Лицо миссис Мур постепенно приобретало нормальный цвет, руки перестали дрожать, но оставались по-прежнему настолько распухшими, что Эви было тяжко смотреть, и она почти забыла, что ее собственные руки жжет как огнем.

На завтрак им было отведено двадцать минут, после чего Энни и Эви сходили за тарелками в зал, где завтракали слуги, и Энни удалилась в моечную, где, в очередной раз погрузив руки в воду с содой, начала перемывать кастрюли, тарелки и столовые приборы. При одной только мысли об этой пытке Эви хотелось обнять бедняжку, так жалко ей было судомойку. Тем временем они с миссис Мур приготовили бекон с яйцами, сосиски, почки и копченую треску.

– Кеджери[10] сейчас делать не будем, но придется, когда вернется милорд, – сказала миссис Мур.

– Вот уж настоящий пир, – отозвалась Эви, вспоминая собственную семью и жителей их поселка и всех других шахтерских поселков в округе.

– Что правда, то правда, – ответила миссис Мур, – причем для двух персон.

– Для двух?!

– Да. Ее милость принимает пищу у себя в комнате и довольствуется ломтиком поджаренного хлеба со словами «Я берегу фигуру, большое спасибо». Леди Вероника обедает в столовой – роскошь ничегонеделанья ей запрещена до тех пор, пока она не начнет «выезжать» и не выполнит свой долг, а именно подцепит молодого человека и выйдет замуж. Я уж не говорю про мистера Оберона, который тоже теперь с нами. Так что теперь придется постоянно пополнять запасы съестного. Леди Вероника любит копченую рыбу.

На лице миссис Мур снова появилась улыбка.

– Молодчик пил, как дьявол, и, как я разумею, был игрок. Промотал отцовские деньги, а в этой семейке нет хуже греха, чем совершить такое. Не могу сказать, что порицаю его, беднягу, да и леди Вероника тоже страдалица. Они давно остались без матери, а недавно еще и их няня, мисс Вейнтон, умерла, а она все-таки всегда была рядом с ними.

Миссис Мур замолчала, глаза ее увлажнились. Зашел Кев с ведерком льда для холодильного шкафа и прогромыхал сапогами через кухню по центральному проходу в холодную комнату.

– Давай-ка, солнышко, принеси из холодильного шкафа костей для бульона.

Эви принесла кости, поставила на плиту кастрюлю, бросила туда кости, коренья, немного соли и залила водой. Потом она перевернула бекон и приготовила почки, пока миссис Мур нюхала и чистила треску и жарила гренки.

В восемь тридцать мистер Харви, Арчи и Джеймс забрали подносы в столовую, и Эви снова подготовила стол для миссис Мур. Старая повариха, сидя на табуретке, еще раз перелистав поваренную книгу, чтобы выбрать меню на ужин, кивнула на кухонные шкафы, стоящие под окнами, выходившими в коридор.

– Когда будем готовить еду для ланча, нам понадобятся сита. Достань-ка их. И захвати столовые приборы. Поторапливайся.

Эви отыскала разделочные ножи с длинными лезвиями, ножи для фруктов, лопаточки, большие ложки, маленькие ложки и в нижних ящиках откопала сита. Проволочные и ненавистные волосяные она положила рядом. Что и говорить, душевное занятие – протирать сквозь них мясо или рыбу. Она вытащила также сито для муки, взбивалки для яиц и терки. При этом она не забывала подкладывать уголь в топку. И так оно и продолжалось, и Эви казалось, что она уже пробежала миллион миль, потому что она действительно уже не ходила, а бегала бегом.

– Переведи дух, Эви, – заметила миссис Мур, вытаскивая из-под стола еще одну табуретку. – Они спустятся с подносами не раньше чем через двадцать минут, вот тогда и забегаешь снова.

Она ткнула пальцем в меню ланча, одновременно продолжала листать поваренную книгу.

– Я говорю, сядь и глянь на меню. Как по-твоему, подойдет это для ланча? Энни, сходи-ка за травами к Саймону.

Проклятье, Энни увидится с Саймоном, а ее оставляют с бульоном и чем там еще? А, с заливной курицей и мороженым.

– Рыбного блюда не будет? – осведомилась Эви, все еще думая о Саймоне.

Миссис Мур покачала головой.

