В горле пересохло. Как жаль, что я весь сок уже выпила.

А еще по взгляду папиного друга я понимаю, что секрет он хранить не станет. И уже сегодня родители будут знать про какого-то парня, который не смог пройти мимо их дочери.

Ну, Корнеев. Ну, гад.

– Да ты присаживайся. Знакомиться будем.

– Наталь, ты не против?

Я еще как против.

Не смей рядом садиться. Беги лучше. Куда-нибудь подальше, пока есть возможность.

– Она не возражает. Садись.

Капкан захлопнулся. Удав попал в клетку.

Ой, как стыдно-то сейчас будет.

Смотрю на Корнеева. А он, зараза, улыбается. Отодвигает стул, садится рядом, да еще и ногой меня задевает. Дергаюсь, как от удара током, и передвигаюсь на другую сторону стула – от греха подальше.

– Ты чего приперся?

Пользуюсь случаем, пока дядя Валера разговаривает с официанткой и заказывает нам сок. Пристаю к незваному гостю, который сидит себе спокойно, еще больше раздражая расслабленным видом.

– В смысле?

– Корнеев, ты достал уже. Какого черта шпионишь за мной?

– Что делаю?

– Ты глухим-то не прикидывайся. Сначала сообщениями достаешь, потом шантажом заставляешь встретиться с тобой. А потом, словно по велению судьбы, заявляешься туда, где я нахожусь. Тебе это немного странным не кажется?

– Я все думал, как два разных с виду человека могут общаться и жить вместе? А сейчас наконец-то дошло. Вы обе немного повернутые. Но если твоя подруга уже на всю голову, то у тебя пока только проблемы с логикой. Я не шпионил за тобой, Натали. Жаль, что ты могла так подумать.

– Конечно, негоже ведь царям за простолюдинками подсматривать. А если не следил, что ты здесь забыл?

– Вилки дома закончились. Решил здесь парочку стащить. А ты?

Внимательно смотрит на меня, прищурившись. И ведь по лицу и не скажешь, что нагло врет. Только кто может поверить в этот бред? Да даже я понимаю, что если он захочет, то все вилки города будут его, и не только вилки. Все приползут. Кроме меня, конечно. Я – единственная, кто его кобелиный зов не услышит.

Официантка уходит, и дядя Валера разворачивается к нам. Мы с Корнеевым синхронно, как по команде, выпрямляем спины и делаем вид, что шикарную скатерть на столе разглядываем. Только я шумно через нос от злости дышу, а этот дурак «Натали» про себя напевает. Я эту песенку с детства знаю. Мотив могу понять, даже если вы его ногой чеканить начнете.

– Ну, что? Знакомиться будем или так и продолжим шепотом разговаривать?

– Даниил.

– Хоть имя узнал. А я Валерий Евгеньевич. Можно просто Валерий Евгеньевич, я не обижусь.

Я от смеха прыскаю, а вот Корнеев и ухом не повел, кивнул и руку мужчине пожал. И не выдернул, когда дядь Валера ее с силой сжал. У него хватка знаете какая? Орлы из части здороваться с ним боятся. Переживают, что косточки сломает. А мажорик вон ничего, пожал и на место сел, будто его сейчас на прочность и не проверяли.

– Как я понял, с Натальей нашей вы не друзья.

Вот что значит умный человек.

Сразу понял, что меня с этим парнем вообще ничего связывать не может. Совершенно ничего, кроме кислорода, которым мы дышим.

А я-то переживала, что сейчас шоу «стыд и позор» начнется.

Выдыхай, Тусенция, выдыхай.

– А вы это как поняли?

Чуть соком не подавилась. Этот говорун мне салфетку протягивает, а сам цыкает, мол, аккуратнее надо быть.

Аккуратнее?

В первую очередь надо рот на амбарном замке держать. А во вторую не задавать посторонним людям глупых вопросов.

– Я эту принцессу с детства знаю. Уж поверь, могу отличить, когда она людям рада, а когда готова их на полигон вывезти и вместо мишени поставить.

– И меня она хочет…

– Она ничего не хочет, – влезаю я. Сколько можно обо мне в третьем лице разговаривать? – Дядь Валер, Корнеев – парень моей соседки.

Глаза обоих мужчин на лоб лезут, а брови отрываются от насиженного места и взмывают вверх.

– У-у-у, – тянет дядь Валера и заметно расслабляется. – Сочувствую. Кнопкин батя рассказывал, какая у нее соседка.

