Сейчас Валентина Петровна Шевченко - главный бухгалтер МГПУ, предприятия, которое по-прежнему остается самой значительной производственной и организационной структурой базового населенного пункта Медвежьего. Поэтому работа бухгалтерии по-прежнему напряженна, как и много лет назад, несмотря на компьютеризацию вычислительных процессов.

- Мы в бухгалтерии ощущаем себя элементами "барометра", который чувствует не только колебания производственно-экономических показателей предприятия, но и настроение людей, испытывающих те или иные житейские проблемы. Приходится не только отвечать на вопросы: есть ли деньги, но и пытаться объяснить, почему их нет и когда они будут. Хотя, мы, к сожалению, не на всегда готовы ответить... Может показаться странным, но в последнее время получается, что в такой, сугубо аналитической структуре, как бухгалтерия, человеческий фактор - наиболее трудный...

И СЫН СЮДА ВЕРНЕТСЯ

Ильяс Шамсутдинович Набиев родился в Вагайском районе Тюменской области. Поэтому никогда не считал, что Север - это чужбина, место, очень далекое от дома.

В 1974 году после окончания Свердловского автодорожного техникума он был направлен на северные стройки, в пангодинский участок Надымского КАВТа. По сей день Ильяс Набиев работает на прежнем месте, на предприятии, которое сейчас называется Пангодинским АТП. Был мастером реммастерских, водителем, в данное время трудится в комплексной бригаде слесарей авто предприятия. В коллективе Ильяса уважают - не даром много сезонов подряд товарищи по работе выбирают его своим бригадиром. Несколько лет назад ему было присвоено звание "Отличник Газпрома".

Вспоминая о трудовых буднях прошлых лет, Ильяс Шамсутдинович с особым интересом рассказывает о том, как работал на газовых буровых "Медвежьего" возил буровикам воду, бензин.

- Наверное, поэтому, - шутит он, - старший сын поехал учиться на инженера-буровика в Тюменский нефтегазовый Университет. Решил стать настоящим газовиком!.. Уверен - сюда вернется.

СЛАГАЕМЫЕ СПЕКТРА

Гуссейн не находил себе места. Было от чего. Несколько дней назад на его участке совершено дерзкое ограбление, с применением оружия, еще совсем недавно - неслыханное преступление для Пангод. Двое налетчиков ворвались в квартиру, угрожая обрезом, уложили хозяев на пол, забрали то, за чем явились. По всему было видно, что преступление хорошо спланировано, использовалась наводка.

Отделение поселковой милиции было поднято по тревоге, введен усиленный контроль на постах ГАИ, в аэропорту. Имелись приметы двух молодых людей, подозреваемых в преступлении. Несколько дней поисков результатов не дали. Дело грозило зависнуть.

Молодой начинающий участковый инспектор Юсубов Гуссейн Гудрат-оглы не успокаивался. Считал: его участок, на нем личная ответственность. Даже в неслужебное время, днем и вечером, выходил на пангодинские улицы, всматривался в лица прохожих...

В тот поздний вечер было пасмурно, моросил дождь. Пангоды уже спали. Он подъехал на служебном "уазике" к очередному территориальному пятачку в старом центре поселка, ограниченному деревянными двухэтажками. Водитель остался в машине, Гуссейн медленно пошел по тротуару вдоль домов. Обычно такой обход микрорайончика занимал минут десять-пятнадцать.

Навстречу шли двое высоких молодых ребят. Гуссейн отметил: делают вид, что не смотрят на него, но их напряженные лица выдают сильное внутреннее волнение. Один из них явно придерживает под плащом какой-то крупный предмет. Приметы?... Черт его знает! Вроде похожи... Думать было некогда, тем более, что парни, не доходя до него, резко свернули с тротуара, с намерением войти в общежитие.

Гуссейн негромко выдохнул им в спины: "Стойте!..." Двое, как по команде "Вперед!", рванули к парадному входу, заскочили в подъезд.

