(За спиной Клинта, где лучник не видит, Наташа удерживает Тони. Она шепчет Стиву и Тони:

— Он притворился.

Тони переводит взгляд с истеричного ребенка на Наташу и поднимает брови. С другой стороны от Наташи Стив приглушает смех ладонью.

— Нет, — шепчет Тони с некоторым благоговением. — Ты уверена?

— Я видела, как Питер плакал, — отвечает Наташа так тихо, что Клинт не слышит. — Я видела, как он плакал крокодиловыми слезами. В шестнадцать лет у него получается лучше, хотя, надо отдать парню должное, сейчас он неплохо справляется. Взрослые паникуют, когда дети плачут, но это не продлится долго. Клинт рано или поздно раскусит его.

— Надеюсь, поздно, — говорит Тони.

Стив лучезарно улыбается рыдающему ребенку.

— Он талантлив.

— Он злой, — говорит Тони.

— Он крошечный гений, — соглашается Наташа, — и я им так горжусь.)

— Ты никогда никого из нас не разыгрывал, — говорит Клинт, осторожно кладя руку на качающуюся голову Питера.

Питер смотрит на него покрасневшими глазами. Клинт слишком потрясен, чтобы заметить, что не хватает слез, чтобы понять, как сильно Питер плакал.

— Точно?

— Точно.

***

8. Джонни Шторм

Джонни Шторм с ужасом смотрит на детскую версию своего лучшего друга. Парень одет в футболку с надписью «Наука», которая вполне подошла бы Питеру-подростку. Его зубы все еще кривые. Паркеры, должно быть, все еще копили на стоматолога. Джонни почти разочарован тем, что упустил возможность увидеть препубертатного Питера в очках и на руках, а не только на детских фотографиях, которые Мэй тайком подсовывает ему за спиной Питера.

— Привет, — говорит крошечная версия Питера Паркера. Джонни хочется немного умереть. — Я Питер. А ты кто?

Где-то позади него смеются Сью и Бен.

Джонни не понимает, что делает его лицо, но Питер выглядит обеспокоенным. Он смотрит на Джонни так, словно у того вот-вот случится удар.

— Боже, — выпаливает Джонни, — моя странная влюбленность стала еще более странной.

Питер моргает, глядя На Джонни.

— Ты влюблен в меня?

— Не в тебя. А в того, кем ты станешь, когда немного подрастешь. Это еще более странно. Ты мой ровесник. Черт, ты хоть знаешь, что ты в будущем? Тебе уже кто-то сказал? Я только что раскрыл весь секрет? — по крайней мере, Питер не психует. Это хорошо. Джонни, наверное, с ума сходит. Джонни беспомощно смотрит на Питера. — Я не зануда, правда.

Питер снова моргает. Ребенок все понял? Джонни говорил очень быстро. Он слишком много времени проводит со своим Питером. Словесный понос, по-видимому, заразен.

— Эм… — начинает Питер. — Я не думаю, что ты зануда. Ты очень красивый.

Джонни задыхается. На заднем плане Сью и Бен впадают в истерику. Питер, к счастью, не обращает на них внимания.

— У тебя очень светлые волосы, — продолжает Питер, не замечая жара на щеках Джонни. — А еще ты очень высокий. Держу пари, ты многим нравишься, даже если ты еще не научился говорить как нормальный человек, — Питер искоса смотрит на Джонни. Это мини-версия подозрительного взгляда подростка, которым Питер одаривает Джонни, когда он крадет его еду, или сливает что-то прессе, или пишет что-то особенно смущающее о Человеке-Пауке, не посоветовавшись с ним сначала. — Ты действительно влюблен в меня? Ты слишком хорошенький, чтобы любить такого, как я.

Теперь наступает очередь Джонни моргать.

— Конечно, влюблен. Ты умный, веселый и самый храбрый человек, которого я знаю, — Джонни по-волчьи улыбается. — А еще ты очень хорошенький с возрастом.

— О.

— Я очень, очень надеюсь, что ты не вспомнишь об этом, когда станешь старше.

Парень продолжает смотреть на Джонни, почти робея под пристальным взглядом подростка. Джонни не привык к застенчивым людям-паукам.

— Мне… — Питер теребит очки. Это невероятно мило. — Я тоже влюблен в тебя?

Джонни потирает голову.

— Нет. Ты не влюблен…

Бен громко кашляет на заднем плане. Питер поднимает голову, как любопытный звереныш. Сквозь стиснутые зубы Джонни говорит:

— Мы просто друзья.

