— Класс, — буркнула я негромко, но парень услышал и тихо хмыкнул. — Моя подруга сливает моё местоположение каждому встречному, отец пропускает чужих в квартиру, что дальше?
— Наверное, ты удивишься, если узнаешь, что я долго выпытывал у Олеси, где ты, а потом так же трудно проникал в эту квартиру, через фейсконтроль твоего отца, — высказался он, закатывая глаза. Ладно, обвинения с Леси сняты, но не полностью. — А что там с Ванессой?
— Ну, мы же так хорошо общались, — усмехаюсь я, вставая с диванчика и подходя к плите с чайником. — Кофе, чай?
— Пожалуй, чай, — улыбается Кир, поворачиваясь ко мне лицом. Стоя спиной к нему, я не могу видеть его действий, но почему-то могу чувствовать острый взгляд, буквально прожигающий мою спину.
— Не смотри так, — прошу тихо, чтобы только он и услышал, потому что нефиг говорить об этом громко. Его взгляд прожигает и заставляет обернуться назад, но я держусь.
— Как? — раздаётся усмехающееся-бархатистое за моей спиной, из-за чего желание повернуться становится ещё сильнее. Слышно, что Кир встал с табурета, слышен чуть шаркающий шаг в мою сторону, пока я дрожащими руками пытаюсь заварить чёртов чай. — Расскажешь о Ванессе? — тёплое дыхание опаляет макушку, а мои глаза зажмуриваются до разноцветных искорок. Чёрт, кажется Кир нашёл мою слабую сторону, только вот известно ли ему об этом?
— Ты с ней уже виделся? — сглатывая ком в горле, кое-как выговариваю я, стараясь удержать свои руки от страшного мандража, который, наверняка, видит парень.
— Ещё нет - дома не был, — чувствую, как он пожимает плечами, из-за слишком маленького расстояния, находящегося между нами. Так же легко я могу почувствовать шлейф его одеколона, достаточно не броского, но так подходящего Кириллу.
— Это моя бабушка со стороны мамы, — признаюсь, тихо выговаривая слова. Почему-то сейчас даже не могу понять, нужно ли мысленно просить о скором приходе отца, чтобы спасти меня из плена, или нет. — Она работает в кадетской школе, тихий ужас.
Чай к этому времени готов, а вот повернуться всё равно не могу. Он всё ещё стоит сзади меня, заставляя вдыхать свой запах и чувствовать близость чужого тела и тепла.
— Готово, — резко выдохнув, тяну я, параллельно поворачиваясь к парню. Только вот он даже не собирался отодвигаться.
Нос утыкается в ткань тёплой майки, а чашка с жидкостью чудом не разливается, остановленная руками Кира. Я не рискую поднимать взгляд, один раз пошла против своих опасений и вот в таком состоянии теперь стою.
«Вообще, всё это странно»,— думаю, прикрывая глаза и позволяя парню взять чашку из моих рук. Ещё вчера, да и с самого начала, он не делал таких выпадов, а сейчас почему-то начал. Хотя, странные взгляды, поступки, чувства — Астрофьев, да это твой конёк.
Набравшись смелости, вылезаю из его ментального омута, быстро юркнув к столу. Теперь только глаза в глаза, чтобы не пропустить немаловажные поступки. Да и рано мне получать сердечные приступы из-за странностей.
— Она меня терпеть не может, и это доказано, — разводя руки в стороны, вдыхаю я, параллельно стараясь согнать со щёк алый цвет. Не хватало, что бы и это он заметил. И так веду себя, как припадочная рядом с ним: то руки трясутся, то сердце выпрыгивает из груди.
— Ну, она ведь твоя бабушка, как родной человек может поступать так? — удивление в голосе Кира чувствуется, причём, кажется, что оно совершенно неподдельное. Он делает шаг ближе ко мне, опираясь на выпрямленных руках о спинку стула.
— Ванесса считает, что гены её дочери испортил мой отец, в результате чего это «недоразумение» отразилось во мне, — вскинув ладони вверх, признаюсь я. — Она считает меня недостойной её семьи, говорит, что во мне большая часть от отца, а значит, я на мать непохожа.
— Но это бред, — фыркает Кирилл, вознося глаза к небу. А тут ещё говорят, почему я не иду домой. Вот из-за этого.
