– Следит? – повторил он, уже направляясь к ближайшему выходу.

– Да! – прошипела она. – Я вижу его прямо сейчас. Он затаился под палисандровым деревом.

– Ты уверена, что это не игра теней? – спросил он, выходя наружу.

– Уверена! Ты идешь?

– Уже в пути. Не клади трубку, пока я не приду. – До ее дома отсюда было не больше двух минут пешком. Она жила на территории интерната, в доме, где вырос он сам, который построил еще его прадед. – Он все еще там? – Нейт ускорил шаг. Она действительно испугалась, хотя он был уверен, что оснований для этого нет.

– Да… кажется, – ответила мать. Он живо представил себе, как она потирает то место на пальце, где раньше было ее обручальное кольцо. Она перестала носить его после смерти отца, но даже спустя столько лет не избавилась от привычки потирать его, когда нервничала.

– Не волнуйся. Я уже почти на месте. Я вижу дом. – Быстрым шагом Нейт подошел к палисандровому дереву. Там никого не было.

Но кто-то все-таки был здесь раньше. На земле, между невысокой каменной стеной и стволом дерева, остались отпечатки ног.

– Что там? – окликнула его мать из-за открытой входной двери.

– Я попрошу охранников сделать несколько лишних кругов вокруг дома. Так, на всякий случай, – сказал, поднимаясь по ступенькам крыльца. – Не забудь включить сигнализацию, хорошо? – Начиная нервничать, мать частенько забывала об этом.

– Побудешь у меня еще немножко? – попросила она. – Я приготовлю тебе горячий шоколад.

– Отлично. – Он так и не набрался мужества сообщить ей, что, еще будучи подростком, решил, что этот напиток – слишком сладкий, особенно с кусочками пастилы, которую он обожал в детстве. И пить его в июле ему совсем не хотелось.

Мать улыбнулась ему.

– На этой неделе в магазине продавали цветную пастилу. Я помню, что ты очень любишь ее. И поэтому купила большой пакет.

– Спасибо, мам. – Он вновь, как это часто бывало, поразился тому, что она была намного младше большинства обитателей «Гарденз». Ей не было еще и шестидесяти, но Пегги, Джанет и Регина отличались куда большей живостью, хотя всем им уже перевалило за семьдесят. Они просто не могли усидеть на месте. Их по-прежнему интересовало все на свете. Они по-прежнему влюблялись. А его мать раз в неделю ходила в магазин, а раз в месяц выбиралась с Натали в парикмахерскую, чтобы сделать прическу. И на этом все.

Его мобильный заиграл мелодию, которой он обозначил Боба, завхоза и, по совместительству, начальника ремонтной бригады.

– Срочный вызов, – сказал он своей матери. – Одну минутку. – Она кивнула и направилась на кухню. – Есть новости, Боб? – спросил он, нажимая кнопку приема.

– С какой начать, с хорошей или плохой? – вопросом на вопрос ответил Боб. Он всегда вел себя так, что каждое слово из него приходилось вытягивать буквально клещами.

– С плохой, – тут же отозвался Нейт. Он предпочитал узнавать дурные известия первыми. Иногда они требовали немедленной реакции.

– Парень из службы дезинфекции обнаружил проблему.

– Отлично. И?

– Останки полосатого скунса и сгнившей еды попали в коробки, в которые мы помещаем ароматическое масло, и закупорили их.

А система сделала свое дело и разогнала трупный запах по библиотеке и ТВ-комнате отдыха. Это была единственная возможность.

– Я сейчас приду.

Сначала Нейт обнаружил доказательства того, что кто-то следил за домом его матери. Теперь еще и это. Черт возьми, да что вообще происходит в «Гарденз»?

Бриони приоткрыла входную дверь и заглянула в щелочку, удостоверяясь, что Мак не подкарауливает ее, чтобы удрать. Кота нигде не было видно, и потому она без опаски распахнула дверь во всю ширь, а Диоджи тут же потянул ее на кухню. Бриони ухитрилась захлопнуть дверь ногой, после чего поспешила за большой собакой. Та остановилась перед коробкой с сухим печеньем.

– Полагаю, ты нагулял изрядный аппетит. – Бриони отстегнула поводок и дала ему угощение.