— Друзья, — эхом отзывается Питер. Бен бьет себя по ладони. Джонни не обращает на него внимания.

— Именно.

Улыбка Питера ослепляет. Его веснушчатый нос морщится, кривые зубы выставлены напоказ.

— У меня их немного… хочешь поиграть?

— Конечно.

Джонни подхватывает Питера под мышки и бежит прочь от товарищей по команде. Сью что-то кричит ему в спину, что-то о том, что он ответственный, что он должен оставаться на базе, что он не должен попасть в беду. С охапкой крошечного Питера трудно обратить внимание на что-либо, кроме открытого неба и поклоняющегося блеска в глазах ребенка.

— Ты когда-нибудь летал, приятель? — Питер качает головой, и Джонни улыбается. Он бросается бежать. Питер визжит ему в плечо и прижимается к Джонни. — Давай я тебе покажу?

***

+ 1 Тетя Мэй

Питер свернулся калачиком на кухне рядом с сушилкой и корзиной с чистым бельем. Их старая сушилка грохочет, вращаясь, делая воздух тяжелым и влажным от запаха сохнущей одежды. Питер достал из сушилки свежие простыни и накрылся ими, как плащом. В руках он держал блокнот.

— Ты в порядке, милый? — спрашивает Мэй. Его рот тянется вниз. Мэй знает этот взгляд.

Питер кивает, что да. Что-то громко трескается на экране, и он заворачивается еще плотнее. Он отрицательно качает головой.

Мэй опускается на кафельный пол, и ее колени слегка щелкают. Она обнимает Питера за плечи. Питер прислоняется к ней.

Когда Фьюри впервые рассказал ей о превращении племянника, она забеспокоилась. Он заверил ее, что через несколько дней Питер вернется к своему подростковому состоянию, но это не остановило ее от беспокойства. За несколько дней многое может случиться.

За несколько лет многое может случиться. Между ее Питером и тем, который появился у нее на пороге сегодня днем, продуваемый всеми ветрами и ошеломленный в объятиях Джонни Шторма, прошло почти десять лет.

Она рада, что они не потеряли близость. Питер всегда так делал, ощущая стыд.

Питер наклоняет к ней экран, и Мэй с шумом выдыхает воздух.

Кадры видео на ютубе размыты: оператор бежит и ныряет среди хаоса боя. Вторгшийся взвод инопланетян — серые неуклюжие твари с влажными зубами и тусклой броней. Мстители — яркие цветные пятна в море серого.

Спандекс Человека-Паука оскорбительно блестит. Он кружится в воздухе и приземляется на уличный фонарь. Со своего насеста он выстреливает паутиной за паутину, пока дорога не становится устланной борющимися инопланетянами. Человек-паук замечает оператора и низко кланяется.

Питер быстро проматывает видео. Мэй понимает, что он уже смотрел его раньше: он знает, где искать.

— Это Тор, — говорит Питер, указывая на экран. Тор приземляется на тропу, под ногами потрескивает цемент. Человек-Паук подпрыгивает к мстителю, и Тор расплывается в солнечной улыбке.

Железный человек приземляется с Соколиным Глазом и Черной Вдовой на руках. Человек-Паук отдает им честь. Наташа кивает, а Клинт бьет его по руке. Маска Железного человека поднимается, и миллиардер обнимает Человека-Паука за плечи. Он показывает на улицу, забитую чужаками, и наклоняет голову: кажется, он впечатлен. Человек-Паук расцветает под его похвалами, как цветок, распускающийся на солнце.

— Это Наташа, — говорит Питер, указывая на рыжую, — а это Клинт. Это Тони. И это, — Питер тычет пальцем в Человека-Паука. Тот выглядит так, как будто он принадлежит сияющему Тони Старку, выглядит так, как будто он родился, чтобы стоять плечом к плечу с Мстителями, их врагами, связанными у его ног. — Это я?

Капитан Америка и Сокол присоединяются к растущей пастве героев. Стив и Тони начинают препираться. Человек-Паук отскакивает от Тони к Сэму и начинает что-то лепетать, размахивая руками. Сэм выглядит очень усталым, но он не ругает и не огрызается на маленького героя.

Выражение лица Питера непроницаемо. Мэй иногда пытается понять своего мальчика. Он ерзал, подпрыгивал и попадал в слишком большие неприятности: его мысли крутились и цеплялись за вещи, которые Мэй могла бы пропустить. Он заботился обо всех так сильно, что делало его бескорыстную любовь опасной, она заставляла его предотвращать кражи и ползти по городу в спандексе, чтобы помочь незнакомым людям