Впрочем, и Ктесий, сам врач царя Артаксеркса II, в изложении Диодора, как-то не отличается последовательностью. Так, рассказывая о походе в Индию (sic!) легендарной ассирийской царицы Семирамиды, он, перечисляя ее войска, говорит, что в них наряду с 3 000 000 пехотинцев и 200 000 всадников, было еще и 100 000 (sic!) колесниц, не называя в переложении Диодора, впрочем, их серпоносными. (Diod, 11,17,1; Suid. s. v. Σεμίραμις).

В общем же Ктесий, которого больше интересовало не содержание, но форма его сочинения, видимо, знал, что в различных сатрапиях государства Ахеменидов в его время употребляли вооруженные квадриги и он просто анахронично перенес их в ассирийскую эпоху. Ксенофонт же, напротив, считает, что колесницы ассирийцев были обычными, без серпов (Xen. Суг., 111,3,60; VI,2,17; 24; VII,1,29; ср.: VI,1,27). Более того, богатая ассирийская иконография не представляет ни одного изображения колесницы с серпами⁴⁹, молчат о ней и надписи. В аккадских нарративных источниках мы не встретим обозначение для колесницы, вооруженной серпами, ни в ассирийское, ни в нововавилонское, ни в ахеменидское, ни в селевкидское время, – может быть, такова сохранность источников⁵⁰. В 2013 г. американский историк Джеффри Роп вновь попытался на основании свидетельства Ктесия реанимировать теорию ассирийского происхождения серпоносной колесницы, но эта попытка не выглядит сколько-нибудь аргументированной и убедительной⁵¹. Кроме того, стоит обратить внимание, что в работах, где подробно рассматриваются ассирийские колесницы, последние никогда не называются серпоносными⁵².

Еще одно предположение о происхождении колесницы с серпами не так давно высказал англо-польский антиковед Никл ас Секунда⁵³: «Индийские источники, возможно, анахронично, упоминают серпоносные колесницы, вместе с камнеметами, используемые в кампаниях, ведущихся Мауриями⁵⁴ против конфедерации Бриджи⁵⁵ во время царствования Аджаташатру (492–467 гг. до н. э.)⁵⁶. К сожалению, невозможно сказать были ли серпоносные колесницы индийским изобретением, принятым персами или персидским изобретением, принятым индийцами». Еще в 1555 г. шведский историк Олаф Магнус насчитывал у царя Пора 13800 серпоносных квадриг, в 1881 г. патриарх индологии Раджендралал Митра (1824–1891) высказывался за существование колесниц с серпами у древних индусов⁵⁷, а в 1936 г. советский востоковед И. А. Орбели (1887–1961) и искусствовед К. В. Тревер (1892–1974), комментируя пехлевийский трактат «Шатранг», рассматривали колесницы с колесами, снабженными ножами, как типичные для индийцев⁵⁸.

Джайнский текст «Бхагавати-сутра»⁵⁹ достаточно детально рассказывает нам о двух новых необычных военных аппаратах. Последние применил магадхский царь Аджаташатру в войне против кшатрийской республики личчхавов⁶⁰ и союзниками последней – государствами Коша-ла, Каши и конфедерацией маллов. Первое нововведение mahàsikìkantaga описывается следующим образом: «когда имела место битва с помощью mahàsilàkan(aga, тогда все кони, слоны, воины и колесничие, кто был ударен куском земли или куском дерева, или листом, или галькой, полагал, что он был ударен mahàsilàkan^aga; по этой причине такой бой назывался mahàsilàkan(aga боем». Немного ниже данный источник сообщает и о втором аппарате: «когда имела место битва с помощью rahamusala, тогда одна колесница без каких-либо коней, запряженных в нее, либо колесничего или воина, стоящего в ней, производила такое кровавое болото посредством расстройства, убоя, резни и избиения людей, что на каждой стороне всякий убегал прочь; по этой причине такой бой назывался rahamusala боем»⁶¹.