– Пять блюд – это на обед, а для ланча достаточно трех. Другое дело, когда они охотятся, или принимают гостей, или приезжает лорд Брамптон, но когда до этого дойдет, мы решим, что приготовить.

Эви уперлась локтями в стол, но ей хотелось уронить голову на руки и заснуть на сутки. А ведь еще не принесли тарелки сверху.

– Разве младшие садовники не едят вместе со слугами в зале?

Миссис Мур облизала палец и перевернула страницу своей поваренной библии. Эви взглянула на приведенное в книге блюдо, и сердце у нее упало: куриные кнели. Значит, придется возиться с волосяным ситом. Но страница была перевернута, и она вздохнула с облегчением и повторила вопрос:

– Разве садовники не едят вместе с нами? И что случилось с мисс Вейнтон?

Миссис Мур аккуратно положила книгу на стол и устремила взгляд в коридор. Эви проследила за направлением ее взгляда, но там никого не было. Миссис Мур сняла очки и протерла глаза.

– Мисс Вейнтон вырастила их, после того как умерла их мать. Леди Веронике было десять лет, а мистеру Оберону двенадцать. Это было еще до того, как они купили Истерли Холл. Брамптоны сделали хорошие деньги на стали и кирпичах, а потом они вложились в шахты. Говорят, миссис Брамптон, их мать, была милая женщина. Ласковая, благоразумная, она воспитывала этих детей так, чтобы они выросли порядочными людьми, во всяком случае, она все для этого делала. Положила этому начало, скажем так.

Миссис Мур заколебалась.

– Смотри, не растрезвонь по всему дому, Эви, девочка. Я рассказываю все это тебе, потому что знаю: мисс Мэнтон не ошибается в людях.

Эви дотронулась до локтя мисс Мур.

– Я никому ничего не скажу, обещаю.

– Ну вот, как я говорила, она умерла. Мисс Вейнтон осталась с детьми и, по сути, заменила им мать. Она переехала вместе с детьми в Истерли Холл, когда этому выскочке и хаму дали титул лорда. Не представляю, о чем эта Либеральная партия думала, говорят, правда, что он сделал весьма щедрое пожертвование в их кассу, это все объясняет. Тори-то, вероятно, раскусили этого самозванца и не стали связываться с ним, когда он там извивался перед ними. Позор, что люди в наши дни могут купить себе титул.

Эви улыбнулась.

– Видно, что вы его любите.

Миссис Мур буркнула:

– Будь это так, я была бы единственная.

Эви увидела, что от лестницы по коридору к кухне направляется миссис Грин. Миссис Мур снова надела очки и принялась читать рецепты. Эви сходила за разделочными досками и тихонько сказала, пока миссис Грин открывала бельевой шкаф рядом со входом в зал для слуг:

– Еще его теперешняя жена, надо думать? Жены обычно любят своих мужей, правда?

Миссис Мур расхохоталась так громко, что миссис Грин обернулась, держа в руках охапку белья. Миссис Мур не обратила на нее никакого внимания, и миссис Грин продолжила заниматься своими делами.

– Тебе предстоит еще многое узнать на своем веку, юная Эви.

– А разве вы не любили своего мужа? – как только эти слова вылетели у нее изо рта, Эви поняла, что лучше бы она промолчала.

– Какого еще мужа?! – взвилась повариха. – Зачем мне муж? Немного нашлось бы мужчин, которых я могла бы выносить за завтраком изо дня в день. Поварих всегда называют «миссис». Не знаю почему и знать не хочу. Нет, эта леди Брамптон – из настоящих аристократов, а у ее семьи за душой ни гроша. Она почуяла, что у Брамптона – сытная кормушка. А он хотел, чтобы женитьба на аристократке принесла ему всеобщее почитание. В общем, всем понятно, что этот брак заключен на небесах, а то как же. Только вот она терпеть не могла мисс Вейнтон, как и сам милорд, и когда мистер Оберон поступил в университет и уехал, Брамптон дал бедняжке расчет. В прошлом году это было… Она… В общем, она умерла. Мне не хватает ее. Мы с ней дружили. А дети потеряли вторую мать и получили леди Брамптон взамен. Вот счастье-то привалило!

Поглядев на часы над буфетом, миссис Мур снова принялась разминать руки. Было четверть десятого.

– Они раньше всегда спускались днем сюда вместе с мисс Вейнтон попить чаю, но, когда эта задавака здесь, такое, конечно, невозможно. Сами они иногда приходят, но не очень часто.