Желваки заиграли на скулах Астрофьева, будто Артур для него был настоящей красной тряпкой перед глазами. Пару студентов останавливались вокруг нас, наблюдая за происходящей сценой, но мне было не до них сейчас и уж тем более не до будущих сплетнях, которые стопроцентно побегут по всему заведению уже завтра.
Приложив ладонь к напряжённой спине Кира, я искренне надеялась, что он почувствует касание и хоть немного успокоится. Парень ни разу не прибывал в таком настроении при мне, именно это и пугало.
Кирилл с Артуром продолжали смотреть друг другу в глаза, чуть ли не испепеляя своего соперника. Астрофьев не чувствовал моей ладони, из-за чего пришлось втиснуться между парнями, упершись руками в грудь каждому.
— Артур, тебе пора, — напряжённым голосом произнесла я, напрягая ладонь на теле Кира.
Костров кинул последний взгляд на меня, разворачиваясь и уходя с глаз. Достаточно долго я вглядывалась в его удаляющуюся фигуру, не решаясь повернуться к моему главному проклятью. Мысли мелькали в голове, разные комбинации побегов разрабатывались, но так и не нашли завершения.
Ладонь всё ещё лежала на его груди, когда я почувствовала тёплое касание, однозначно принадлежащее Киру. Развернувшись, заметила лишь его наглую улыбку Чеширского кота.
— И чего ты лыбишься? — улыбка и правда вызывала толику напряжения. Они тут чуть не сцепились, а он улыбается. Не странно?
— Хочешь знать? — слегка задумавшись, протянул Кир, притягивая меня к себе за талию. Неуверенно кивнув, я проглотила ком, вставший в горле. — Ты прогнала его, а не меня.
Дебил.
Радоваться такой тупости. Он серьёзно?
— Ты - мой сводный брат, — увильнув от прямого ответа, сказала я, в принципе констатируя факт. Причина моего выбора была непонятна даже мне. Просто… Ну, это ведь Кир…
— А может, причина не в этом? — вздёрнув бровь, спросил Астрофьев, сжимая меня в своих крепких объятиях.
— Нет, точно в этом, — пытаясь придать лицу полную серьёзность, увильнула я. Надежда, что глаза не спалят эмоции, пылала ярким пламенем.
— Ты такая самоуверенная, — выдыхает он то ли вопрос, то ли трезвый взвешенный ответ в губы, заставляя чувствовать ужасно горячее дыхание, палящее нежную кожу лица.
Его руки на моей талии плотно взяли меня в плен, что даже вывернуться я не могу, как не пытайся. Его лицо - напротив моего, хоть для этого мне и приходится задрать голову, от чего шея слегка побаливает. Он рядом со мной, весь такой брутальный защитник принцесс, окутывающий меня своим дурацким запахом сигарет, которые въедаются в лёгкие, словно Кир в мой разум.
Самое страшное — уже ничего тут не сделать.
Я это понимаю, когда он сильнее притягивает меня к себе, пока мой взгляд заворожённо устремлён в его летние глаза.
Кир проводит кончиком языка по своим губам, заставляя меня повторить за ним, что выходит совершенно непроизвольно. Ладонью он касается моей щеки, мягко проводя по ней большим пальцем, очерчивая контур нижней губы и слегка её оттягивая лёгким нажатием.
Он целует меня жадно, из-за чего я даже не успеваю понять, когда Кирилл успел так сильно приблизиться. Моя ладонь дёргается вверх, но зависает на его груди, так и не осмелившись оттолкнуть парня. Потому что он уже слишком глубоко.
Со своим запахом, щиплющим лёгкие.
Со своими чертовски красивыми зелёными глазами.
Со всем собой.
Кирилл очерчивает мои губы языком, заставляя приоткрыть рот, что я делаю без промедления, потому что очень этого хочу. Ведь дрожь идёт по телу от единого его прикосновения, от дыхания или просто взгляда. Ноги дрожат, норовя свалить меня на землю, но я цепляюсь за плечи парня, пока он крепко удерживает меня за талию.
— Врушка, — шепчет он, прислоняясь своим лбом к моему, а я способна лишь на то, чтобы закрыть глаза, негласно согласившись с Киром. — Не думай, что если ты строишь из себя сильную и независимую, то это не значит, что я не могу прийти, дать в тык твоему ухажёру и забрать тебя. Ты уже моя.
