— Увидел? Брукса и её низшие сёстры. Точнее то, что от них осталось, — заговорил вновь таинственный некто. — Твоему товарищу не повезло наткнуться на них разом. Они всё ещё не совсем мертвы.

— Ты сам-то небось тоже варился в этом дерьме? — ответил ведьмак и сложил пальцы в Знак Игни после того, как выбрал трофей для предоставления в виде доказательства выполненной работы. Алые всполохи огня заискрились и затрещали, окутывая адским пламенем останки чудовищ. Сноп пламени рванул к потолку, с жадностью первобытной стихии, пожирая тела нечисти. Геральт прикрыл глаза рукой и отошёл в сторону, направив ещё один поток Игни в комнату.

— Мудрое решение, ведьмак. А теперь прошу меня простить. Я тут мимо проходил, задерживаться, увы, не могу.

Мужчина хмыкнул и направился в сторону выхода из руин, всё ещё опасаясь того, что на него сейчас накинутся. Но на свет божий он вылез без происшествий и полной грудью вдохнул ночной воздух, пропитанный сырой влагой. Шелестели листья деревьев над головой и тяжёлые капли дождя, стекая по ним, летели к земле, разбиваясь вдребезги. Ведьмак, ощутив всё тот же приторный запах трав, встрепенулся и развернулся на месте, ожидая атаки. Но ничего не произошло. Гнетущая атмосфера непогоды всё так же витала над ним, всё так же гремела гроза, раскатами грома несясь над землёй.

Корчмарь, под утро задремавший за стойкой, невольно подскочил на месте, когда с первыми петухами двери его маленькой таверны распахнулись, впустив в помещение всё ту же фигуру, облаченную, помимо брони в дорожный плащ с капюшоном.

— Гляди-ка, целёхонек, — пробубнил мужичок спросонья. — Неужто не нашли ничего?

— Упыриц вы под боком пригрели. Это хорошо ещё, что деревню всю вашу не вырезали. Солдатами пришлыми, о которых ты говорил, питались, — ответил ведьмак, застыв у входа. — Староста ваш небось дрыхнет ещё? Мне в дорогу пора.

— Так значица, служивые вовсе не покидали наших краёв? Храни Мелитэле.

— Нет и поблагодарите их за это. Если бы не забрели они туда в поисках каменьев самоцветных — начали бы вампирицы с вас, — ведьмак усмехнулся, увидев страх и отвращение в глазах корчмаря. — Коли не верите, на пороге вас доказательство ждёт. Веди к старосте, а подарочек я сам предоставлю.

Вороной конь рысью шёл по дороге, которая вела из деревни на большак. Всадник на нём поднял взгляд к небу, отмечая, что погода к полудню окончательно прояснится. Робкие лучи рассветного солнца коснулись горных вершин, едва пробиваясь сквозь лесную чащу. В воздухе витал запах пряных трав и луговых цветов, среди которых жужжали насекомые. Ведьмак спрятал тугой мешочек, наполненный звонкими монетами, в нагрудный карман плаща и усмехнулся, вспомнив лица крестьян, когда те лицезрели перед собой отрубленную голову упырицы с ощерившимся ртом и застывшей гримасой ненависти. Он помнил как староста с воплем отскочил назад, едва не задавив дворового пса, неудачно попавшего под ноги, помнил, как заплакал ребёнок и запричитала бабка, когда слабый на желудок кмет избавился от утреннего завтрака, проклиная нечисть, а заодно и ведьмака, который притащил мерзость в их дом.

Он привык к подобной реакции простого люда на доказательства выполненной грязной работёнки. Каждый раз они шарахаются в страхе, стоит им увидеть нечто, что противоречит их привычному жизненному укладу. Человеку всегда будет чужда мерзость вроде существ, появившихся после Сопряжения Сфер. И не важно, лицезрят ли они отрубленные головы грифонов, утопцев или упырей в сотый раз, принеси в сто первый раз доказательство выполненного заказа, человек всё равно отведёт взгляд в сторону, содрогнется, сдерживая подступающую тошноту и поспешит оплатить контракт, лишь бы не видеть отрубленную конечность и самого исполнителя.

Геральт обернулся в седле, услышав приближающийся топот копыт. Осадил коня, переводя его в шаг.

— Ну что, узнал что-нибудь?

— Геральт, за кого ты меня принимаешь? — возмутился бард. — Мой чарующий голос свел их с ума.

— Ага, я бы сказал твоё чарующее балаболство, — усмехнулся ведьмак, заметив недовольное лицо друга. — Ты меня в таверне ждать должен был, а не у старосты своё горло рвать.