Средневековый комментатор текста Абхаядева (1057–1135) поясняет, что rahamusala была колесницей, к которой была прикреплена палица и которая, вертясь по кругу, производила большое избиение людей⁶². Если первый аппарат Аджаташатру однозначно толкуется индологами, как камнемет⁶³, то относительно второго, который Н. Секунда, опираясь на одну из интерпретаций, называет серпоносной колесницей, существуют различные объяснения⁶⁴. Так, издатель источника британский ориенталист Рудольф Хёрнле (1841–1918) полагал, что это был своеобразный вид «серпоносной колесницы», которая вместо серпов была снабжена палицами, т. е. это была самодвижущая машина без возницы и коней, которую двигал человек, заключенный внутри⁶⁵. Следовательно, по-видимому, Р. Хёрнле представляет себе это сооружение в виде своеобразного фургона, но от такой машины, движущейся со скоростью черепахи, нет никакого толка на поле боя. Подобные сооружения всегда использовались лишь при осадах, как навесы, защищающие от метательных снарядов осажденных⁶⁶. Индийский историк Радха Кумуд Мукерджи (1884–1964) так же говорил, что это была колесница, ездящая по кругу⁶⁷. Опять неясно, зачем на поле боя кататься именно по кругу, а не в сторону врага. Другой индийский историк Хем Чандра Райхаудхури (1892–1957) интерпретировал тип этой машины, основываясь на толковании Абхаядевы. Он считает, что это была «ездящая по кругу колесница с привязанной булавой, которая [колесница] производила большое истребление людей»⁶⁸. Тоже неясная интерпретация, ведь люди просто увернутся от этой палицы, но в данном случае такая колесница могла лишь расстроить ряды врага⁶⁹, который должен быть уничтожен другими родами войск, ее сопровождающими.

Таким образом, как представляется, все приведенные выше объяснения кажутся искусственными. Однако решение, что это было за оружие, возможно, даже без коней и возниц, стоит оставить для дальнейшего исследования специалистам-индологам. Как бы то ни было, данный аппарат не был настоящей серпоносной колесницей. Более того, он, по-видимому, оказался неэффективным, и, судя по всему, его применение ограничивалось даже не всей этой войной, а лишь ее началом⁷⁰. Ведь сначала побеждали личчхавы, несмотря на то, что, казалось бы, данное оружие должно было бы подействовать на них. И лишь после 16 лет войны (484–468 гг. до н. э.) победа, наконец, досталась Магадхе⁷¹.

Таким же неясным остается вопрос о возможном обмене идеями между персами и индийцами. Еще при Дарии I, в конце VI в. до н. э.⁷², когда была завоевана северо-западная Индия и именно с нею и были особенно интенсивные связи у Ахеменидов (ср.: Xen. Суг., 11,4,6–8; VI,2,l-3)⁷³. Слабее нам известны связи северо-запада с северо-востоком Индии⁷⁴, последняя, видимо, была известна в Пенджабе более по слухам⁷⁵. Так что, вряд ли могло произойти заимствование, даже не столько из-за отсутствия интенсивных контактов между Магадхой и Персией, но, скорее, из-за того, что данное оружие применялось однократно, да еще и неэффективно. А чужой негативный опыт ведения военных действий обычно не перенимают, наоборот следуют за победоносными изобретениями.

Итак, как кажется, единственной правдоподобной гипотезой о происхождении серпоносных колесниц является персидская, ведь не случайно же древние выделяли τα άρματα Π ερσικά в отдельный тип колесницы, вооруженной серпами (Arr. Tact., 2,5; Poll., 1,141; ср.: Xen. Суг., VI,1,27–30; VIII,8,24–25; Мах. Туг., XIII,1). Причем, античные военные теоретики специально противопоставляли обычные колесницы ψιλά и серпоносные δρεπανηφόρα (Asclep. Tact., 8; Ael. Tact., 22,3; Arr. Tact., 2,5; 19,4)⁷⁶.

Чтобы ответить на довольно не простой вопрос о времени введения данного вида оружия, нужно сначала установить его функции, а затем наложить полученные результаты на исторические события.

История серпоносных колесниц – это прежде всего история войн на Ближнем Востоке во второй половине I тыс. до н. э. В то же время эта история связывется с изменениями системы набора войск и с социальные перемены, которые, впрочем, из-за небольшого количества колесничих, не привели к существенным переменам в данной области. Трудность изучения нашего сюжета усугубляется еще и полным отсутствием информации о колесницах с серпами в античных письменных источниках подчас в течение многих десятилетий.