«Милая, прости, что никогда не произносил в слух таких слов раньше. Всё, что сейчас происходит с нами – началось задолго до нашего рождения с тобой, но ирония в том, что мы теперь за всё отвечаем. В моём сейфе лежит чёрная папка, в ней ты найдёшь все ответы.

Знаю, наш арабский друг уже напутствовал тебе, поскорее вытрясти всё из меня, но, как обычно, я его опередил и здесь.

Пожалуйста, не беспокойся обо мне. Некоторые дела серьёзно вышли из-под контроля, и решить их нужно, как можно быстрее.

Я хочу, чтобы ты, читая и просматривая ту папку, помнила: ещё тогда, пять лет назад в кафе я влюбился в тебя, как мальчишка, но не смог признаться тебе в этом».

Не успеваю осмыслить прочитанное мной сообщение, как тут же оно исчезает с экрана компьютера. Ясно одно: за мной следят через веб камеру ноутбука. Кто-то тщательно оберегает информацию, может быть даже сам Роман.

Роман узнал о входящей смс-ке от Самира, стало быть, мой телефон тоже мониторится. Тут же бью себя ладонью по лбу и ругаю на чём свет стоит. Слава богу, тогда в парке, я не стала звонить маме, но главная проблема теперь в том, что была на приёме у Зои Степановны. Собираюсь со всеми силами и не поддаюсь нарастающей панике, ведь из-за моей оплошности может пострадать невинный человек. Лихорадочно соображаю, что мне сейчас делать. Папка. Роман говорил о своём сейфе. Подскакиваю со стула и мчусь в противоположную сторону кабинета, за стеллажом с книгами спрятан тот самый сейф, хорошо замаскированный под несколько из них. Щёлкаю по книге с латинской надписью «SCIENTIA NIHIL EST QUAM VERITATIS IMAGO (Знание есть отражение истины)». Никогда раньше не проявляла интерес к личным вещам мужа, тем более к сейфу, но, как сказал однажды сам Роман – это вынужденная мера.

Набираю на панели код и дверца открывается, скорее хвастаюсь за неё и распахиваю, но всё что вижу – пустое пространство. В сейфе ничего нет.

Я недоумеваю от такого исхода событий: это шутка или мне снится очередной кошмар? Я даже ущипнула себя, чтобы убедиться в реальности. Закрываю сейф обратно, что-то бормоча себе под нос, но потом меня будто током пробивает, ведь Роман говорил о личном сейфе. Но о нём я ничего не знаю. Все его личные вещи висят с моими в нашей общей гардеробной. Срываюсь с места, как спринтер, и мчусь в нашу спальню. По пути к ней сталкиваюсь с дом-управляющей Елизаветой, она так настороженно меня оглядела с ног до головы. Ведь действительно, видок у меня не совсем адекватный, ошалевший, как будто энергетиков напилась.

– Всё в порядке, Анна Валерьевна? – спрашивает у меня, и продолжает всё также всматриваться с подозрением.

– Да, конечно, – тут же отвечаю ей. – Не волнуйтесь. И можно вас попросить, чтобы меня не беспокоили, пока буду у себя в спальне. – Отхожу на несколько шагов от неё и вдогонку произношу: – Разве что, если будут известия от мужа.

Елизавета понимающе кивнула, а я помчалась дальше в путь к своей цели. Захожу в комнату и запираю дверь на замок, так я чувствую себя в безопасности и спокойствии. В гардеробной, в первую очередь, спешу проверить полки с обувью, но ничего там не нахожу. Следом идут вещи и стена за ними – тоже пусто. Я чуть ли не кричу от злости и отчаяния. Проверяю оба комода, выдвигаю все ящики, но снова фиаско. Я так устала от этих поисков и рытья в вещах, что, не удержавшись на ногах, плюхаюсь на пол и в упор смотрю в зеркало во весь рост прям напротив себя.

Девушка, сидящая на полу по ту сторону, и вправду выглядит не очень – уставшая, с тёмными тенями под большими голубыми глазами, каштановые волосы, собранные в хвост, растрепались и выбившиеся волоски образовали пушистый ореол вокруг головы. Это даже немного рассмешило меня, словно царица бардака, потому что погром устроен в буквальном смысле. Лицо по форме напоминало сердечко, от чего часто приходилось отбиваться от назойливых поклонников, желающих потрепать меня за пухлые щёчки.

