Он занимался с девушкой. Кажется, она работала на четвертом этаже. Я иногда видел её здесь. Она была по-женски привлекательна: светловолосая, худая и подтянутая.

Девушка отрабатывала удары спиной ко мне, а Фрэнки держал мешок. Он стоял, повернувшись ко мне. Наблюдая за мной.

Фрэнки продолжал давать инструкции девушке: «распрями плечи», «опусти подбородок», «двигай ногами». Но пока я прыгал, он смотрел прямо на меня поверх её плеча.

— Намного лучше. Выглядит отлично, — комментировал он, практически ухмыляясь. Его взгляд был пронзителен. Казалось, что он разговаривает с девушкой, но нет. Фрэнки обращался ко мне.

Мой член запульсировал в ответ.

Я повернулся к зеркальной стене, надеясь отвлечься. Но глядя на себя, не мог не замечать в отражении Фрэнки. Его глаза нашли мои в зеркале, пока я разминался спиной к нему. И почему-то всё стало хуже. Он наблюдал за мной, не привлекая лишнего внимания, и всё же... Я чувствовал, как его взгляд обжигает мою кожу.

Он смотрел на меня, я — на него, наши глаза пересеклись в отражении. В этот момент девушка что-то сказала, он взглянул на неё, и связь между нами оборвалась.

Фрэнки завершил тренировку, так что я повесил скакалку и начал бинтовать ладони.

Сегодняшнее занятие меня добьёт.

Желая сосредоточиться на чём-нибудь конкретном, я начал работать с грушей, пока Фрэнки болтал с Дженни, Джейн, Джаннет или как её там звали. Когда она ушла, я понял, что он стоит позади меня и наблюдает, но ничего не сказал.

Я знал, что в зале только мы, чувствовал это собственным телом. Перестав наносить удары, я остановил мешок и упёрся в него лбом, не ощущая, насколько тяжело дышу.

— Что ты со мной творишь? — Я услышал, как задаю вопрос, хотя не планировал произносить его вслух.

Фрэнки прочистил горло, будто бы растеряв слова.

— Что ты имеешь в виду?

Я взглянул на него и подумал, что если выскажу эту хрень, то возможно выкину её из головы.

— Тебя, — ответил я, практически обвиняя. — Ты — всё, о чём я могу думать.

Он посмотрел вниз, на маты на полу.

— Ты пропустил тренировку в среду. Я решил, возможно, так ты говоришь, что не заинтересован.

Он не только заметил, что я не появился в среду, но и скучал по мне. Данный факт нравился мне больше, чем следовало бы.

— Я работал, — объяснил я. — Видишь, вот в чём моя проблема и почему ничего не получится. Моя работа.

Между его бровей появилась складка.

— Это причина или оправдание?

— Слушай, Фрэнки... Кира, — я поправился, и он почти улыбнулся. — Я — детектив из отдела по борьбе с наркотиками. Я не работаю по чёткому графику. Моё дело плохо сочетается с отношениями. Просто узнай у парней — их жёны и девушки расскажут, как это нелегко.

Кира робко улыбнулся.

— Хоть мне и нравится идея об отношениях, я подумал, что мы можем начать с ужина.

У меня вырвался слегка пристыженный смешок. Кира стоял с другой стороны от мешка, удерживая его между нами.

— Позволь предположить, — продолжил он. — Ты однажды обжёгся, может быть, тебе даже разбили сердце, и ты решил никогда не пробовать снова.

Я проигнорировал его слова.

— Кира, спасибо за предложение. И поверь, — произнёс я, оглядывая его с ног до головы, — я очень заинтересован. Но я также и закрыт — никто на работе не знает. Я попытался объяснить. — Если честно, коллеги считают меня каким-то плейбоем, цепляющим каждые выходные новую девушку.

Кира посмотрел прямо на меня.

— Но у тебя были свидания? Бойфренды?

Я решил придерживаться правды и кивнул.

— Да, и всегда всё заканчивалось одинаково. — Потом быстро добавил: — Я не хочу начинать отношения, чтобы через несколько месяцев ты развернулся и ушёл, — и закончил тихо, — Я не жду, что кто-то снова закроется ради меня.

Кира фыркнул.

— Что же, спасибо, что даже не дал шанс. Знаешь, я думал, ты заинтересован.

Я вздохнул. Я был заинтересован. Слишком сильно.

— Поверь, я оказываю тебе услугу.

