Мужик с каждым новым моим словом становился всё краснее и краснее.

- Я старший следователь Красногорского отделения следственного комитета, - ответил он, достал красную книжечку, развернул и дал мне несколько секунд, чтобы ознакомиться с её содержанием. – Теперь в курсе, с кем общаешься?

- Хм, мне кажется, вы её украли у настоящего следователя и вклеили свою фотографию, -задумчиво и демонстрируя лицом сильное сомнение, ответил я ему, - буквально перед последним погружением в вирт, из-за которого я оказался в больнице, видел выступление вашего министра, который говорил о некоем очень старом законе, который не отменён до сих пор. В нём предписывается любому сотруднику вести себя с гражданами вежливо и тактично, не нарушая их прав, религиозных взглядов и что-то там ещё…

Меня прервал сдавленный смех докторши. Она сидела не менее красная, чем следователь, но это было вызвано не злостью, а с трудом сдерживаемым весельем.

- Так, всё, прошу меня не перебивать или я вас выставлю вон, Илья Вениаминович, - сказала она Второму. – Имею на это полное право. А что до вас, Игорь, то вы проспали тридцать часов. Голова болит из-за применения лёгкого снотворного, так как вам требовался отдых. С родителями я свяжусь прямо сейчас. Думаю, что как только закончится ваш разговор с сотрудниками следственного комитета, они уже будут в больнице.

- Спасибо, - я посмотрел на бейджик с именем собеседницы, вставленный в специальный кармашек с прозрачной пластинкой, - Ольга Аркадиевна.

- Вы наговорились? Теперь я могу приступить к исполнению своих обязанностей? – холодно спросил Второй.

- Да, приступайте, - барственным жестом кивнула докторша.

- Вам необходимо выйти.

- Выйти? – хмыкнула она. – К сожалению, Игорю назначено особое врачебное внимание и потому оставить наедине с людьми, вызывающими у него негатив, я не могу. Вполне возможно, что вы своими вопросами или поведением спровоцируете у него ухудшение самочувствия.

Тот очень громко заскрипел зубами, когда услышал речь женщины.

- Я запомню это, - сказал он. – Ваше руководство будет поставлено в известность о таком поведении. И моё тоже.

- Надеюсь, это не угроза в мой адрес? – она повторила мой недавний жест с бровью. – А то я тут вспомнила о законе, который вышел два года уже как, в котором говорится о недопущении любого использования своего служебного положения. В том числе явные и скрытые угрозы в чужой адрес.

Следователь вновь заскрипел зубами. Меня так и подмывало вежливо сказать о том, что стоматология в наше время стоит убийственно много и даже его зарплаты может не хватить, поэтому стоит бережнее относиться к зубной эмали. Потом посчитал, что с него уже достаточно, ещё не дай бог в порыве чувств совершит какую-нибудь гадость, наплевав на все приказы и законы.

Дальнейший разговор прошёл буквально по лекалам сериального детективчика с ТВ. Шаблонные фразы, шаблонные вопросы, даже тон и лицо у следователя были такие же шаблонные, которые натягивают на себя актёры. Казалось, что звук, с которым он касался сенсорного экрана своего служебного планшета, тоже был шаблонным. Его спутник в это время вёл съёмку нашей беседы.

- Ознакомьтесь, если нет возражений, то поставьте свою подпись в графе «с моих слов записано верно и мной прочитано», - сказал старший следователь, протянув мне планшет.

Я внимательно прочитал все заполненные строчки на экране планшета, после чего ввёл свою электронную подпись. На экране тут же выскочило сообщение, что мне в личный кабинет на госуслугах отправлен файл с копией протокола беседы. И тут же планшет был практически выхвачен из моих рук мужчиной. После этого оба следователя нас с докторшей оставили одних. Что примечательно – попрощался лишь Первый, чьё имя и должность я так и не узнал. Второй, видимо оказался так задет или так давно не получал от ворот поворот от простых граждан, что даже слова не вымолвил, когда уходил из палаты.

- Игорь, сейчас я отвезу тебя на процедуры, - сказала женщина, едва за ними закрылась дверь.

- Я…

- Это просто процедуры, - улыбнулась она мне и коснулась на секунду ладонью моей щеки. – Не будет ничего из того, что пришлось тебе испытать два дня назад. Обещаю.

