Казалось, что ещё минут пять-десять, проведённых на улице, и от асфальта начнёт идти пар, а подошвы туфель расплавятся и прилипнут к нему. Но, как ни странно, даже это не омрачало искренней, почти щенячьей, радости Мэ Ри, любившей пасмурную и дождливую погоду намного больше, чем жару.

- Будешь показывать мне дорогу? – спросила Мэри, как только повернула ключ в замке зажигания и услышала такой родной и любимый шум двигателя. На вопросительный взгляд и явный намёк на электронный гид, прозванный навигатором, она лишь улыбнулась и пояснила. – Не люблю им пользоваться… Сама не знаю, почему.

- А по-моему, он очень удобен, - высказал своё мнение Тсуна, однако не увидел ничего трудного в том, чтобы подсказывать девушке правильное направление. – Если хочешь, то да, конечно.

Автомобиль плавно тронулся с места.

Мэ Ри едва сдерживалась от вздохов восхищения той работой, которую проделал Спаннер, чтобы эта машина буквально летала. Савада уже не раз благодарила механика за то, что он сотворил чудо и продлил Шевроле жизнь ещё лет на пятнадцать – минимум, и была готова говорить слова благодарности почти вечно.

- Кстати, а почему мы едем в квартиру Гокудеры? – поинтересовалась девушка, когда мандраж и ощущение крылатости почти пропало. Она ведь так и не узнала этого, постоянно забывая спросить.

- Помнишь, как вчера я просил тебя взять документы?

- Ты имел в виду «украсть»?

Тсунаёши никак не прокомментировал вставку жены и продолжил кратко вводить её в курс дела:

- … Изначально мы пытались проникнуть в подвал под особняком Франко ради того, чтобы достать доказательства того, что отец Алессандро действительно снабжает информацией тех преступников, которым нужна твоя смерть.

Мэ Ри словно сковородой по голове ударили. Она резко надавила на педаль тормоза, и их с Тсуной сильно тряхнуло вперёд.

- Что? – громко воскликнула девушка. – Но почему ты раньше мне не сказал?

- Не хотел давать надежду. Если бы мы ничего не нашли, ты бы расстроилась.

Бывшая Хон многозначительно хмыкнула.

На самом деле, это было очень мило, что Савада беспокоился о чувствах супруги, несмотря на то, что они были друг для друга сожителями – не больше и не меньше. И Мэри это понравилось. Фактически Тсуна только что пополнил список добрых дел и возвысился в глазах девушки, укрепляя свой статус «не плохого человека».

- Так вот… – Тсуна откашлялся, на секунду опешив от улыбки Мэ Ри. - … Вместе с доказательствами о причастности Лоренцо к той группировке, Хибари нашёл ребёнка. Девочку. Она была заперта в подвале. А те бумаги в чёрном конверте – это документы, мы предполагаем, что её матери. Кажется, Франко-старший очень сильно не хотел, чтобы кто-то узнал о существовании этого ребёнка.

Мэри хотела было спросить, почему девочка осталась у Гокудеры, однако быстро прикусила язык. Скорее всего, это было из-за неё.

На ум сразу же пришла та фраза, которую Савада произнёс, встретив Мэ Ри в коридоре – абсолютно невменяемую и нетрезвую. Он просто сказал Хаято, что перезвонит, и тогда девушка не придала этому особого значения. А теперь понимала – везти ребёнка туда, где обитает пьяная женщина, чтобы ещё больше её травмировать? Тсуна, конечно, изредка проявлял некий садизм, но только по отношению к ней, и над ребёнком никогда издеваться не стал бы.

- Ладно, не продолжай, суть я уловила. Мне ведь нужно позаботиться об этой девочке, потому что она боится Гокудеры?

- Я знал, что твои красивые гла́зки не были единственной причиной, по которой мне было легче жениться на тебе.

III.

Сразу было видно, что хранитель Урагана временно трансформировался в Золушку и до блеска вычистил всю свою квартиру перед приездом ненаглядного босса и его жены. Чтобы не ударить в грязь лицом, так сказать.

Мэ Ри с наслаждением вдохнула запах ароматизированного моющего средства, и встала под кондиционер, благодаря Гокудеру за то, что у него в квартире было намного прохладнее, чем снаружи, где люди были готовы плавиться, как сыр в микроволновке, но тем не менее выглядели на удивление счастливыми и радостными.