— Ну, вот и ладушки, — похлопав в ладоши, ухожу к двери, которую отец закрыл перед уходом. — А теперь вперёд домой, там тебя заждались. Насчёт меня скажешь, что потерялась, споткнулась, задушилась, смотри, как много вариантов.
Распахнув перед парнем дверь, делаю движение рукой, поторапливая его. Упёртый Кир просто смотрит на меня, строя глазки. Сложив руки на груди, он лишь качает головой, видимо, показывая, что никуда не пойдёт.
— Идём, я не дам тебя в обиду, — предлагает Кир и, несмотря на моё противостояние, умудряется отобрать главенство над дверью, позже закрывая её с негромким хлопком. — Послужу спасителем для принцессы пару часиков.
— А если останется на несколько дней? — даже не задумываясь о его предложении, говорю я, отводя взгляд. От этого дракона меня даже Кир не спасёт. Да что уж там, даже атомная бомба. Даже с учётом, что она накроет нас всех.
— Для такой принцессы грех не быть спасителем пожизненно, — интересная заявочка. Если честно, я чуть не подавилась воздухом, но выражение лица у парня было настолько уверенным, что, казалось, он и не знает, что такое шутка.
— Эм, не-ет, спасибо, — максимально растягиваю я, строя самое недоумённое лицо.
— Чего ты боишься? С тобой буду я, а я не дам тебе навредить, уж точно, — уверенно говорит Кир, заглядывая в мои глаза, что вызывало дрожь наперегонки с мурашками.
— Этого и боюсь, — шепчу себе, чтобы парень не услышал. В теории, деваться-то уже некуда. С одной стороны, маменька узнает о моём местоположении от Кира, — хотя это маловероятно, — мне прилетит, ведь я сбежала к отцу, даже не предупредив. С другой же, если прийти с повинной — это зачтётся, и кара не будет так скоропостижна, если не считать самого участия Ванессы.
— Решайся, Крох, — просит парень, делая самое красивое и милое лицо на свете. Как говорил папа: «Надо из любой ситуации искать выгоду», поехали.
— Соглашусь, если ты мне объяснишь, за что я заслужила такое имечко, — предлагаю я, следуя совету папы, всегда знала, что это пригодится. Кир хмыкнул, опуская глаза на стол и о чём-то задумываясь.
Он размышлял так, наверно, минут пять, за это время эмоции на его лице сменяли одна другую. Брови нахмурены, а губы растянуты в тонкую линию, взгляд ходит из стороны в сторону, очерчивая края столешницы, иногда поднимаясь на меня. К концу глаза прояснились, озаряясь какой-то ясностью, губы принимают нормальное состояние, сразу же взгляд упирается в его чуть пухлую нижнюю, но продолжает исследовать дальше, перемещаясь на маленькую складочку между бровями, которая успевает разгладиться.
— Хорошо, если ты так этого хочешь, я не вправе тебе перечить, — с хитрой улыбкой выдаёт он. — Но моя часть после этого вечера.
Гуманно, и, мне кажется, Кир не сможет обмануть. Во всяком случае, надавлю на мужское эго.
— Договорились, — пожимая руку, я ещё даже не задумывалась над тем, что некоторые ответы бывают совмещены с действием.
***
Дорога выдалась достаточно долгой и морозной. Холод наперебой с ужасным ветром, бьющим в лицо, сдувал всё на своём пути. Короче, пиздец тотальный.
Я до одурения обожаю зиму, обожаю этот холод, мороз, прятки под одеялом ночью, бьющиеся друг о дружку зубы из-за холода. Для меня это — романтика. Чисто для личного мира, в котором мне всегда хорошо и уютно.
Кир, видимо, мою точку зрения не поддерживал. Он всё время старался потеплее меня закутать в мою же одежду, выше поднимая воротник пальто или же сильнее натягивая шапку на уши, вместе с тем и нарушая моё личное пространство.
Хотя за время нашего общения его и не осталось. Астрофьев с самого начала… расположил, наверное? В тот вечер, когда повёл себя самым наглым образом, отобрав сигареты. С того дня подсознание расположило его с самым позитивным настроем, будто задав код неизвестных цифр и пентаграмм, который я так и не смогла распознать.
Он шёл рядом, такой гордый и важный, напоминающий собой ни то рыцаря, ни то самоубийцу, идущего на верную смерть. Хотя два этих понятия очень близки, чтобы их разделять. Но, где наша не пропадала, верно?
