— Всё, проехали… Вопрос решён.

Подхожу к неподвижной тушке Цукиуми. Пришлось отменить заклинание защитной сферы, которое продолжал держать всё это время. Наклоняюсь над девушкой и улыбаюсь. Она смотрит на меня расширившимися от ужаса глазами.

— Я и забыл, что паралич полностью не вырубает, оставляя человека в сознании.

— То есть, они всё слышали? — спросил Кагари, покосившись на Цукиуме.

— Ага. Слышали. Ты же не пойдёшь против своего ашикаби? — спрашиваю у Цукиуми.

Девушка начала бешено крутить зрачками, по ауре понял, что она согласная на всё, лишь бы не стать рабыней.

— Помнишь, я приглашал тебя в кафе? Изначально планировал немного поухаживать, а затем сделать предложение и жениться на тебе. Но ты сама выбрала свою судьбу, попытавшись убить меня. Я не злопамятный, просто злой и память идеальная. Ты будешь моей самой нелюбимой сэкирей, и тебе придётся доказать свою необходимость и заслужить право стать женой!

Ото всех тушек за исключением Минато донеслось ментальное эхо, которое, если бы они могли говорить вслух, звучало бы как: «Какой жестокий человек»!

— Это было жестоко… — прошептал Кагари.

Целую Цукиуми. Печать образовала между нами ментальный канал, а из спины из печати девушки начали вырываться потоки маны в виде множества крыльев голубого цвета со стихийным окрасом воды, мана продолжала выливаться из печати и начала омывать тело Цукиуми мягкими потоками. Её приподняло над землёй, действие заклинание паралича тут же прошло. Девушка прикрыла глаза от наслаждения, насылаемого печатью, и положила руки себе на груди.

— Что это? — тихо прошептала Цукиуми, словно говоря сама с собой. — Это чувство… М-м-м… Оно словно идёт из глубин моего сердца… Такое тёплое и сильное… Так вот что значит быть окрылённой!

Стоило потокам маны перестать вырываться из печати, как Цукиуми пришла в себя и, изогнувшись, как акробат со стажем, приземлилась на ноги, после чего резко развернулась ко мне спиной и отошла на несколько метров.

— Цукиуми, не вздумай сделать что-то своему ашикаби! — выкрикнул Кагари. — Я поручился за тебя и не хочу…

— Как ты мог такое подумать?! — возмутилась Цукиуми. Потом обратилась ко мне. — Я сэкирей номер девять, Цукиуми, повелительница воды. Пускай ты не самый лучший ашикаби, но ты мой ашикаби. Как тебя зовут?

— Меня зовут Токарь Ваня.

— Токарь Ваня… — произнесла Цукиуми, словно покатав на языке эти слова. Она слегка переменилась в лице. — Ты просто негодяй! Назвал меня своей сэкирей, насильно окрылил и угрожал сделать рабыней! И после всего этого не хочешь сделать законной женой?! Будь мужчиной и прими на себя ответственность!

— Я подумаю…

— Что? Подумаешь?! — возмущенно воскликнула Цукиуми и подошла ко мне почти вплотную. — Ты сорвал с моих губ поцелуй и окрылил! Сделал меня своей сэкирей, так?

— Ага. Было дело…

— В таком случае имей смелость пойти дальше и стать мужем!

Блондинка со злостью на лице ухватила меня за футболку в районе горла и приподняла над землёй.

— Вулкан любви!

Активирую коварное ментальное заклинание на посохе. Это заклинание вызывает оргазм и позволяет регулировать мощность воздействия. Заклинание активировал на минимальную мощность, лишь вызвав сильное возбуждение, но продолжаю удерживать его.

— Ах! — громко и эротично воскликнула Цукиуми.

Ноль девятая отпустила мою футболку, прикусила нижнюю губу, свела вместе ноги, согнула колени и тяжело задышала.

Извлекаю из кобуры волшебную палочку. Отменяю действие Вулкана любви.

— Круцио! — накладываю на девушку заклинание боли.

— А-А-А! — заорала от безумной боли Цукиуми.

Тут же отменяю заклинание боли.

— Не смей трогать меня, блондинка! Не смей что-то требовать у меня, пока не докажешь свою полезность! Ты никто и ничто! Будешь хорошей девочкой — получишь награду. Посмеешь пойти против своего ашикаби — получишь боль. Тебе понравилась Круцио-терапия для плохих девочек?

