Волчьем Тупике, я так чувствую, мне не захочется долго. Остаетесь вы. У чистоплюя Аваллакʼха на этот счет есть целая теория, только мне на все на это наплевать.

— Про Лару Доррен?

— Нет. Про то, почему эльфам надоедают партнеры своей расы и они переходят на людей.

— И почему же?

— Я объяснил тебе со своей точки зрения. А умствования Аваллакʼха, как я уже сказал, меня абсолютно не занимают. И потом, он просто злится на вашу расу, потому что Лара, которую он любил до самозабвения и продолжает любить по сию пору, выбрала не его.

— А на Тир на Лиа людей нет? — спросила Маша.

— Ну почему же, есть. Причем, в достаточном количестве.

— И что они там делают?

— Ну-у, по-разному, — как-то неожиданно замялся Эредин. — Тир на Лиа — большой город, там можно найти приложение как рукам эльфов, так и рукам людей.

— Ага, улицы мести или мыть полы в вашем дворце, — вспомнила Маша наставления Лены.

— Ну и что? — резко ответил Эредин. — Кто-то же должен это делать! Или город и дворец должны зарасти в грязи? Или, может, думаешь, что я сам буду бегать с метлой и шваброй?

— Чё вы сразу домысливаете за меня? — вспылила Маша. — Я ничего такого не говорила и даже не думала.

— Слушай, хватит мне «выкать», — попросил Эредин. — А то чувствую себя так, будто я нахожусь в тронной зале, окруженный подпевалами Геʼэльса. Аж передергивает от омерзения.

— Значит его вы… ты ненавидишь больше, чем dhoine? — уточнила Маша.

— Я вас не ненавижу. Вы мне безразличны. Обычно. Дома.

— А здесь?

— А здесь я — не дома, если ты заметила. И про «здесь» я тебе уже говорил. Ты глухая или глупая, или искусно притворяешься?

— Ничего я не притворяюсь, — буркнула Маша. — Просто вас ни фига не поймешь.

— Я вижу свет, — сказал Эредин, проигнорировав реплику Маши. — Мы сейчас куда-то выйдем.

— Надеюсь, тут ты развеешь свою скуку.

Однако эльф, уже не слушая Машу, устремился к выходу. Девушка при всем желании не могла поспеть за Эредином, один шаг которого равнялся почти двум ее.

— Блин, куда тебя понесло! — возопила было она, но запнулась о какую-то неровность и, не удержав равновесия, растянулась на каменном полу, кляня в душе самовлюбленного, высокомерного и противного эльфа.

— А что это за место? — вопрошал тем временем уже выбравшийся из пещеры Эредин. — Эй, ты где там застряла, мелкая dhoine? Ты не вздумай мне тут оскорбленную невинность из себя корчить! Со мной такие штуки не проходят.

— Да какая, к чертям невинность? Какие обиды? Я грохнулась, пока за тобой угнаться пыталась! — сердито крикнула Маша.

— И что?

— Сейчас вылезу!

Пыхтя, отряхиваясь и слегка прихрамывая, Маша выбралась из пещеры и тут же сощурилась от солнечного света, показавшегося ей нестерпимо ярким после темноты тоннеля.

— Глянь-ка, а это там еще кто? — Эредин бесцеремонно дернул Машу за рукав, не желая дожидаться, пока ее глаза привыкнут к свету.

— А это… Это… — Маше наконец удалось проморгаться; она дополнительно приложила руку козырьком ко лбу, чтобы было лучше видно. — Ёптить! Эльфы. Только средиземские, по всему видать. Интересно, они-то что тут делают?

— Твои знакомые? — спросил Эредин.

— Впервые их вижу. То есть вживую впервые.

— Знаешь, кто это?

— Ну-у, вон тот длинный белобрысый — Трандуил, король Лихолесский, рядом с ним такой же белобрысый, только мелкий — его сынуля Леголас, тетка с ними — Галадриэль — владычица Лориэна, а мужик — это, наверное, Элронд, который в Имладрисе заправляет. В общем, вся Большая Тройка в сборе.

— Где же тройка, если их четверо? — не понял Эредин.

— Леголас к Тройке не относится, он до сих пор у батьки на иждивении находится.

— Как, говоришь, эльфицу-то зовут? — Эредин начал присматриваться к Галадриэли, приосанился, расправил свои широкие плечи и встал в позу, которая особенно выгодно подчеркивала его внешние достоинства.

— Вообще-то, у нее есть муж, — сердито предупредила Маша.

— Ну и что?

— И у них не принято бегать налево.

— Это потому, что нет достойных кандидатов, — самоуверенно ответил Эредин, начиная откровенно оценивающе разглядывать чужую эльфийку.

— А еще она могущественная колдунья, — зашипела Маша. — И за такие взгляды в ее сторону она может обидеться и сделать тебе знаешь что?

— Знаю. Понял, — Эредин поспешно отвел глаза от эльфийки. — Погоди, а что они делают в нашем междумирье и как они вообще сюда попали? — облом матримониальных планов в отношении Галадриэль настроил короля Дикой Охоты на более конструктивный лад.

— Видишь ли, дело в том, что это — не междумирье, — осторожно начала Маша, опасаясь непредсказуемой реакции внезапного Эредина на такую новость.

— Не междумирье? А что?

— Это место называется мир Йунных Аффтаров, — объяснила Маша.

— И нахрена ты меня сюда затащила? — Эредин угрожающе навис над девушкой своей фундаментальной фигурой.

— Исключительно, чтобы ты развлекся! Ты же сам орал, что тебе скучно. А здесь бы ты размялся, разнес бы пару-тройку недоделанных городишек, начистил бы дюжину-другую рыл… Или ты подозреваешь, что я заманила тебя сюда с каким-нибудь злым умыслом? Думаешь, я заговор против тебя сплела в одночасье? Параноик остроухий!

— Разнес и начистил, говоришь? — услышав от Маши новость о том, что неизведанный мир предоставляет ему такие шикарные возможности, Эредин решил сменить гнев на милость, тем более, по здравому разумению, девчонка и впрямь не тянула на заговорщицу. Пожалуй, Эредин был склонен думать, что маленькая глупенькая dhoine запала на его неотразимую персону. — Звучит заманчиво. Здесь это реально возможно?

— Я те зуб даю от Ленкиной расчески, что ты найдешь здесь широкое поле для применения своих деструктивных талантов.

— Ну хорошо. А как эти Трынды… и прочие Дрели сюда попали?

— Я-то почем знаю? — пожала плечами Маша. — Вон они нас заметили и пялятся. Тоже, поди, гадают, кто мы такие и как нам удалось сюда забраться.

— Хошь сказать, что они тоже сюда поразвлечься прибыли? — Эредин придирчиво и скептически оглядывал средиземских эльфов. И чем дольше он на них смотрел, тем большими занудами они ему казались (правда, это касалось исключительно мужчин, так как эльфийку он находил очень красивой).

— Конечно, нет, — тут же подтвердила его подозрения Маша. — Средиземские эльфы — не чета вашему величеству. Для них превыше всего — долг, ум, честь и совесть. Они никогда не позволят себе идти на поводу у своих желаний.

— Да вот я и вижу. Их прямо распирает от любопытства, кто же мы такие и что тут делаем, но они продолжают тупо пялиться на нас, а подойти и спросить — видимо, считают ниже своего достоинства.