Эта ночь была длинной. Когда уставал я, катрены подхватывали Саймон и Ларс, давая мне передышку. Я буквально кожей ощущал тёмные, тяжёлые, могучие потоки, что накатывали медленно и неотвратимо, как девятый вал. Даже малышка Нанна не капризничала, а вслушивалась в ощущения и приливы родовой магии.

И вот, когда растворилась в тишине последняя строчка «благодарения», в центре алтаря вспыхнул огонёк. Поднеся к нему заранее заготовленный факел, я дождался, пока тот разгорится, и уже от него зажёг жаровню и другие настенные факелы. Теперь пришло время жертвы.

Ритуал жертвоприношения был несложный. В чашу с вином каждый из рода влил по три капли крови, начиная с младшего в роду. То есть, сначала Саймон, затем Ларс, Нанна и самым последним был я. Размешав вино и кровь, я сделал первый глоток и своей рукой смочил губы Нанне, передав дальше чашу Ларсу, он — Саймону и когда чаша вновь вернулась мне, я выплеснул остатки на алтарь. Вино с кровью собралось в углублении, и в него я положил соломенную фигурку птицы.

— Отвори врата, Госпожа Вечная.

Я верну тебе то, что взял у тебя.

Как волосы спадают с плеч моих

Пусть спадёт жизни пелена.

Открой Врата, Госпожа

Гори Самайна огни.

Тебе лишь одной служа,

Ты жертву мою прими!

Я вынул из крепления факел, намереваясь поджечь соломенную фигурку, пропитанную вином и кровью, когда над алтарём вспыхнуло огненное кольцо и оттуда прямо на алтарь свалился матерящийся попугай. В первую секунду я даже растерялся, но рука с факелом уже опустилась и соломенная «кукла» вспыхнула ярким пламенем. Попугай заверещал, но принявший кровь алтарь не желал отпускать свою жертву.

И вдруг всё замерло. Застыли изваяниями Ларс, Саймон и Моррион. Алтарный зал затопил молочный туман, из которого вдруг раздался чистый заливистый хохот.

— Вот и долетался ты, подарок Остары! Сколько ни маши крыльями, а от меня не улетишь!

— Госпожа… — низко склонил я голову. — Я не виноват, он сам прилетел.

— А ты, я смотрю, так и остался язвой?

— Да, на гастрит уже не тяну…

Госпожа Серых Пределов вскинула руку и поймала меня за подбородок.

— Кого ты жертвуешь мне?

— «Врага рода». Эта бородатая тварь не только когда-то отдала приказ убить нас с Томми, но он ещё и привёл к гибели род Гриндевальд.

— Хороший подарок… Что попросишь за него?

А вот тут я задумался. Что можно попросить у Смерти? Забыть о тебе? Но ведь есть ещё родные, близкие и просто дорогие люди. Каково это жить, теряя всех? Да и не даст она бессмертия. Жизнь другого человека? Но у меня нет того, кого я хотел бы воскресить…

— Душу проси, — вдруг выдал Йорик, который до этого мгновения прикидывался неразумным.

— Душу? — сначала не понял я, а потом до меня дошло. — Верни Томми его потерянную часть души. Пусть порадуется, змеюка.

— Никогда и ничего не проси, да, Хель? Сами предложат и сами всё дадут…

— А почему бы и нет? Одна сквибка записала историю «Мальчика-Который-Выжил», так почему другой не мог записать историю «Мага-Который-Изучал-Магглов»? Уж больно имя «Воланд» похоже на… «Волдеморт».

— А Кот? Тебе никого не напоминает? И почему ты говоришь: «записал», может ещё «запишет»? Ведь Время не властно над Смертью, как и над Жизнью. Тебе ли не знать? — ехидно заметила Госпожа. — Хорошо! Забирай! Всё равно от этого куска никакого прока!

Госпожа взмахнула рукой и на алтарь упала старая тетрадка.

— Рукописи не горят? И в яде не тонут? — хмыкнул я.

И снова алтарный зал огласил чистый заливистый смех. Туман впитался в каменные плиты пола, а вместе с ним исчезла и Она. Дрогнуло пламя факелов, отмерли мои родичи, догорела и рассыпалась пеплом соломенная «кукла». И только дневник остался лежать на алтаре — целый и невредимый.

