— Разрешите? — встал Киров.
— Конечно, коллега!
— Друзья! Некоторые из вас забывают, что через меньше чем через полтора десятилетия нам предстоит не на жизнь — а на смерть, воевать… Поэтому, наше экономическое развитие не может быть никаким другим, как только МОБИЛИЗАЦИОННЫМ!!! Какие, на хрен, «ЧАСТНЫЕ ЛАВОЧКИ»?! …Вы что, блин?!
— Мироныч! Сядь и успокойся! Мы — большевики и, частные лавочки — сможем напрячь для Победы!
— …Если же серьёзно, коллеги, то железнодорожный транспорт, энергетику, металлургию, тяжёлое и среднее машиностроение, нефтянку… Естественно, весь Военно-промышленный комплекс должен быть у государства. По крайней мере, до и во время войны… Дальше — посмотрим.
— В том-то и дело, что раз начав «мобилизационное» развитие экономики в предчувствии войны, — печально вполголоса проговорил Берия, — мы не смогли вовремя остановиться…
Наконец, «ушли» от экономики:
— Государственно устройство страны? Оставим «Советскую власть»? Никогда не понимал, что это такое…
— Аналогично, коллега! — ответил Вождь, — будем считать, что это только название выборных муниципальных органов управления, к чему мы и будем потихоньку-помаленьку переформатироваться. Во Франции же, подобные вообще — «коммунами» называют… Никого, особо не напрягает?
— Хорошо — плюсую, коллега! Как насчёт общего государственного устройства? Оставим «Союз нерушимый»?!
— А куда нам деваться, коллега? Какие у нас с вами сейчас возможности?! Даже компартия сейчас: не «единая и монолитная» — коллега Киров не даст соврать, а какой-то групповой тусняк по интересам. А регионы и тем более союзные республики, подчиняются центру постольку — поскольку, у них есть на то желание… В этом направлении, нам ещё с вами работать и работать — благо, союзных республик, пока — всего ничего… А вообще-то, мой идеал — конфедеративное устройство страны! Побольше «самостийных» полномочий, вплоть до возможности обладания «национальной гвардией» — за свой счёт, но без возможности выхода.
С этим не все были согласны, о чём возвестил гул голосов и отдельные выкрики. Мнения по государственному устройству страны, у попаданцев были разные — от полного «развода и раздела имущества» партнёров по «семье народов», до загона всех под единое «унитарное одеяло» и, жёсткий «трах» там — всех «национализмов» без исключения.
— Насчёт верховной власти…, — Сталин подождал, когда установится тишина и продолжил, — я за президентскую форму правления! Президент, или — как его там назовём, хоть — Всесоюзным Старостой — если «президент» звучит слишком буржуазно, выбирается на семь лет, по два срока…
— ВВП рулит! — схулиганил кто-то.
Большинство, впрочем, прореагировало скорее одобрительно.
— …Первые выборы главы государства в 1933-ем году, вторые — в 1940-ом. Моё ОБЯЗАТЕЛЬНОЕ(!!!) условие: в сорок седьмом, мы все с вами уходим в отставку — по «китайскому варианту», оставив подготовленных, достойных приемников.
«Бурные, продолжительные аплодисменты, временами переходящие в овации! Все встают и дро…». Снова садятся.
Осталась пара «второстепенных» вопросов:
— Как насчёт репрессий, коллега?
— Безусловно, репрессии необходимы — хотя бы, в целях нашего с вами самосохранения! Со времён Гражданской войны, в органах как центральной — так и на местах, находятся не то что бы «приспособленцы» — это ещё наименьшее зло! Так и откровенные уголовники, с соответствующими бурными биографиями. Если мы не проведём «жёсткую зачистку», любое наше самое благое начинание обернётся очередным «делом Промпартии», процессом «Весна», «голодомором» и прочими «удовольствиями» — уверяю вас! В «реальной» истории, «телегу поставили впереди лошади» — сначала индустриализация и коллективизация, потом — репрессии. В «альтернативной», мы сначала должны «зачистить»… Этой же осенью — время дорого!
Большинству, стало немножко страшно…
— Сколько тысяч «гениальных стратегов», планируется истребить?
