Пока родственники пребывают в шоке от свалившегося горя, оформляют заказ на ритуальные услуги, чтобы срубить максимум бабла. Когда под воздействием психологического прессинга договор на услуги оформлен, поздно пить боржоми и посыпать голову пеплом.

– Володя, через полчаса в районном Доме культуры начнется концерт, посвященный Дню работника советской торговли, – сообщила мне ответственный секретарь редакции Людмила Сергиенко. – Других сотрудников под рукой сейчас нет, в разъездах по району, поэтому вся надежда на тебя. Мероприятие радостное, приятное. Плучишь удовольствие от выступления артистов. Заодно подготовишь репортаж в очередной номер. Как говорят, совместишь приятное с полезным.

– Так точно! – по армейской привычке, так как прошел лишь год после демобилизации из армии, ответил я. Во время срочной службы, то есть исполнения воинской повинности, сотрудничал в окружной газете, издаваемой в Одессе, то, оценив опубликованные на ее страницах статьи и стихи, меня без диплома о высшем образовании, приняли литсотрудником сельхозотдела редакции районной газеты «Приазовская звезда».

– Имей в виду, если мы не осветим это событие, то начальник управления торговли и его подчиненные обидятся. С работниками Мельпомены, обладателями дефицитных товаров, следует дружить, – наставляла коллега. – Жду от тебя живописный репортаж. Оставла место на 180 строк на четвертой странце. Придется писать оперативно, прямо с колес.

– Не впервой, – уверенно ответил я и, не мешкая, направил свои стопы в Дом культуры, расположенный в двухстах метрах от здания редакции. О том, что работники торговли в большом почете я убедился, когда со стороны наблюдал за участниками первомайской демонстрации, украшенной флагами, транспарантами с лозунгами, портретами Ленина, Маркса, Энгельса и члена Политбюро ЦК КПСС. Районное начальство: секретари райкома, преседатель райисполкома, его замы наблюдали за шествием с высокой трибуны, установленной на главной улице поселка. Следуя классовой субординации в первых рядах шли трудовые коллективы предприятий «Сельхозтехники»,, комбината хлебопродуктов, «Сельхозхимии», молокозавода и винзавода, СМУ, ПМК, транспорта, затем труженики передовых совхозов и колхозов. За ними по табели о рангах должны бы следовать представители творческой интеллигенции: учителя, врачи, работники культуры. Но, увы, этот сегмент колонны возглавили работники торговли.

Своими модными, роскошными одеяниями, костюмами, платьями, блузками, добртными туфлями, они разительно отличались от других участников демнстрации, облаченных в серые, коричневые и другие темные и мрчные одежды. Оно и понятно, что в отличие от «сапожника, который без сапог» работники прилавка, особенно заведующие складами, базами и экспедиторы имели доступ к дефициту.

Не ускользуло из внимания, что с трибуны их приветствовали бурными аплодисментами и пафосным возгласом: «Слава работниками советской торговли!» В ответ из ликующей колонны прозвучало троекратное: «Ура!» В пору дефицита, когда импортные товары распределялись по разнарядке среди передовиков производства или «своих людей» профессия продавца была очень престижной.

В Доме культуры, куда я прибыл за десять минут до начала концерта, царило празничное оживление. Зрители в одеждах радужных, словно на карнавале, расцветок. занимали места в большом зале, над сценой которого с бархатисто-золотистыми шторами был закреплен лозунг: «Спраздником, дорогие работники торговли!» В просторном фойе у буфетных стоек, до объявления «сухого закона» еще было пятнадцать лет, толпились в основном мужчины, решившие для бодрости и моторности, дегустировать коньяк, водку, марочные вина или утолить жажду пивом.

«Почему бы и мне для подъема настроения не принять «на грудь» граммов пятьдесят коньяка ли двести граммов «Портвейна», «Муската»? – возникла шальная мысль, но бдительная совесть, подобно суровому надзирателю, напомнила. – Ты при исполнении обязанностей, должен трезво оценить концерт, оперативно подготовить и сдать репортаж в секретариат. У зрителей праздник и они могут себе позволить поднять «градус». От соблазна мне пришлось отказаться.

