В прошлом осталось детство, но, вспомнив его, в душе расплывается трогательное чувство… и нет равнодушия… Равнодушные, вероятно, не помнят прошлого.

Время, как настойчивый учитель, изменило характер и привычки, но что-то оставило, без чего нельзя обойтись, без чего я – другой.

Вечер. Закат. Круча. Бесшумно извивается на частых поворотах Кубань. Шестеро мечтателей смотрят на багровые краски заката и, зачарованные, представляют каждый свое видение. Завтра ветер принесёт с песчаных степей зной и пыль… на реке будут волны… и мы будем с ними бороться, как с морской стихией.

Романтика – это ощущение преодоления, в первую очередь, самого себя… и нам симпатичны подобные люди, как герои «Рождённые в ночи» Лондона, «Зверобой» Купера и «Старик и Море» Хемингуэя.

Не было золотых приисков, индейцев, океана. Был небольшой посёлок, река и клочки леса, заменяющие и тайгу и джунгли. Был 6-й «Б» с терпимой дисциплиной и успеваемостью. Но хотелось необыкновенного и прекрасного… и мы придумывали…

Нашими сердцами повелевала учитель географии Лидия Семёновна. Она зажгла огонь познания движением… и в моём сердце он горит до сих пор – если я не перемещаюсь в пространстве, появляется ощущение онемения. Она подталкивала нас к самостоятельности и прививала потребность к разнообразию деятельности… в котором был главный интерес в будущей жизни…

А пока…

Река, обмелев, превратилась в журчащий ручей с прозрачной янтарной водой. В отмелях прячется таинственность – летом они были скрыты под слоем талых вод, стекающих с Кавказских гор… и на берегу собирались мы – юные мечтатели, и придумывали себе приключения… Выдумка для своего удовольствия – это уход от действительности. Мы, четверо пацанов и две девчонки, уходили в мир фантазии, ещё не зная от чего, но от какого-то неудовлетворения своим положением…

И ещё: мы испытывали себя…

В прохладную ветреную погоду, под парусом из мешковины, на худой лодке бороздили между островами. Холод проникал по всем щелям в одежде, ноги промокли до колен, но мы вытирали подтёки под носами, упорно сопротивлялись течению…

– Вовчик, греби… ещё метров пять и будет поворот…

– Вот дурак… надо было сапоги вместо кед обуть…

– Санёк, разве кто-то утверждал, что ты умный… Кота, помогай Шурику выкачивать воду из лодки.

– Пацаны, ещё один рывок и мы отдыхаем… Петя, крути влево… и так держать.

Лодка устремилась по течению и мимо поплыли берега, обозначенные на самодельной карте нашими названиями. Здесь были «мыс Надежды», «остров Любви», «пляж Радости», «Философская круча»… Мир мечты – захватывающий и сладострастный!

Мечтание – это, вероятно, детская болезнь пятидесятых годов, потому что действительность не была столь прекрасна, как это можно было изобразить в мечте… Кто-то вылечился от этой болезни, превратившись в скучного жителя планеты… кто-то остался с осложнением романтизма, с ощущением счастья в преодолении… а у кого-то иное осложнение – пессимизм, до хронического цинизма, такие пошли по тюрьмам и до «вышки».

О чем мечтали мы?..

Петя, наш рулевой, к сожалению, через шесть месяцев погиб… нелепо ушёл из жизни, но в нём добро преобладало.

Володя осуществил свою мечту – стал летчиком и живёт так, как устроен.

Саня добился своего, пройдя через множество преград, преодолев свои слабости и недостатки, – стал профессиональными певцом.

Рая и Лида, надеюсь, устроили свою жизнь так, как того хотели.

Для меня и в то время действительность была полна интересного и загадочного… и я чаще предпочитал находиться в реальном мире. Позже понял, что действительность плотнее, чем мечта, окружает нас… и в действительности можно найти такие краски, каких не выдумаешь… Но я не отказываюсь от мечты – она может звать, а для деятельной жизни иногда не хватает зова, на который нужно устремиться.

Друг – это я, но с другими добродетелями и пороками… которые я развиваю или уничтожаю в себе – такую формулу я вывел, когда потерял ещё одного друга.