Гуссейн в два прыжка преодолел расстояние до ступенек, распахнул двери, влетел в тамбур. В темноте больно ударился коленкой об косяк промежуточной двери. Почти на одной ноге допрыгал до конца холла, где начинался коридор. Он знал, что запасные, "черные" выходы располагаются по обоим концам коридора. Наверняка убегавшие разделились, теперь его задача настигнуть хотя бы одного.

Замерев в темном коридоре, сдерживая бурное дыхание, прислушиваясь и всматриваясь, вынимая из кобуры пистолет, он вдруг поймал себя на мысли, что с момента встречи с этими двумя, рассуждает... - конечно, очень быстро, не проговаривая слов, но... - по-русски!...

Есть такой старый региональный анекдот.

"...Вскоре после приезда на Север пишет Петька Василию Ивановичу письмо: так и так, жить можно, только вот холодно и в общежитиях тараканов много. В ответ от начдива приходит Петьке посылка. В ней коробочка с заводным тараканом и инструкция: осенью перед заморозками завести насекомое ключом и направить в сторону тундры.

Так и сделал Петька. Игрушка зажужжала и весело поползла в сторону от поселка. Настоящие тараканы из общежитий повыскакивали и следом. А тут мороз... Тараканам конец.

Получает Петькин командир от бравого бойца письмецо, в котором благодарность и при ней просьба: "Спасибо, Василий Иванович. А не можешь ли ты мне прислать, к примеру, хохла заводного..."

А вот еще просто шутка:

"...По результатам переписи населения появилась законодательная инициатива: Ямало-ненецкий округ переименовать в "Татаро-донецкий".

В этих продуктах устного народного творчества - характеристика основных слагаемых национального спектра, который долгое время присутствовал в районах северного освоения. По убыванию: русские, украинцы, татары...

Поселок газовиков Пангоды не был исключением. Сказать такое же о Пангодах сейчас, в конце девяностых, значит сказать неверно. Но... говорят. Пишутся статьи, снимаются фильмы, в которых о новых пангодинских людях - ни слова. Причем, авторов трудно заподозрить в сознательном игнорировании того, что является объективной реальностью, в предвзятости, в неуважении кого-либо. Думаю, такое происходит невольно: как-то сильно инородно по отношению к привычному раскладу новое, четвертое, мощное слагаемое упомянутого спектра. Инородно не по языку, облику, культуре - дело, видимо, не в этом. Во всяком случае, не только в этом... Мне кажется, что, создав внутри Пангод достаточно многочисленное жизнеспособное образование, которое занято исключительно одним видом деятельности, мелкорозничной торговлей, община, вольно или невольно, замкнулась в своей национально-социальной оболочке.

Речь идет об азербайджанской диаспоре, представительство которой в Пангодах составляет несколько сотен человек.

Среди них нет известных газовиков, строителей, учителей. Их фамилии не запечатлены на скрижалях истории "Медвежьего". Может быть, еще не успели? А может быть - каждому свое?..

Гуссейн Юсубов родился и вырос в Азербайджане, в селе Эйверенк Кедабекского района. После школы попробовал поступить в Бакинский университет на биологический факультет...

Ровесники не понимали: зачем тебе биология, все стремятся в юридический, медицинский, торговый!...

Отец у Гуссейна фельдшер. От него, видно, любовь ко всему живому и, как синоним, вообще, человечность. Гуссейн уверен, именно заложенное в семье не дало потом ему разменяться на сиюминутные выгоды, затянуться в более выигрышные, "престижные" потоки, когда позже не раз вставал вопрос: "Как и кем жить дальше?"

...Россия его, азербайджанского парня, с трудом изъяснявшегося по-русски, поразила и покорила. Даже недолгий период службы в Ярославской области дал возможность сделать вывод: Россия - это свобода. Здесь более "демократические" отношения между людьми, меньше домостроевского традиционализма, жесткости во всех сферах деятельности. Здесь, будучи от рождения "никем", можно самовыразиться, чего-то достичь.

Демобилизовался. Приехал домой. Ходил как потерянный, все валилось из рук. Кавказ, горы, тепло, родные лица, родная речь... Но бессонными ночами грезились ярославские березы, виделись сны, в которых диалоги - на русском языке.