- Вот сейчас неплохо было бы съездить на море…

- Я с тобой согласен.

Моментально забыв о цели своего визита, Тсуна подвинул жену и встал рядом с ней, ослабив узел галстука, расстегнув верхние пуговицы рубашки и закатав рукава (пиджак он снял ещё тогда, в машине, крупно пожалев о том, что не оделся так, как хотел). Впору было вообще без одежды щеголять, но это уже было бы как-то чересчур.

- Жарища! – Мэ Ри даже закашлялась от того, что в горле запершило из-за сухости.

- Выпейте, - Хаято со скоростью света улетел на кухню и через три секунды вылетел оттуда с двумя стаканами воды со льдом. То, чего как раз не хватало сейчас обоим супругам.

- Спаситель, - простонала девушка и двумя огромными глотками осушила свою порцию, не забыв захватить губами лёд и с блаженством перекатывая небольшие кусочки на языке. – Ну, где там ребёнок?

Гокудера рукой указал в сторону плотно прикрытой двери и Мэри, недолго думая, целенаправленно зашагала туда. У самого входа в комнату девушка обернулась и показала жест, мол «всё будет окей».

- Займитесь пока чем-нибудь полезным, пока я здесь разбираюсь.

Очевидно, что она была уверена в своих силах и воспитательных способностях (две младших сестры, как-никак).

Хранитель замялся и вопросительно взглянул на босса.

Тсуна был спокоен и, очевидно, рад тому, что его жена была полна энергии, несмотря на своё послепохмельное состояние. Он полностью доверял Мэ Ри и его уверенность в ней, кажется, невольно перенял и Хаято.

IV.

Как оказалось, девочка действительно нешуточно пугалась, когда видела мужчин, и испытывала, если не стресс, то нервное напряжение уж точно. Наглядным примером этого стал момент, когда Мэ Ри наконец-то убедила малышку выйти из своего убежища под кроватью, и повела в ванную, чтобы хорошенько отмыть чумазого чертёнка. Пока все представители мужского пола, находившиеся в доме, не исчезли на кухне и не закрыли дверь, девочка отказалась выходить.

Дети никогда не боялись Мэри. Иногда даже сами тянулись, потому что она на собственном опыте знала, каким тоном и что именно нужно говорить ребёнку, чтобы он не испугался и даже более того, улыбнулся в ответ.

Восьмилетняя Кристина была как раз примером таких наивных детей, свято верящих в то, что взрослые, которые ласково говорят и нежно улыбаются – обязательно хорошие и добрые люди. Милая святая невинность.

Сама Мэ Ри не так уж сильно любила детей, поскольку маленькие бесенята создавали шум и балаган вокруг, а убираться за ними приходилось взрослым. Но это касалось лишь чужих малышей. Своих младших девушка просто обожала. Крис же была девочкой, нуждавшейся в помощи, и Мэри не могла ей в этом отказать.

- Гокудера, ты не будешь против, если мы воспользуемся твоей ванной?

Хаято поперхнулся сигаретой, от чего та выпала изо рта. Тсуна похлопал его по спине и взглядом, как бы намекнул супруге на то, что его очень интересовала история, которую поведала девочка.

- Подожди, пока я уложу её спать, и тогда поговорим, - громко сказала Мэ Ри, не понимая, к чему все эти взгляды и молчаливые вопросы, если можно было просто сказать.

Язык у её мужа не ссохся, не отвалился и не был отрезан, тогда зачем он устраивал гляделки?

- Найдите пока что для неё какую-нибудь чистую одежду.

Сказав это, девушка скрылась в ванной и заперлась изнутри. Мало ли, какая муха могла укусить эту парочку. Надумают ещё заглянуть. Не дай бог, конечно же.

- Ну, Крис, поднимай ручки.

Девчушка послушно задрала руки вверх и позволила девушке снять с себя грязный, местами порванный балахон, который едва ли можно было считать платьем. А если он и был таковым, то очень-очень много лет тому назад.

К большому удивлению Савады, на теле Кристины не обнаружилось ничего, кроме грязи. Не было никаких следов насилия и побоев, что вызвало неподдельное облегчение. Значит этот Лоренцо – отец Алессандро – не причинил ей никакого физического вреда. Судя по словам Крис, она находилась в том подвале чуть больше недели. За это время синяки и царапины не успели бы сойти.