И последние слова, словно салютом, раздаются в черепной коробке, будто приговор, но душа уже поёт дифирамбы, танцуя сальсу и крутя факи разуму, потому что он сдаётся, постепенно, но необратимо.
— Почему ты не можешь дать обычный шанс, как тем вечером? — он знает, что нравится мне, да и я этого в принципе никогда не отрицала, так же, как никогда с этим не соглашалась.
— Потому что только представь, что будет, если у нас ничего не получится, — тихо выговариваю, немного отстраняясь от него, но всё ещё ощущая крепкую ладонь на своей талии.
— Но лучше уж жалеть о сделанном, чем о том, что ты так и не рискнула, — замечает Кир, слегка целуя меня в щёку, из-за чего по телу предательски бегут мурашки. Он способен сделать это всего одним прикосновением, и именно это я в нём ненавижу.
Молча, стойко выдерживаю сложную паузу, вдыхая запах Кировской куртки, в душе наслаждаясь моментом. Мне не хочется что-то решать, потому что устала.
— Я буду тебя добиваться, даже слушать тебя не буду, потому что забила голову всякой дуростью, которую вытяну из тебя, — заявляет парень, мягко сжимая меня и целуя в висок. — Я тебя не отпущу.
***
С того дня потянулись суровые будни, нарекаемые долгожданной сессией. График складывался не лучшим образом: из дома - в универ, где засиживалась до самого вечера с парами и так называемыми внеурочками. У мамы с Владом меня застать было сложно, наверное, потому что приходила я туда, лишь чтобы переночевать.
К слову, Кир меня и не пытался поймать, наоборот, как-то даже помогал. Парень удивлял меня в эти дни: часто мог просто зайти в комнату, посмотреть, а через пару минут принести чай с различной едой. Не знаю, к чему это было, хотя предполагала, что из-за моего внешнего изнурённого вида, буквально орущего о том, чтобы меня пожалели и покормили, но Леся лишь смеялась, когда слушала мои рассказы, отмахивалась и говорила о том, что я - дурочка сказочная.
Так прошло, наверное, немного меньше недели. Всё было сдано, вместо самого ужасного предмета, из-за которого хотелось повеситься, — анатомия. Звучало, словно гром среди ясного неба, а выглядело, как наглядная казнь. Хорошо хоть её перенесли на следующую неделю, то ли препод заболел, то ли так на него повлияли сглазы наших студентов.
Как порядочный человек, я не хотела пудрить себе мозги ещё сильнее, поэтому и решила прогуляться в старой доброй компании, по которой успела порядком соскучиться. Все согласились, только пригласили ещё парочку человек, которых видеть не хотелось. В их числе был и Артур со своим другом, да и знакомый Кира, Георгий, самого парня по рассказам там не ожидалось. Мне же очень хотелось отдохнуть в компании родных друзей, из-за чего я и согласилась на лишний багаж.
В связи с этим я и стояла у зеркала своей комнаты, критично разглядывая свой внешний вид. Джинсы с прорезями на коленях облегали ноги, свитер крупной вязки слегка прикрывает ягодицы, облачённые в черную джинсовую ткань. Он на размер больше нужного, но это лишь больше мне нравится, что яро критикует мама.
— Ксюш, ты… — в комнату заглядывает половина тела Кира, где и замирает. Парень внимательно рассматривает меня, явно пытаясь сообразить, из-за чего так одета, затем его взгляд падает на настольные часы, показывающие полдевятого ночи. Кажется, меня не пустят. Да, я не буду слушать Астрофьева, если он запретит мне что-то, даже сделаю наоборот, но он, судя по физиономии, может рассказать всё маме, и мои идеи накроются. — Куда собралась?
Слишком хмурое выражение лица заставляет напрячься и отойти от зеркала, ближе к парню.
— Гулять, — просто отвечаю, стараясь не рассматривать его, а просто собирать рюкзак на прогулку. Пачка сигарет, купленная парой дней раньше, выпячивается из кармана сумки, из-за чего приходится быстро закрыть замок и забросить рюкзак себе на плечо, теряя последнее прикрытие.
— На ночь глядя? — вновь интересуется Кир с укором в глазах. Руки сложены на груди, взгляд стреляет молнии, и, походу, причиной всему этому - моя скромная персона. «Доебала ты парнишку, Карнеева», — шепчет внутренний голос на ушко, разглядывая старшего. Похоже на то.
