Дальнейшее восклицание сменилось приглушённым молчанием, поскольку жена Дечимо быстро накрыла рот Ламбо своей рукой, чтобы он не вопил, как потерпевший, и не высказывал глупых выводов.

- Не кричи, пожалуйста, - убедительно попросил девушка. – Ты не прав, я просто плохо себя чувствовала.

Чёрт возьми, и почему у всех тошнота и перемены настроения ассоциируются с беременностью?

Неужели хоть на секунду нельзя было предположить, что это просто последствия болезни или (в случае Мэри) аллергии?

- Вы подозрительно себя ведёте.

- Потому что ты кричишь на всю библиотеку. Вдруг кто-нибудь услышит и сделает неправильные выводы, как ты? Ламбо, я не вру. Я не беременна.

«И не планирую даже… Для этого ведь придётся целоваться и делать… брр! Да ни в жизнь!»

Шум за дверью отвлёк обоих и вынудил направить свои взгляды на вошедшего.

Тсуна мог бы остаться незамеченным, если бы хотел, но его уж больно заинтересовала тема, которую Мэри и Ламбо так рьяно обсуждали, прижавшись друг к другу почти вплотную.

- У вас тут довольно интересно. Не против, если я присоединюсь к разговору? – неотразимо улыбнувшись, поинтересовался молодой босс.

- Мы уже закончили, - Мэ Ри ответила ему такой же ослепительной улыбкой, но в отличие от мужа, была более взволнована. - … И ты обещал поговорить на другую, более интересную для нас обоих тему.

- … Я, пожалуй, вас оставлю.

Бовино мигом сообразил, что в разговоре между супругами будет лишним и посему, поспешил как можно быстрее исчезнуть из зоны поражения (уж больно дружелюбными и счастливыми выглядели эти двое, чтобы просто поболтать о делах наживных).

- Ламбо, только не забудь, что я тебе сказала, - негромко попросила Мэри, когда юноша проходил мимо неё.

- Я понял, синьора…

В библиотеке остались только новоявленные молодожёны и кот, мирно греющий своё брюшко в лучах солнца, лёжа на подоконнике.

Дверь за хранителем закрылась и Тсуна наконец смог вальяжно устроиться на диване, где только что сидел хранитель Грозы, и ослабить ненавистную удавку на шее, прозванную галстуком.

Даже от названия становилось удушливо.

- Ну? И что у нас на повестке дня?

Мэри убрала с сидения книгу, обещавшую остаться недочитанной, и присела рядом с Дечимо, закинув ногу на ногу и сцепив пальцы в замок под коленом.

- Два вопроса: первый, естественно – приезд моих родителей. И второй – моя работа.

- Мэри…

- Я говорила, что мы вернёмся к этому. И не притворяйся, что не слышал.

Тсуна лениво посмотрел на жену и его взгляд остановился на поблёскивающем золоте кольца, которое как влитое сидело на её безымянном пальце.

- Ведёшь себя, как настоящая жена, - хмыкнул молодой человек после недолгого молчания.

- Не забывай, что ты сам сказал, чтобы я себя так вела. Я лишь хорошо выполняю свою работу, и у тебя нет права придираться.

Девушка недовольно фыркнула в ответ, взглянув на Саваду из-под полуопущенных век.

- О чём вы говорили с Ламбо?

- Ни о чём серьёзном. Не переживай, я не дура и прекрасно понимаю, что мне боком выйдет открытие нашей тайны.

- Очень хорошо.

- А теперь вернёмся к нашим баранам…

Тсуна почти уснул.

Мэ Ри говорила тихо, но было отчётливо слышно каждое слово.

У неё был приятный, мелодичный голос, звучание которого не резало слух и не вызывало раздражение своей хрипотцой и басистостью. Не альт и не сопрано, а нечто, примостившееся посередине.

Меццо-сопрано, кажется.

Молодой босс не знал наверняка, ведь его музыкальный слух оставлял желать лучшего (однако это всё равно не являлось достаточно весомой причины для не посещения концертов классической музыки и оперы, к сожалению).

Знал бы он, через что прошла его супруга, чтобы заполучить свою хорошо поставленную речь и научиться говорить на итальянском быстро и без запинок.