Я облокотилась головой о свои колени, всё ещё готовой искать нужную мне вещь, просто нужно подумать, где может находиться личный сейф мужа, куда бы я сама его спрятала. Почему, когда мы пытаемся найти что-то для нас необходимое, эта вещь или предмет ускользают всё дальше. Как будто проверяют, достойны ли мы получить желаемое. Но во что бы то не стало, я должна отыскать папку.

Поднимаюсь с пола и тянусь к выключателю света, как вдруг в глаза бросается маленькая кнопочка в верхнем левом углу полки, нажимаю на неё, но ничего не происходит. С отчаянием хлопаю по выключателю и выхожу из комнатки. Следующий этап – сама спальня.

Проведя в поисках почти два часа, плюхаюсь на кровать совсем обессиленной, утыкаюсь лицом в подушку и кричу в неё, выплёскивая всю злость, смешанную с отчаянием.

Наревевшись из-за неудачного поиска этого чёртова сейфа и с криком в подушку, освобождаюсь от накопившихся негативных эмоций. Если это чья-то злая шутка, то пусть пеняют на себя. Лёжа в раздумьях, всё-таки понимаю, что это далеко не розыгрыш, такими вещами не разбрасываются в разные стороны. Если Роман так тщательно охраняет свою личную жизнь, даже от меня, значит, на то есть причины. Я не сужу его, ведь наши чувства к друг другу совсем неясны. Мои сердце и душа полностью принадлежат мужу – это, бесспорно, но разум говорит обратное, что следует оберегать самые уязвимые места. Словно разрываюсь на части, и их может собрать воедино только он. Лишь остаётся одно, взаимны ли эти чувства. Его письмо, адресованное мне ранее, терзает всю меня, эти слова, написанные им, – мне так хотелось бы услышать их вслух. Но, в то же время, даю себе отчёт, что мужа рядом нет, и что бы ни было в этой папке, и как бы он не просил помнить о его влюблённости ко мне со времён учёбы, смогу сделать вывод, лишь когда узнаю, что в ней такое хранится.

В нашей комнате творится настоящий погром, будто грабители прошлись по всем уголкам. Я осматриваю спальню, пытаюсь ещё раз охватить все её участки, вдруг что-нибудь да пропустила. Но даже сейчас снова всё мимо. Принимаю решение, что следует перевести дух, а уже потом опять взяться за поиски. Поднимаюсь с постели и чувствую, как меня начинает нести в сторону, хватаюсь за тумбочку около кровати и, кое-как совладав с равновесием, восстанавливаю своё участившиеся дыхание. Последнее время, а именно эти полгода, с моим здоровьем происходит что-то неладное, и только сейчас замечаю некоторые совпадения: кошмары стали посещать меня ровно тогда, когда свёкор намекнул Роману о последствиях, если тот не прекратит вести дела компании на стороне. Муж, как всегда, отмахнулся от угроз отца, не придавая им никакого значения, но теперь, во мне зародились крупицы сомнения, ведь «добрый папа» мог через меня насолить сыну. Их скрытая битва между собой не принесёт обоим ничего хорошего, а главное, почему родные друг другу люди воюют – тоже не ясно. Вспоминаю, что Самир упомянул о переходе компании к Роману и неохоту Давида Александровича. Но тогда вопрос не из лёгких, почему именно сейчас он передумал передавать пост сыну, как намерен изменить пункты, по которым остальные учредители дали полное согласие.

Мои размышления прерывает телефонный звонок, я мигом бросаюсь на пол и ищу его среди разбросанных вещей. Молюсь, чтобы это был Роман, чтобы он мне, наконец, объяснил, что происходит и где, черт возьми, прячет свой сейф. Но, к сожалению, это не муж. Звонит Зоя Степановна.

– Да, – говорю в трубку.

– Анна, дорогая, звоню уточнить, ты приедешь на следующий сеанс? – в голосе слышится сомнение, она наверняка поняла, что тот раз был единственным. Я быстро соображаю, что всё-таки мне следует с ней встретиться, но уже не в качестве пациента. Есть масса вопросов, личных, и которые мы обе сможем раскрыть.

– Зоя Степановна, как клиента не ждите. Но, есть предложение просто встретиться. Что думаете на этот счёт? – сейчас мне настолько волнительно услышать её ответ, в другое время понимаю, что звонки прослушиваются, и этот факт тоже не даёт покоя, по крайней мере, смогу узнать кто причастен к слежке, кому так необходимо по пятам следовать за мной.