В детстве мне хотелось, чтобы каждый пацан или девчонка были мне другом… Верил в такую возможность, и в этой вере было столько любви ко всем моим знакомым, что не было сомнения – человек не может быть плохим, а если дурное из него вылезает – это случайность… ошибка от недостатка ума и непонимания обстоятельств – и мне многое непонятно… Но во мне постоянно присутствует желание знать, желание понять, в отличие от тех, кто ошибается. Вот так примитивно и по-доброму понимался смысл дружбы и, вероятно, из укоренённого с детства представления и приучился прощать людям, даже если они меня предавали.

Говорят: «В каждой голове свои тараканы». Это естественно и удивляться здесь нечему. У каждого свои знания и умение их использовать. Каждый владеет своей силой воображения и способен направить его или на раскрытие истины или на выдумку. У каждого свой ум умеющий складывать знания или сопоставлять их. И не каждый владеет мышлением, а обладающие мышлением, каждый по своему мыслит: кто символически, кто образно, логически или аналитически, прямолинейно или векторно и т.п.

Удивляет другое: многие в основном, несамостоятельные люди, пытаются прихлопнуть чужих «тараканов», забывая о своих и что ещё хуже – не зная о своих. Считающие себя безупречными, из-за самолюбия или высокомерия, не знают и не понимат себя, а значит не могут понять других – по себе судят.

Понять «тараканов» – видоизменить их и использовать во благо, что естественно для самостоятельного человека. Свободная мысль тем и прекрасна, что она не зависит от недостатков ума и чувств.

Витя Догорев внедрился в нашу дружбу, как английский шпион: вежливо и деликатно – покорил целеустремлённостью и ясностью цели… которая на следующий день стала неопределённой… Ему захотелось, зная меня как любителя головоломок, чтобы я поучаствовал в определении сути его цели в жизни.

Обана! Парадокс с первой минуты знакомства… И было интересно всмотреться в сию личность.

Он раскрывал свою личность настолько, чтобы возбудить мой интерес… остальное пряталось – так считал он. А мне виделось, что в его душе не было глубины и множество пустот в небольшом объёме, бесталанное лицедейство, скрывающее пустоты, и желание жить возвышенно и богато без наличия терпения, но с неудержимой жаждой спешить… спешить к своей мечте, которую кто-то должен нести ему навстречу, или которую у кого-то, любым способом, можно будет позаимствовать… если бы да кабы..

Считаю его своим другом. Мои отношения и чувства были искренние. Мы вместе пережили, поддерживая друг друга, самое сложное, переходное в жизни время: несостоявшиеся студенты, не желая сидеть на шее у родителей, отправились в самостоятельное «плавание»… найдя место для новой жизни в портовом городке Новороссийске.

Считаю его другом – он первый человек, заставивший взглянуть в нутро и покопаться в душах рядом стоящих людей… и, главное, в себе, что позволило видеть и различать разумное от чувственного, душевное от телесного.

Его кредо было – «снимать сливки» с человека до тех пор, пока он приносит пользу. Стать другом – превратиться в раба, поэтому он не делался другом, а искал себе друзей, которых превращал в «рабов»… но не надолго – до понимания его сущности.

Витя считал, что доверием надо пользоваться на всю катушку, но не домысливал, что его сущность может быть понятной.

Доверчивых может обмануть артист, а Виктор не обладал таким даром – его выражение лица или жесты рук, или напряжение тела передавали его подлинное состояние. При попытке играть – искренность была явно надуманной.

В чем он был мастак?.. Искусно мог оправдывать себя и свои поступки. Это восхищало, и я «учился» такому ремеслу и считал это достоинством человека… пока пару раз не попал впросак, от чего моя совесть возмущалась до покраснения задницы, и не пришло осознание: умение оправдываться – ценнейшая вещь на официальном или судебном уровне, но в быту и естественных человеческих взаимоотношениях – гнусная. В оправдании запах лжи, а там, где ложь, не может быть дружбы. Подтолкнуть к цели, а самому убежать, легко оправдываемый принцип – не моя задача.