- Ну, если вы обещаете, то я согласен, - чуть растеряно ответил я, немного выведенный из равновесия её жестом.

И она своё слово сдержала на все сто. Причём, оба обещания. Во-первых, вскоре я увидел своих родителей и нам дали пятнадцать минут, чтобы поговорить друг с другом, поделиться новостями, планами и прочим. Во-вторых, сегодня общение с врачами произвело обратный эффект тому, который я испытал позавчера. Если тот день я сравнивал с девятью кругами Ада, то ныне я оказался в райских кущах. Осмотры, взятие анализов, массаж, несколько инъекций, после которых я почувствовал себя живчиком, вкусный обед, ненавязчивое внимание и отсутствие выматывающего ожидания в коридорах перед кабинетами. И всё это мне доставило удовольствие.

В палату я возвращался полным сил и желающим совершать подвиги. Немного подпортило эйфорию то, что меня вновь везли в инвалидной коляске, хотя я всех заверил, что могу не просто дойти до палаты, а даже добежать. Увы, не поверили или не пошли против инструкции, которая в частных клиниках будет пострашнее трудового кодекса.

Попутно я залипал на молодых представительниц персонала клиники, которых оказалось в больнице весьма немало. В каждой процедурной было минимум по одной медсестре или стажёрке. Три докторши из тех, с кем мне пришлось общаться на процедурах, не уступали своей сексуальностью больничной молодёжи.

«Ух, я бы их здесь всех!.. - то и дело приходили в голову мысли вместе со сценами того, что бы я сделал. – Мне бы сюда мои способности из игры, таланты моего квартерона, вот тогда бы я так развернулся… А без них я просто нищий пострадавший от сбоя в игре. Уверен, здесь есть этаж или корпус, где лечат пациентов побогаче, и куда хотят попасть четыре медсестрички из пяти».

Тяга у женщин к богатству или знаменитостям известна всем. Только в виртуальном мире можно увидеть совсем другое – там можно найти любовь, верность, справедливость. А здесь, если у тебя нет солидного счёта в банке, элитного, а не государственного жилья, хорошей машины, то ты малоинтересен для красивых и умных. А некрасивые глупышки уже не интересны тебе, даже ради секса без обязательств.

Я так замечтался на волне отличного настроения и высокого тонуса, что на самом деле стал вспоминать свои чувства из игры в момент, когда активировал там «Взгляд инкуба» и «Запах инкуба». Долго удерживать в поле зрения встречающихся женщин не получалось. Здесь не игра, чтобы по щелчку пальцев активировать способность. А вот с «запахом» всё вроде бы получалось неплохо. Мне показалось, что испытал точь-в-точь такое состояние в теле, которое происходило со мной в момент активации способности, когда ублажал демоническую герцогиню.

«Или это самовнушение, - опустил я себя с небес на землю. – Игорёк, здесь реальная жизнь, а не игра, блин».

Но когда я попал в палату и увидел, как Ольга Аркадиевна заперла дверь своим магнитным ключом, а также обратил внимание на её внешний вид, то почувствовал, как пересохло во рту и учащённо забилось сердце в груди. Докторша явно находилась в крайней степени возбуждения: раскрасневшееся лицо, масляный блеск глаз, ярко-красные губы, чуть припухшие от прилившей к ним крови. Уверен, что не носи она плотный бюстгальтер под униформой, то сейчас ткань курточки натягивали бы набухшие соски.

«Твою ж… блин, неужели у меня получилось?! – подумал я, смотря на женщину. – И что делать дальше? Эх, как же в игре всё было просто».

Между тем Ольга помогла мне перебраться из коляски в кровать и даже уложила.

- Игорь, всё в порядке? – спросила она. – Ты какой-то зажатый. Ничего не болит?

- Нет, - помотал я головой, - всё нормально, ничего не болит. Просто неловко, что меня, здорового лба, укладывает в кровать красивая женщина.

- Льстец, - улыбнулась она и низко наклонилась, чтобы поправить подушку. При этом совсем близко от моего лица оказалась её шикарная грудь. А ещё я ощутил её запах. Я не знаю, как можно описать это словами, но почему-то был уверен, что это запах вожделения и возбуждения текущей самки.