После краткой официальной части, ведь зрители явно не настроены на доклад или лекцию, поздравлений, прозвучвших из уст первого секретаря райкома партии Василевского и преседаеля райисполкома Светличного, состоялся концерт. Звучали песни, стихи басни, хоровое исполнение, сатирические и юмористические сценки в исплонении участников художественной самодеятельности, учащихся детской музыкальной школы.

Меня, как и многих зрителей впечатлило выступление танцовщицы Нины Бутаковой. Ее ведущий представил, как работницу центрального универмага. Девушка в огненно-красном платье с алой розой в черных, как смоль локонах, выбежав на сцену, под звуки мелодии из оперы Бизе и неподражаемый голос оперной дивы Елены Образцовой, , темпераментно исполнила зажигательный танец. Я завороженно наблюдал за пластикой ее изящного тела, за движением рук, слившившихся с гармонией музыки.

– Нина, умница, огонь! Знай наших! Браво! – доносилось из зала. Своим голосом к этим эмоциям я тоже добавил скромные децибелы.

Танцовщицу бурными овациями дважды вызывали на сцену. Вручили роскошные букеты алых и белых роз, сувенир. Она, приложив руку к сердцу, театрально раскланивалась, излучала чарующие улыбки. В отличие от меня, впервые увидевшего Нину, ее коллеги по центральному универмагу и управлению торговли, знали о хореографических способностях. Для них этот триумф не был неожиданным.

К тому времени не обремененный семейными узами, я задался целью познакомиться с очаровательной брюнеткой, облательницей адмиральской фамилии Бутаков. Но в тот момент проявил сдержанность, не побежал за кулисы или в гримерку, чтобы выразить свое восхищение, а после того, как опустился занавес, зрители направились к выходу, поспешил в редакцию. Находясь под впечатлением от юной Кармен, в течение получаса на одном дыхании написал репортаж «В гармонии танца и музыки». Как и советовала Сергиенко, не пожалел ярких красок и сочных эпитетов. Отдал Людмиле машинописный текст. Она внимательно прочитала:

– Ни секунды не сомневалась, что концерт тебе понравится, – одобрительно промолвила коллега. – Написал искренне с чувством, а для Нины Бутаковой, даже не поскупился на слова «талантливая», «темпераментная».

– Так оно и есть, не преувеличил, не покривил против истины, – смущенно, чувствуя, что краска заливает лицо, – подтвердил я. – Танец в ее исполнении стал гвоздем программы. Вы бы видели реакцию зала, одобрительные возгласы, бурные аплодисменты, овации, цветы… Она исполнила Кармен не хуже оперной певицы Елены Образцовой.

– Ну, это ты преувеличил. Елена не только великолепно танцует, но и прекрасно поет, – возразила Сергиенко.

– У Нины все еще впереди, – вступился я за девушку. – Это восходящая звезда, если не оперы, то балета или эстрады.

– Вижу, что она тебе очень понравилась, – проникла в мои мысли Людмила. —Действительно, девушка эмоциональная, яркая. Но не забывай о мудрости: не сотвори себе кумира. А еще у поэта Евгения Евтушенко есть поучительный афоризм: «Очарования ранние прекрасны, очарования ранами опасны». Первые впечатление могут быть обманчивыми. Насчет таланта ты, пожалуй, прав. Я прежде тоже видела Нину на сцене, она танцует, как дышит в своей стихии, легко, непринужденно, что у зрителей вызывает радостные эмоции.

Из диалога с опытной коллегой я понял, что репортаж ей понравился, а в моем сознании засела мысль увидеть Бутакову не только на сцене, но и вблизи, за прилавком.

На следующий день со свежим номером газеты, в котором был опубликован репортаж, я наведался в центральный универмаг. Вглядываясь в лица молодых продавщиц, читая имена на жетонах фирменной экипировки, я искал среди них очаровательную Кармен.

В секции «Детские игрушки» увидел стройную девушку, чуть выше среднего роста. Мое сердце учащенно забилось. Подошел и с нежностью произнес: