Медленно и чувственно мы сбрасывали нашу одежду, целовались и касались друг друга, когда открывались новые участки кожи. Наши голоса – тихий шепот обожания и сладких обещаний. Я ласкал ее изгибы, наслаждаясь тем, как она ощущалась под моими пальцами – податливой и совершенной. Ее кожа была теплой, шелковистой и сладкой на вкус под моим языком. Я раскрыл все ее секреты, как она извивалась, когда я дразнил ее щекотками, нежно целовал маленький шрам на бедре. Я чувствовал, как будто знаю ее вечность.

Я исследовал изгиб ее талии. Правильность ее округлых бедер.

Красивую полноту ее груди. Я был в восторге от того, как она всхлипнула, когда поцеловал место соединения у основания ее шеи, дразня его своим языком. Как она стонала, когда я сосал ее соски.

Мы не могла оторваться друг от друга, наши тела были идеально синхронны. Погрузиться в нее было совершенством. Ее жар лишал меня разума, ее стоны заполнили мою голову, и ощущения, когда она кончила вокруг моего члена, пока я двигался в ней, были подобны экстазу. Она крепко держала меня, когда я замер, низкий стон разорвал мое горло, когда  собственный оргазм накрыл меня, настолько мощный, что не осталось ничего, кроме одного слова, которое я мог сейчас произнести, самая важная вещь в мире на данный момент.

«Ангел».

Быть в ее объятиях - как возвращение домой. Она, обернутая вокруг меня, казалась самым правильным в мире. Я никогда не испытывал подобного удовольствия или этого странного ощущения счастья. Оба были чужды для меня, и оба были в избытке сейчас, растекаясь в моем теле и поражая все эмоции, которые она, казалось, пробудила во мне.

Я посмотрел на Холли, причину этих странных чувств. Ее щеки раскраснелись в тусклом свете, ресницы покоились на них, пока она расслаблялась возле меня. Я мог чувствовать ее неровное дыхание возле своей шеи, а ее тело успокаивалось. Я знал, что мое дыхание было по-прежнему неустойчивым. Медленно, мы расслабились и успокоились, все еще обернутые друг вокруг друга. Я уткнулся носом в ее макушку, улыбаясь, она отклонила голову назад, смущенно глядя на меня.

- Привет.

Я горячо поцеловал ее.

- Привет, - прошептал я против ее губ.

- Это было… - она закусила губу. – Потрясающе.

Она усмехнулась.

Теперь настала моя очередь стесняться. Я знал, что не самый опытный любовник. Это, несомненно, был самый насыщенный опыт в моей жизни.

- Да? Это было… эм… хорошо для тебя?

Она поджала губы.

- Ну, теперь, когда ты упомянул об этом…

- Э-э… - начал заикаться я.

Холли прижалась ближе, перекинув ногу через мое бедро.

- Может быть, мы должны попробовать еще раз, просто чтобы удостовериться?

Медленная ухмылка расплылась на моем лице.

- Чтобы удостовериться?

- Что это было так же прекрасно, как я думаю.

Мое сердце забилось быстрее. Я перекатился, нависая над ней и уже чувствуя, как твердею.

- Да. Мы определенно должны убедиться в этом.

Глава 4

Эван

Мой телефон зазвонил на тумбочке Холли следующим утром. Она поставила его на зарядку, чтобы Том смог дозвониться до меня. Я заморгал от яркого утреннего света. Мы не спали бо́льшую часть ночи, только дремали, разговаривали и делили сладкие поцелуи. Мы снова занимались любовью, и даже сейчас, когда я смотрел, как она наклоняется за телефоном, я почувствовал прилив желания. Она протянула мне телефон, и я обхватил ее голову, притягивая ближе для сладкого поцелуя, прежде чем ответить на звонок.

Громкий голос Тома сказал мне, что он нашел проблему и, к счастью, ему удалось найти нужные запчасти. Моя машина будет готова к полудню. Я поблагодарил его и повесил трубку, чувствуя печаль от того, что мне придется уехать через несколько часов.

Холли поцеловала меня.

- Во сколько нужно ехать? – тихо спросила она.

- В полдень.

- Я могу высадить тебя там, прежде чем поеду на работу.

- До какого часа ты сегодня работаешь?

- Сегодня до шести. Закусочная закрывается рано, так как канун Рождества.