— Я большой мальчик и могу сам о себе позаботиться, — ответил он с обиженной и немного оборонительной улыбкой.

— Прости, — произнёс я. — Хотел бы, чтобы всё было иначе.

— Думаешь, мне легче? — спросил Кира серьезно. — Никто здесь не в курсе, что мне нравятся парни. Считаешь, они бы взяли меня на работу, если бы знали? В тренажерный зал для полицейских?

О таком я не задумывался.

Кира вышел в центр комнаты, обернулся и посмотрел на меня.

— Только я могу судить, что для меня лучше. — Он выставил руки вперед и поманил меня к себе пальцем. — Давай, занимай позицию.

Парень приготовился, приняв стойку для спарринга.

— Не позволяй мне выиграть на этот раз.

Я усмехнулся. Боже, легко он меня не отпустит.

«Хорошо», — сказал я сам себе. — «Я смогу это сделать». Вышел к нему и повторил позицию. Подняв руки для защиты подбородка, пару раз ударил в корпус левой и несколько раз попал правой.

Мы спарринговали пять минут или больше. Я получил от Киры несколько легких хлопков по лицу и ответил тем же. Он широко улыбнулся.

— Почему ты не дрался так же в первый раз?

И я ему признался.

— Потому что избавиться от стояка получилось только тогда, когда ты меня побил.

Он рассмеялся по-настоящему громко и опустил руки. А я выпустил удар справа, не ожидая, что Кира окажется настолько близко. Мой кулак угодил ему по губам.

— Ох, блядь! — воскликнул он, быстро отскакивая назад и прижимая руку ко рту.

— Чёрт. Прости, — посочувствовал я, с трудом сдерживая смех.

— Тактика отвлечения внимания? — поинтересовался Кира.

Я засмеялся.

— Нет, я серьезно. В смысле, про стояк — это правда. Но тебе не следовало опускать руки.

— А тебе не следовало упоминать стояк.

Я опять рассмеялся, и Кира тоже хохотнул. Но он всё еще закрывал рукой рот, так что я попросил:

— Позволь мне взглянуть.

Убрал его руку, чтобы осмотреть губу. Она была разбита, выступила кровь, но зубы не пострадали. Я улыбнулся ему.

— Ты выживешь.

Подобрал бутылку с водой и кинул Кире. Он вытер лицо полотенцем и приложил его месту удара.

— Я по-прежнему красив? — поинтересовался парень с улыбкой, облизывая опухающую губу.

Я взглянул на него, на рану и кивнул. Он ухмыльнулся, и по губе снова побежала кровь.

— Чёрт! — выругался Кира, вновь прикладывая полотенце. — Не знаю, — пробормотал он через ткань. — Мне кажется, это будет стоить тебе ужина.

Я фыркнул, а он простонал.

— Если не возражаешь, я пойду и заполню отчет о происшествии, — сказал Кира, показывая мне полотенце. — Пролилась кровь.

Он вышел из зала. Видимо, наша тренировка закончилась. Господи, всего лишь разбитая губа.

Я стянул бинты с ладоней, собрал вещи и вышел в холл, где за стойкой Кира заполнял какой-то журнал. Крис, владелец тренажёрки, улыбнулся и покачал головой.

— Ты что творишь, награждая моих сотрудников травмами?

Я пожал плечами.

— Он дернулся влево. А должен был дернуться вправо, — ответил я, вызывав у Криса хохот.

Митч спрыгнул с тренажёра, переводя дыхание.

— Не мог сделать то же самое на прошлой неделе? Когда это обошлось мне в двадцать баксов?

Я закатил глаза. Митч никогда не позволит мне забыть. Игнорируя его, я направился к стойке, где Кира до сих пор писал.

— Тебе правда нужно заполнять отчет из-за разбитой губы?

Он ухмыльнулся и вручил мне листок.

— Вроде того.

Я развернул бумагу и обнаружил, что не было никакого отчета о происшествии. Был адрес и номер телефона.

И три слова.

Ужин. Восемь часов.

Я сложил лист и не мог не улыбнуться. Митч подошёл к нам, и я спрятал записку в кулаке. Он продолжал бубнить что-то о моей очереди проставляться в баре.

— Фрэнки, — сказал мой напарник, — тебе стоит пойти в бар с нами. Эллиот должен тебе выпивку за разбитую губу.

Кира взглянул на меня, а потом обратно на Митча. Его опухшая губа изогнулась в улыбке.