Следовательно, на линии жизни нет конечной станции, по прибытии куда объявляют: «Поезд дальше не идет, просьба освободить вагоны». Получается, всякая цель жизни – промежуточная. Жизнь всегда хочет нового, большего. Достигая одной цели, она некоторое время ею наслаждается. Но мир не стоит на месте. Со временем возникают новые условия, и в них – новое понятие блага. Что вчера казалось божественным, завтра становится банальным, а послезавтра нестерпимой скукой и даже страданием.

Это как с детской песочницей, еще вчера она была пределом мечтаний. Родители не могли затащить вас домой и если бы вас спросили, о чем вы мечтаете, то сказали бы, что хочу тут вечно сидеть и лепить куличи. Это действительно здорово…

Ни одному ребенку не придет в голову думать про другого, а не замышляет ли он против меня чего? Дети с чистой душой говорят друг другу: у меня есть ведерко, у тебя лопатка. Давай играть! И все, полное погружение в игру. И невозможна мысль, что у тебя друг по песочнице твою лопатку хочет отжать. Какое же это чистое счастливое состояние.

Но вот прошло время, и вас не заманить в песочницу лепить куличи. Нет, конечно, вам можно предложить много денег, и вы будете лепить куличи, типа, работа такая. Но того детского счастья уже не будет. Наоборот, будете думать, когда же это закончится…

Выйдя на новый уровень развития и попав в новые условия, жизнь тоже становится новой. Она забывает старые цели и устремляется к новым. По пути у нее копятся новые качества. Когда их скапливается критическая масса, количество переходит в качество. Жизнь совершает фазовый скачок. Далее снова доходит до критического предела, и опять количество переходит в качество – снова скачок на новый уровень, на котором всегда открываются новые цели. И пока жизнь остается жизнью, я не вижу этому конца.

Итак, определено фундаментальное качество жизни: она всегда стремится к благу. Переложу это качество на разумную жизнь – на человека. Одно из свойств разума – он видит границу своих возможностей. Иначе говоря, он осознает, что может ошибаться. Человек может принимать за благо то, что им не является. Вопрос: как отличить благо от того, что кажется им? Если ориентироваться на сиюминутные ощущения, можно идти в обратную сторону от своего блага, и при этом думать, что идешь верным направлением.

Если с помощью сиюминутных ощущений оценивать героин и химиотерапию, первый будет великим благом, а вторая кошмарным мучением. Но оценка перевернется ровно наоборот, если учитывать не сиюминутный эффект, а будущие последствия.

По прошествии времени героиновое «благо» предстанет волком в овечьей шкуре, а болезненная процедура благом. Так что сиюминутный эффект – не показатель добра и зла. Дать истинную оценку чему-либо можно при условии, если видны все плюсы и минусы. Это можно увидеть, если охватить не видимый кусок, а ВСЕ существующее.

Снова вспоминается аналогия с шахматной доской – верный ход можно сделать при условии обзора всей доски. Но как охватить всё? Когда понимаешь трудности предстоящей задачи, чувствуешь себя в положении пловца, заплывшего так далеко в море, что берега не видно. Сил доплыть до берега хватит, если плыть самым коротким путем.

Проблема в том, что пловец не знает, в какую сторону плыть. Сила тут может пойти как в плюс (если он плывет к берегу), так и в минус (если плывет вдоль берега или хуже того, в открытое море, а думает, что к берегу). Для пловца теперь высшая мечта – мысленно подняться над морем и увидеть, в каком направлении сосредоточить силы.

Чтобы отличить благо от того, что кажется им, нужно опираться на мировоззрение – воззрение на весь мир, а не на часть мира. Пример такого охвата – знание Бога. Если вы не религиозны, ради передачи смысла допустите, что он есть. Для него нет ничего неизвестного, непонятного, забытого и ускользнувшего. Он объял Целое и знает абсолютно все. В противном случае это не Бог.