Таких постыдных моментов и мучительных часов, проведённых за тренировками, Мэри не испытывала даже тогда, когда проводила бессонные ночи, чтобы исправить свои несчастные семьдесят баллов по экономике – на сотню.

Преподаватель выжимал из неё все соки и ещё дополнительно драл шкуру, чтобы его ученица могла общаться с итальянцами на равных и даже превосходила их в знании языка. Для ленивой и нерасторопной девушки это было настоящей пыткой, но в итоге, Мэ Ри выдержала и где-то в глубине души (о-о-очень, ну очень глубоко) даже была благодарна учителю за его старания.

Спустя полчаса Дечимо всё-таки понял, что ему так усердно втолковывали и уже вполне осознанно предлагал выходы из ситуации, несмотря на излишнюю усталость и сонливость.

- … Кхм… так вот, чтобы никто из моих не заподозрил, что я твоя не настоящая же…

Было бы замечательно, если бы Мэри не повышала голос, когда Тсуна едва не заснул.

А так же, просто чудесно, если бы юная помощница кухарки не остановилась перед входом в библиотеку, то ли стесняясь зайти, то ли просто желая послушать их диалог.

Какой самый банальный способ заставить женщину замолчать?

Правильно, это поцелуй.

Но в данном случае, он пусть и был очень стереотипным, но зато являлся самым надёжным, ибо вряд ли будет хорошо выглядеть муж, который закрывает своей жене рот рукой и просит заткнуться. Это как-то… не по-супружески что ли?

За дверью послышался топот. Очевидно, незрелая девчонка смутилась и поспешила удалиться, чтобы не мешать.

И правильно сделала, потому что задержись она на две-три секунды, то стала бы очевидцем того, как Вонгола Дечимо получает ощутимый толчок в грудь и пощёчину (будь Мэ Ри посильнее, непременно бы стукнула кулаком, но она, увы, никогда не умела драться).

- У тебя с головой совсем всё плохо?! – резко ощетинилась девушка, остервенело вытирая рот тыльной стороной ладони.

- За дверью стояла Мария, что я ещё должен был сделать? – потирая покрасневшую щёку, грубо осведомился Тсунаёши.

- И что? Подал бы знак! Толкнул, шепнул, пнул – да что угодно! Никогда не смей больше так делать без предупреждения!

Губы девушки покраснели, а она всё продолжала плеваться и пытаться стереть чужие прикосновения. Выражение отвращения на её лице, естественно, не осталось незамеченным и заставило Саваду насторожиться. Но он промолчал.

- Чёрт! Надеюсь, что ты уяснил всё, что я тебе сказала, потому что второй раз я объяснять не собираюсь!

Входная дверь громко хлопнула, обозначив уход Мэ Ри, оставившей Тсуну в одиночестве осмыслять этот случай, окончательно испортивший и без того неблагоприятные отношения между ними.

IV.

К вечеру по всему поместью прошлась волна слухов о беременности Савады Мэ Ри.

А на следующее утро, об этом уже знали все приближённые к Вонголе…

========== Часть девятая. Скандал. ==========

I.

Это было то же, что и обычно.

Мэ Ри наслаждалась ежедневной прогулкой по саду в сопровождении Ямамото, который, почему-то, был внимательнее и осторожнее обычного («Активация плохих парней у них там что ли?»). Хранитель внимательно следил за молодой супругой своего босса и просил не отдаляться от него (хотя девушка смутно слышала повелительные нотки в его голосе, замаскированные нарочитой мягкостью).

Они как раз проходили мимо клумб с белыми цветками ромашковых хризантем, когда Савада немного приостановилась и посмотрела на небо, затянутое серой пеленой тяжёлых туч.

В воздухе пахло грозой.

- Будет дождь, - поёжившись от прохладного дуновения ветерка и проведя руками по плечам, скорее для самой себя, чем для кого-то, произнесла Мэри, продолжив неторопливо шагать вдоль цветника.

- Может быть, мы закончим прогулку? – предложил её сопровождающий, сняв свой пиджак и переложив его на плечи девушки. – Будет очень нехорошо, если ты заболеешь.

Она не стала спорить по этому поводу, хотя даже не догадывалась о том, что ложная новость, зародившаяся вчера в библиотеке, сегодня станет самой обсуждаемой новостью в стенах резиденции и послужит причиной нынешней заботливой опеки.