- Холли… - Я хотел что-то сказать, но понятия не имел, что.

Она покачала головой, умоляя.

- Не надо.

Я снова упал на подушку и закрыл глаза, чувствуя жжение слез. Я притянул Холли ближе, вдыхая аромат ее волос. Она пахла солнцем и цветами. Восхитительно.

- Я так много хочу тебе сказать.

- Это была остановка в твоей жизни, Эван. Объезд. Может быть, она нужна была тебе, чтобы ты  был в состоянии обрести свою жизнь. Но ты должен продолжать идти. Я ничего не жду. – Она понизила голос. - Прошлая ночь была такой замечательной. Я буду беречь воспоминания о ней и мысли о тебе всегда. Я рада, что ты нашел мою закусочную.

Я сглотнул. Я был более чем рад, что нашел ее закусочную. И ее. Она стала неожиданным подарком в моей жизни. Возможно, самым большим, который я смогу получить в жизни.

- Расскажи мне о своей жизни, своих друзьях, - прошептала она. - Не говори мне пока «прощай».

Я крепче обнял ее и сделал, что она просила. Я рассказал ей о Дане и Кэрол, об Эндрю и Таре. Как они втянули меня в свой мир, показав, что такое настоящая семья. Любящая. Заботливая. Поддерживающая. Не осуждающая и холодная.

- Я рада, что ты их нашел.

Я усмехнулся.

- Вообще-то Кэрол нашла меня. И она отказалась позволить мне остаться в моей раковине. Как будто она видела, что мне нужно, и была полна решимости дать мне это, независимо от того, хочу я или нет.

Я описал свой дом, как только мог, рассказав ей о ремонте, который я сделал сам, и об огромном крыльце, которое пристроил к фасаду.

- Закаты, Холли. Они захватывают дух и напоминают мне каждый день, как сильно я люблю там жить. Я сижу на крыльце и наблюдаю за ними. И чувствую умиротворение.

- Звучит красиво. Может быть, когда-нибудь я тоже увижу это.

Мне пришлось прикусить губу, чтобы не сказать ей, что я хочу, чтобы она приехала и была со мной там - что я хочу, чтобы она видела закаты со мной каждый день. Я знал, что только эмоции от этой поездки заставляют меня чувствовать себя так. Вместо этого я промурлыкал:

- Ты могла бы рисовать эскизы и картины, что-то новое каждый день.

Я заставил ее смеяться, рассказывая истории о происшествиях при ремонте дома - склеенные волосы и пульсирующие пальцы, когда я просчитался с ударами инструментами. Она рассказывала мне смешные истории из закусочной и ее взросления, как она выразилась, по-цыгански.

Все это время мы обнимались. Ее пальцы скользили по моей коже, согревая ее в местах прикосновения. Я все время касался ее, часто ныряя рукой в ее густые волосы, чтобы наклонить ее голову назад для поцелуя. Честер спал в изножье кровати, часто потягиваясь и толкая меня лапами, в попытке улечься более комфортно.

В комнате стало тихо. Наконец она спросила:

- Сколько времени займет дорога до твоих родителей?

- Около четырех часов.

- Значит, ты будешь там в конце дня.

- Мне нужно где-то остановиться и купить подарки. Решение было принято в последнюю минуту, я ничего не везу с собой.

Я содрогнулся, думая о походе в торговый центр на Рождество - не люблю толпу.

Она села, потянув одеяло на себя, чтобы прикрыть ее прекрасную грудь.

- Эван, у нас есть отличный сувенирный магазин. Местные ремесленники. Жена Тома, Лесли, работает там. Она не открывается до полудня, но я знаю, что она позволит мне прийти с тобой пораньше, если захочешь. Ты смог бы что-нибудь выбрать. Лесли завернет подарки, и ты сможешь поехать прямо оттуда. - Холли замолчала. - Тогда я не буду волноваться.

- Волноваться?

- Темнеет рано. Я хотела бы знать, что ты будешь со своими родителями до того, как стемнеет, особенно сегодня. Я буду волноваться за твою машину. - Она улыбнулась, хотя я видел глубокую печаль в ее глазах. - Я не уверена, что будет еще одна работающая закусочная сегодня.

У меня перехватило дыхание. Холли снова беспокоилась обо мне. Она заботилась. Я погладил ее по щеке и притянул обратно к себе. Она зарылась лицом в мою шею.