— Ну, почему сразу «стратегов»? Первым делом чистим хорошенько ОГПУ — армией, затем обновлённой ОГПУ — армию… Думаю, обойдётся несколькими сотнями — максимум парой тысяч.
Ворошилов, со своей «колокольни» одобрил это дело:
— Извините, перебью, коллега: заодно, сократим эти две структуры! В частности армию до тысяч 250–300 — на манер Рейхсвера: каждый боец, по сути — хорошо подготовленный младший командир.
— Харашо! Ми, нэ возражаем… В декабре 1927 года соберём побольше коммунистов на XV съезд ВКП(б), окружим его войсками и всех на «стадион за колючей проволокой» — для «разделения на агнец и козлищ»… Вот вам и, «съезд расстрелянных»! Ну, а «на местах» зачистить, уже можно будет не торопясь — с чувством, толком и расстановкой в течении года…
Видя, скорее — негативную реакцию, «кровавый тиран», сделал вид что собирается уходить:
— Ви, против?! Ну, тогда я поехал в Гори, а ви тут расхлёбывайте сами… Удачи, коллеги!
Народ безмолвствовал…
Однако, дальше Чекиста с Важняком у двери, Вождь не прошёл:
— Извините, товарищ Сталин, но Вы немножко неправильно поняли коллег… Мы не против «репрессий» как таковых. Но мы за то, чтоб они проводились более…
— Более щадяще?
— Ну… Можно и так сказать.
Вернувшись на своё место, Иосиф Виссарионович — как ни в чём не бывало, продолжил:
— Естественно, друзья — мы с вами прямиком из двадцать первого века и понимаем, что утилизировать столько живого народу, это прежде всего — НЕРАЦИОНАЛЬНО!!! Поэтому, к исключительной мере наказания у нас будут приговариваться, самые…
— Самые отъявленные коммуняки? — подсказал кто-то.
Вождь поморщился:
— Ну, это не совсем тот критерий… Главное, отсутствует прибор и шкала измерения этой самой… «Отъявленности».
Был ещё вариант:
— Самые тупые — вроде Тухача?
— Кстати, насчёт Михаила Тухачевского Вы не совсем правы, коллега! Просто, человек был не на своём месте. Он делал отличные скрипки[10] — экспортный товар, кстати… Вот и, дадим ему — не отвлекаясь на занятия в которых он не шарит, возможность заниматься этим любимым делом в камере — за пайку и возможность облегчения режима. С возможностью выйти на волю за «примерное поведение», лет через десять.
— Короче, расстреливать будем только самых опасных и бесполезных для народа типов, коллега Сталин?
— Конечно! У китайцев, по-моему, есть такой вид наказания — как «отсрочка приговора», в том числе и «высшей меры»… Если даже, человек просто хоть сколько-нибудь образован — он вполне может учить детей грамоте, в какой-нибудь очень отдалённой от центров политической жизни страны, сельской местности. Естественно, под надзором и контролем соответствующих органов.
Эта идея Вождя практически всем понравилась и ему опять от всей души похлопали…
— Коллега Сталин дал понять, что на выборах «Всесоюзного старосты», он собирается выиграть два срока подряд…, — это опять, уже доставший Вождя «оппозиционер», — значит, подразумевается, что они будут безальтернативными?
Тот, протестующе поднял руки:
— Что Вы, что Вы, коллега! Мы все с вами прекрасно знаем важность политтехнологий, поэтому всё у нас должно выглядеть по-людски — «по-демократически» то есть. Не менее двух кандидатов на высшую руководящую должность, предвыборные программы, предвыборная компания в СМИ, поездки по регионам, дебаты и дискуссии…
— И, кто же будет вторым претендентом «на престол»? — ехидно прищурился Оппозиционер, — дайте, попробую угадать с трёх раз… Калинин Михаил Иванович?
— Нет, не угадали, коллега! Ещё две попытки и, если оба раза мимо — скачите здесь козлом и блеете: «Бееее…!!!». Согласны?
— А если угадаю?
— Тогда, скакать и блеять буду я.
— Заманчиво, заманчиво…
Хорошенько подумав, Оппозиционер всё же включил «заднюю»:
— Нет, уж… Спасибочки! Вас, коллега, я уже достаточно узнал как мастера нетрадиционных решений… Говорите уж, не томите!