Закончив с ритуалами, я отпустил родню, убрал в ритуальном зале и, прихватив дневник, поплёлся в комнату, намереваясь хоть немного поспать. Нет, в Гринготтс я его не понесу, но и просто так дарить тоже не буду. Помучаю немного Томми…

***

После визита Милтона, Брюс Робертсон решился. Сьюзен долго не думала, да миссис Кроули согласилась сразу. И вот особняк в Ричмонде сдан в аренду, а нанятый Сьюзен волшебник превратил крохотный домик в настоящий коттедж, который обзавёлся ещё одной просторной комнатой на первом этаже, приспособленной для нужд инвалида и двумя дополнительными спальнями на втором. А 30 августа Сьюзен Хант официально стала Сьюзен Робертсон. И старенькая миссис Кроули, пересаженная в электрическую кресло-коляску, умильно вытирала платочком слёзы, вздыхая, что наконец-то молодые люди образумились.

— Пойдёмте, погуляем, — предложил Брюс дамам после ужина. — Самайн же, может Дикую Охоту услышим?

— Здесь, в Лондоне? Навряд ли, — покачала головой Сьюзи. — Только если… А пойдёмте на Парковую? Миссис Кроули, вы с нами?

— Да куда я старая? Идите, гуляйте, пока молодые, вам надо. А меня к окну подкати и плед потеплее принеси, деточка. Я вас дома подожду.

— Мы не долго, — смутился Брюс. — Час и вернёмся. А за вами пока Джек и Эмили присмотрят.

Молодые люди ушли, а сухонькая старушка осталась сидеть у окна, глядя в черное хмурое небо. Она вспоминала. Свою молодость, которая была совсем не благонравной, и своих любовников, которые редко задерживались дольше, чем на неделю. Но с особой тоской она вспоминала лошадей, которых любила больше всего на свете.

Именно своему увлечению миссис Кроули была обязана тем, что сейчас прикована к креслу. Много раз она падала с лошадей и порой получала серьёзные травмы. Вот и сказались в старости перелом бедра и смещение позвоночника. За окном собиралась буря. Зашумел ветер, заклубились тучи и сверкнула молния.

— Гроза на Самайн? — подслеповато прищурилась старушка. — Один — одноглазый бог! Ты ведёшь эту Охоту! Носишься по земле, собирая людские души. Неутомимы кони твои, и горячи сердца всадников! Барон мой, белогривый! Как мы с тобой неслись галопом взбивая землю копытами! Пусть тебе будет хорошо на небесных лугах. Ах, как бы я хотела скакать в твоей свите с крыльями за спиной, чувствуя, как под седлом перекатываются литые мышцы жеребца!

Брюс и Сьюзен вернулись домой, как и обещали. Но едва переступив порог, недоумённо переглянулись. Зачарованное окно оказалось разбито, а в кресле вечным сном уснула миссис Кроули.

— Джек! Как же так? — обиженно высказал Брюс брауни.

— Ну и чавой ты ругаешься? Ускакала валькирия, кто ж её удержит? Вона, конь её трёхногий подкову обронил. Ты б прибил над дверью. Оберег-то хорош!

Комментарий к Глава 68

Что-то меня на Булгакова пробило…

========== Глава 69 ==========

Целый день выслушивая бесконечные истории из молодости миссис Уитшер, Лили волей-неволей пришлось поделиться и своей. Старая ведьма долго ругалась, а затем откопала в недрах книжных шкафов древний фолиант и сунула в руки Лили.

— На, читай, недотёпа. И думай, от скольких проблем избавил вас ваш сын!

Книга, которую дала ей миссис Уитшер, оказалась научным трактатом XVIII века «О Магии, Родах и Наследиях». Первые несколько страниц Лили прочитала через силу. Нет, ну действительно, как можно всерьёз принимать все эти устаревшие заблуждения? Но когда дошла до раздела «Магия привнесённая, Вырожденная и Саморождённая» — втянулась. Как оказалось, все магглорожденные делились на три категории: незаконнорожденные дети родовых магов и магглов, дети сквибов и чистые магглорожденные.