— Что? Я должен был среди местных забулдыг штаны протирать в этой их вшивой корчме? Я несколько дней был с тобой в дороге и заслужил хотя бы одну ночь проспать в нормальной постели. И кстати, я забрал то, что ты просил. Ты представить себе не можешь, как это было сложно. Меня чуть не схватили, — Лютик гордо вскинул подбородок. — И вообще, ты меня до чёртиков напугал, когда свою рожу у окна моей комнаты показал. Так и до разрыва сердца недалеко.

— Да кто бы тебя схватил, — Геральт издал тихий смешок. — Они все на упырицу поглазеть сбежались. Тебя разве что кот мог за ногу цапнуть.

— Тебе бы только мои заслуги преуменьшать, — бард обиженно насупился. — Мечи я забрал. Старый идиот всё хвастал, что сделает из них семейную реликвию. Ты только представь себе эту дикость! Тот ведьмак в гробу наверное перевернулся.

— Ты не представляешь, насколько сейчас прав. А записка? Корчмарь всё время о ней трепался.

— А вот её я не нашёл, ну хоть убей. Только со слов старосты смысл могу передать. Будто ведьмак тот про мужика какого-то всё твердил. Мол живёт он в деревне и травками всякими крестьян обеспечивает. И что собрат твой выяснил что-то про этого травника. Будто он не тот, за кого себя выдаёт. Староста и сам не понял, о чем тот ведьмак говорил.

— Зарразаа, — Геральт натянул поводья и конь захрипел, возмущенно мотнув головой. — А, хер с ним. Всё равно его уже там нет.

Ведьмак пнул лошадь пятками по бокам, не обращая внимания на удивлённый взгляд Лютика.

***

Он сощурился, оценивая примерное расстояние до меча, который был воткнут в землю. Навершие сверкнуло, когда луч полуденного солнца коснулся нагретого металла. Кирилл ударил коня пятками и одной рукой вцепился в гриву, слегка пригнувшись к шее скакуна. Метры неумолимо сокращались, и мальчишка пригнулся ниже, ощутив, как пальцы коснулись рукояти, сжались и потянули оружие, освободив от земных оков. Клинок опасно качнул кисть назад, и Кириллу показалось, что ещё секунда, ещё одно лишнее движение, и меч выскользнет из рук, отлетев в сторону. Несколько секунд он крепко держал оружие в руке, но страх перед тем, что может поранить коня оказался выше, и в попытке отвести руку от себя, мальчишка всё же выпустил меч из внезапно одеревеневших пальцев и тот со звоном упал на луговые камни, сиротливо оставшись лежать там же, где и упал.

— Уже немного лучше, — крикнул Эскель и подвёл коня ближе.

— С седлом было бы удобнее, — пробубнил Кирилл, устало прижавшись к взмыленной шее лошади. — Да и меч слишком тяжёлый. Я не успеваю иногда его просто схватить.

— Всё дело в тебе, а не в чём-то другом. Страх и сомнения — вот, что мешает, — Эскель пригнулся и поднял меч с земли. — Ладно, на сегодня хватит. Будем выжигать из тебя страх и прочую гадость.

— Маятник? — Кирилл вздохнул и направил коня следом за ведьмаком.

В крепости их встретил Весемир, который сидел на одном из ящиков у тренировочной площадки. Старый ведьмак махнул рукой, приветствуя Кирилла с Эскелем.

— Ну, как всё прошло?

— Тренировки и ещё раз тренировки, — пробормотал Эскель, уводя лошадей в стойла. — Пора бы ему на маятнике основательно побегать. Страх в нём всё ещё остался.

— Не будем тогда время тянуть. Бери меч и приступай, — Весемир кивнул в сторону маятника. — Живей, живей, нет времени расслабляться. Ты такой же ученик для меня, как и те, которые были до тебя. Потом только спасибо скажешь.

Кирилл вскочил на край стены и бросил мимолётный взгляд по правую сторону от себя, где любой неверный шаг сулил ему полет вниз к подножию крепостной стены с высоты двух-трех метров. Мальчишка отвёл взгляд и сфокусировал зрение на маятнике, который угрожающе качался из стороны в сторону.

— Не стой, — Весемир нахмурился. — Или хочешь, чтобы я скорость прибавил?

Кирилл выбрал удобный момент перебежал на противоположную от маятника сторону. Пробежал обратно, пригнулся и ударил по деревянным брусьям, вновь пригнулся и качнулся, удерживая равновесие. Этого промедления хватило, чтобы снаряд ударил в бок, заставив мальчишку камнем свалиться к ногам Весемира.