Отлично, один пункт можно вычеркнуть из списка дел, который она составила вчера, вернувшись домой от Руби. Собаку она только что выгуляла. Хотя, если говорить откровенно, это Диоджи выгуливал ее, но все равно – зачет. Она вытащила свой мобильный и пробежала глазами список. Для начала она выбрала самое легкое задание. Дальше по списку шли ее родители. Она отправила им смс-ку, сообщив о своем благополучном прибытии, но теперь следовало позвонить. Ладно, выбираем приложение «ФейсТайм». Им нравилось видеть ее, когда они разговаривали. К тому же теперь она выглядела абсолютно презентабельно. Она вновь надела черные брюки и полосатую блузку, правда, предварительно выгладив их. Волосы ее были уложены в шиньон, и она даже нанесла на лицо легкий макияж, чтобы скрыть темные круги под глазами. Кроме того, глаза она закапала «Визином», чтобы они не подумали, будто она вчера полдня проплакала. Итак, она готова.

Когда соединение было установлено, мать забросала ее вопросами, не оставляя возможности Бриони ответить ни на один из них.

– С тобой все в порядке? Тебе не страшно одной? Ты уже разговаривала с Калебом? А с кем-нибудь еще из гостей на свадьбе? – Сделав паузу, чтобы перевести дыхание, мать продолжала: – Хочешь, я прилечу к тебе? Не знаю, о чем мы думали, отправляя тебя одну за тридевять земель. Если бы твоя кузина была дома, все было бы по-другому. Но мне больно думать, что ты осталась одна после… после того, что случилось. Я действительно думаю, что тебе нужен кто-нибудь, чтобы ухаживать за тобой. А что, если тебе опять станет дурно? Что, если…

– Мам, со мной все в порядке, – перебила ее Бриони. – Правда.

– Это невозможно. Как можно быть в порядке после… после того, что случилось? Я знаю, тебя осматривала врач, но я тут подумала, что, быть может, тебе надо показаться еще кому-нибудь. Потерять сознание вот так… Возможно, тебе нужно сделать МРТ или компьютерную томографию. Я могу узнать…

– Со мной все в порядке, – повторила Бриони.

– После приезда у тебя наблюдались какие-либо симптомы? – не унималась мать.

– Никаких, – ответила Бриони. Оказывается, лгать было куда легче, когда мать находилась на другом конце страны.

– И все же, Джеймс, что ты об этом думаешь? Не кажется ли тебе, что заключение другого специалиста было бы весьма кстати? – спросила мать Бриони.

Ее отец перевел взгляд с жены на дочь, словно решая, чью сторону принять.

– На мой взгляд, вреда от этого не будет, – сказал он наконец.

– Хорошо, я подумаю, – согласилась Бриони, иначе они обсуждали бы такую возможность еще добрый час. Говоря откровенно, идея была не такая уж и плохая. Может быть, она лишилась чувств из-за нехватки каких-нибудь витаминов. Или, не исключено…

Но в глубине души она знала правду. Руби была права. Ее тело знало то, что отказывался принять мозг. Решение выйти замуж за Калеба было неправильным, пусть даже ее родители и друзья считали, что они прекрасно подходят друг другу. Пусть даже Калеб был, что ни говори, идеальным мужчиной.

– Давайте поговорим о подарках, – предложила Бриони. Разобраться с ними тоже было одним из пунктов в ее списке дел. – Я подумала, что могла бы написать записку каждому из гостей и переслать их вам. Если я сделаю это, вы сможете потом вернуть подарки?

– Мы уже позаботились об этом, – заверил ее отец. – Твоя мама написала записки, и подарки уже разъехались по гостям.

– Вот как. Что ж, спасибо. Спасибо вам обоим. – Она заколебалась. – Что ты написала в записках, мам?

– Только то, что перед свадьбой на тебя свалилось столько хлопот, что ты переутомилась, а у твоего организма произошло обезвоживание – я по-прежнему считаю, что это может быть правдой, – в результате чего ты лишилась чувств. А еще я написала, что поскольку не уверена в том, на какое число свадьба будет назначена повторно, то мы решили вернуть подарки.

– Но я никогда не говорила, что свадьба будет перенесена на другой день, – запротестовала Бриони. – Я уже вернула кольцо Калебу.