— Ашикаби-сама, прошу, простите… — по щекам Цукиуми потекли слёзы. — Я буду вести себя хорошо, только не надо больше так делать. Не надо Круцио!

— Свадьба состоится в эту субботу. Если до того момента покажешь себя как хорошая и послушная девочка, то будешь участвовать на ней в качестве невесты. Будешь выёживаться, всё равно пойдёшь на свадьбу, но в качестве гостя. Кампренде?!

— Я буду послушной девочкой! — сквозь слёзы сказала Цукиуми.

— Ладно, голубки, вы тут сами договаривайтесь, — сказал Кагари, — я пошёл, — после чего запрыгнул на крышу ближайшего здания.

Пускаю в ход волшебную палочку, воздействуя на Минато и Мусуби.

— Обливейт. Обливейт. Вы забудете, что тут происходило.

Снимаю с них паралич и отправляю домой. Воспринимать реальность они начнут примерно минут через пять, а к тому моменту удалятся достаточно далеко.

— Что ты с ними сделал? — подрагивающим голосом спросила Цукиуми.

— Всего навсего стёр память.

На моё лицо выползла усмешка при взгляде на блондинку в этот момент, когда она осознала…

— То есть, ты любому можешь так стереть память? — Цукиуми посмотрела на меня с животным ужасом, как на монстра.

— Ну что ты, конечно нет. Богам, архидемонам, телепатам и магам-менталистам стереть память не получится. Но если ты имеешь в виду сэкирей, то скорее всего любой.

— Извращенец! — припечатала блондинка.

— С такими больными на голову стервами извращенцем станешь только так, лишь бы не контактировать.

Направляю волшебную палочку на сэкирей из отряда наказующих.

— Империо. Империо. Империо… Как там было в законах робототехники? Робот не должен… А, вот, точно! Слушайте команду! Вы не можете причинять вред Токарь Ивану, то есть мне, или своим бездействием допустить, чтобы мне был причинён вред. Вы должны повиноваться всем приказам, которые даёт Токарь Иван, кроме тех случаев, когда эти приказы противоречат Первой установке. Вы должны заботиться о своей безопасности в той мере, в которой это не противоречит Первой или Второй Установке. Зафиксируйте мой образ на подсознательном уровне, — внедряю по очереди девушкам при помощи легилименции образец своей ауры, — и запомните, я — Токарь Иван. Любой, кроме меня, не является Токарь Иваном.

Направляю на каждую волшебную палочку.

— Обливейт. Обливейт. Обливейт.

— О боги! — поднесла руки ко рту Цукиуми. Она с ужасом наблюдала за происходящим. — Он ведь и меня мог так! Вот так ашикаби…

— Ты что-то сказала?!

— Нет… Да! — блондинка слегка запаниковала, но тут же собралась. — Я говорю, мне достался лучший ашикаби, о котором только можно мечтать!

— Прогиб засчитан. Получи награду. Вулкан любви!

На этот раз я стал постепенно увеличивать мощность заклинания. Блондинка тяжело задышала, у неё заблестели глаза и затвердели соски.

— Ах… Как хорошо… — простонала Цукиуми. Она сильно свела вместе ноги, которые задрожали. На пятнадцати процентах мощи воздействия заклинания у девушки подкосились ноги, и она осела на асфальт. — А-а-а-а… — тоненьким писклявым голосом простонала она. — Да, да, дх-а-а-а!.. — она легла на землю, а тело выгнуло дугой. — Угум…Ум… А-а-ах…

На тридцати процентах мощности заклинания Цукиуми закатила глаза и потеряла сознание.

Так, вроде всё. Окидываю взглядом окружение. Вроде всех ментально обработал. Хотя, остались электро-близняшки и Сео Каору. Блин, надо было их предварительно обработать. С другой стороны, у близняшек закладки, а Сео был под действием Конфундуса и ничего не запомнит. Надо попробовать, как легли закладки на наказующих. Вон та розововолосая сойдёт. На всякий случай активировал заготовленное в посохе заклинание "Доспехи Духа". Моё тело окутала невидимая энергетическая защита, защищающая от физических атак. Отменил действие чар на Беницубасе.

— Что произошло? Как я тут оказалась? — розововолосая поднялась на ноги и непонимающе осмотрелась. — Карасуба-сама, Хайхане? — увидела она неподвижных товарищей. После чего глаза девушки чуть ли не вылезли из орбит от удивления, даже вернее сказать — шока. — Карасуба-сама?! Но… Как?!