Определившись с понятием Целого, обозначу способы познания. Все их можно поделить на откровенные (религиозные) и рациональные (научные). Суть откровенного знания – информация приходит к человеку из нечеловеческого источника. Что выступает в роли источника: превосходящая человека форма жизни (например, инопланетяне) или нематериальная сущность, о природе которой вообще ничего нельзя сказать – вторично. Первично, что для ее получения человеку не нужно предпринимать никаких усилий (разве что помолиться). Она просто дается. И человек, не исследуя и не стремясь ее понять, принимает информацию на веру. Для него показателем истины является не соответствие ее логике и фактам, а вера, что инфа из божественного источника, превышающего человека.

Религиозное знание – это вера информации, которую необязательно понимать. Главное – верить. Чтобы четче донести мысль, представьте Бога в виде бесконечной библиотеки, где есть абсолютно вся информация. Эта библиотека может не открываться совсем, открываться шире или у́же. Может чудесным образом вся вдруг вместиться в голову человека (откровение). А верующий – это обладатель библиотеки. Он не знает содержимого всех книг, но на правах владельца заявляет, что имеет абсолютное знание.

Поиск информации в этой библиотеке осуществляется молитвой. Религия уверяет, что истовая молитва может дать ответ на любой вопрос в виде откровения. Если молитва недостаточно усердна, верующий не находит нужной ему информации. Но он все равно остается владельцем ненайденных знаний – обладает абсолютным знанием.

Суть научного способа познания – информация приходит к человеку через чувства и обрабатывается разумом. Он анализирует ее, структурирует, обобщает и делает выводы. Совокупность собранной таким способом информации называется научным знанием. Второе название способа – эмпирический, т. е. полученной посредством опыта.

В аналогии с библиотекой научное знание – никому не принадлежащая библиотека. Никто не является обладателем хранящихся там знаний. Можно назваться владельцем только тех знаний, которые прочел. Что никем не прочитано, то не имеет владельца.

Дистанцируясь от личных предпочтений, негативно или положительно оценивающих тот или иной способ, я считаю самым лучшим вариантом разобрать оба варианта. На основе анализа будет видно, какой способ эффективнее для охвата Целого. Первым рассмотрю откровенный, или, как его еще называют, религиозный способ познания.

Во времена Второй мировой войны, в период обострения отношений между США и Японией, американским военно-воздушным силам понадобилась перевалочная база в Тихом океане. Оптимально на эту роль подходили меланезийские острова. Они были населены дикими племенами, не знавшими о существовании внешнего мира.

В один прекрасный день на головы островитян в прямом смысле с неба спустились «железные птицы». Из них вышли странно одетые люди с необычными предметами в руках. Они продемонстрировали силу оружия, после чего предложили дикарям дары.

Ошеломленные папуасы взяли дары у пришельцев и сразу же возвели обладателей чудовищной мощи и необычных даров в статус богов. Они выразили желание служить им и поклоняться. Армия США не возражала. Так дикари начали сотрудничать с «богами».

Американцы не обижали папуасов. Дикари выполняли примитивную физическую работу, получая взамен подарки: стеклянные бусы, сломанные предметы и мелочь типа пустых консервных банок. Аборигены по каждому случаю переживали религиозный экстаз.

На досуге американцы рассказывали папуасам о цели своего пребывания, про злые «желтые» силы, против которых воюют силы добра. Ради развлечения, неся «бремя белого человека», учили дикарей нехитрым технологиям и объясняли устройство мира. Рассказывали, что когда добро победит зло, они улетят. Но обязательно вернутся, чтобы проверить, как папуасы усвоили их уроки. Грозя пальцем как строгий учитель, они обещали наказать нерадивых учеников. Дикари благоговейно внимали божествам…

Война закончилась, и американцы покинули острова. Даров больше не стало. Туземцы что-то думали по этому поводу и, вероятно додумались, что боги покинули их, потому что они им плохо служили. Встал вопрос, как вернуть пришельцев с их дарами.