Давай, Корнеев. Не подведи. Не вздумай врушкой выставить, хоть я в данный момент ею и являюсь.

– Спасибо за сочувствие, но кому сейчас легко?

Он немного ко мне наклоняется, пока папин друг кусок мяса режет.

– А тебя в детстве не пугали, что из-за вранья язык отсыхает?

Пугали. Еще как пугали. Но объясняли, что ложь бывает во благо. И вот чую, что это как раз подходящий случай подпортить себе статистику добрых дел.

Кручу головой, пытаясь невинную улыбку на лице изобразить, чтобы никто и не понял, какой адреналин во мне сейчас бушует.

– Корнеев, не вздумай что-то сказать. Ты уйдешь, а мне потом разгребать все придется. Поверь, если папа узнает, что его доченьку типы всякие достают, то под твоими окнами будет стоять вся военная часть с автоматами. Оно тебе надо?

– А я рисковый парень, детка.

– Я тебя очень прошу…

Вот блин.

– Проси. Я слушаю.

– Вы чего там шушукаетесь? – на этот раз дядь Валера вклинивается в разговор. Видать, надоело ему с мясом скучать.

Домой хочу.

И плевать, что там странная Звягина.

Я хочу наконец-то свалить из этой психушки для богатых и чертова Корнеева больше не видеть и не слышать.

– Наталья подсказывает, что «моей девушке» на день дурака подарить. Она ведь ее лучше знает, – ловко выкручивается парень. И это он меня еще стыдил за обман.

Эх, Корнеев.

Радует, что на божьем суде не одной мне стоять и унижаться.

– Ты ей только спиртное не дари. А то опять под диваном бутылки будут.

Ей-богу. Мужики – те еще сплетники.

– Дядь Валер, нельзя так за спиной говорить. Вики здесь нет.

– Кнопка, да я ж не со зла. Да и парень должен сам все знать. – Мужчина, видно, понял, что лишнего сказал, и слегка покраснел.

Да и мне как-то неловко стало, что я на него прикрикнула. Но все равно считаю, что поступила правильно.

– Не бушуй. Видел я твою соседку под ручку с градусом. То еще зрелище.

Вот за что мне все это?

– Так, Туська, идти надо. Из мастерской написали, что машина готова. А мне тебя еще на такси с сумкой сажать. – Дядя Валера встает и всем видом демонстрирует, что и мне пора.

А я ж с радостью. Только этого и ждала. Подскакиваю и через ноги Корнеева козой резвой перепрыгиваю. А тот и не думает их убирать. Улыбается еще.

– Пока, Корнеев. Вике привет передам.

И он встает.

– Не нужно такси. Я Наталью подвезу, – говорит парень скорее дядь Валере, чем мне.

А у меня внутренний голос орет: «Не-е-е-е-ет!» Странно, что его всем не слышно.

– Не нужно. Я сама доеду. А тебя дела ждут. Ты ж не просто так сюда пришел.

Давай же. Понимай прямой намек и уходи. Не собираюсь я с тобой ехать. Уж лучше пешком, чем с Корнеевым в одной машине.

– Дела сделаны. Я тут с другом был. И он, скорее всего, меня не дождался. Наталь, ты не переживай. Довезу с ветерком.

– Корнеев, сказала же «нет», – настаиваю я на своем и с места не двигаюсь.

– Слышал, что дама сказала? Не хочет она с парнем подруги ехать. Хорошая она у нас. Пошли, кнопка. Такси тебе искать будем.

Как же славно, что есть люди, которые умеют слушать и слышать. К Звягинскому кумиру, это, конечно же, не относится.

На этот раз Корнеев не спорит. Мы выходим из кафе и направляемся в сторону автомастерской, когда я слышу звук своего телефона.

«Мое вранье будет очень дорого стоить, кнопка».

Хм… не удивил.

Даже представлять не хочу, какие у него расценки.

Еще минут сорок я не могла уехать. Сначала не было связи, чтобы такси заказать. Потом мы выяснили, что сумка-то все-таки протекла – пришлось искать пакеты, чтобы салон не заляпать.

Я выдохнула, когда оказалась возле своего подъезда. Шум из какой-то квартиры меня не смутил. В нашем доме почти вся жилплощадь сдается, так как институт в шаговой доступности. Взрослые живут, конечно, но их мало. И, по роковой случайности, в основном все на нашем этаже. Вика периодически возмущается по этому поводу. Мол, всем повезло с соседями, а ей – нет.