Все так же храня молчание, Эддард Старк подождал, пока жена освободит его от дублета и туники, а затем снял с нее платье, украшения, туфельки с чулками, и наконец, нижнюю сорочку, - все так же медленно и аккуратно, стараясь не прикоснуться к ней лишний раз. Смущение не позволило ему позволить ей снять с себя бриджи и исподнее, и с ворохом одежды в руках он отошел к резной скамье. Минуту спустя Кейтилин впервые увидела его полностью обнаженным. Стройное тело юноши, - уже не подростка, но еще и не зрелого мужчины – светлая кожа, гладкая грудь и спина, внизу волосы такие же темные, как и на голове. Весь его облик дышал чистотой и строгостью – он был настоящим порождением своего сурового края. Как странно – он раздел ее донага, а сам прячет глаза, хотя вправе смотреть на нее сколько угодно. Вопрос вырвался сам собой:
- Я противна вам?
Нед, смотревший до этого в пол, наконец, поднял взгляд, и лорд Винтерфелла, хранитель Севера вдруг показался своей молодой жене мальчиком-оруженосцем наедине со своей первой женщиной. Или она действительно первая?
- Вы? – вопрос безмерно удивил его – Вы прекрасны. – голос против ожидания стал хриплым, и, единожды взглянув на голую Кейтилин, он уже не мог отвести взгляда – Ни один мужчина, хоть раз увидев вас, не сможет остаться равнодушным.
В горле пересохло, и Нед, сглотнул, продолжая смотреть на нее и медленно, шаг за шагом, приближаясь к постели. От чужого откровенного взгляда – горячего, неожиданно страстного – по ее обнаженной коже неожиданно побежали мурашки, кровь прилила к щекам, сердце забилось быстрее, ее бросало то в жар, то в холод. В голову лезли странные, неуместные мысли: Брандон не стал бы о таком спрашивать, да и вообще, вряд ли стал в свою брачную ночь тратить время на разговоры. И у него определенно были женщины до нее. А вот у Петира не было никого (тут она глупо и нервно хихикнула), и он был бы вне себя от счастья, отдай Кейтилин свою невинность ему. Она тут же рассердилась на себя: боги, о чем она думает? Какое теперь имеют значение эти мужчины из ее прошлого? Перед ней ее муж, тот, с кем связано ее настоящее и будущее. Это ему она подарит свое девичество и родит детей. С мыслью о своем долге Кейтилин Старк собрала храбрость в кулак, посмотрела в серые северные глаза Неда и шагнула вперед. Только этого он и ждал.
***
Некоторое время спустя они оба лежали в постели, тяжело дыша, влажные от пота, и дрожащие от пережитого опыта. Кет чувствовала боль между ног и следы его слишком пылких поцелуев и прикосновений на своей шее, грудях, бедрах и ягодицах, но все равно испытывала облегчение и даже странную радость – все позади, все хорошо. Она сделала это – отдалась мужу, как то и предписывал ей долг. Она не вырывалась и не рыдала, достойно перетерпела боль и даже попыталась доставить ему удовольствие, и кажется, он его получил. Но и для нее все оказалось далеко не так страшно, как ей казалось в ее невежестве, перемешанном со слухами и наставлениями. Нед чуть подвинулся, и натянул одеяло повыше, укрывая им обнаженные плечи Кейтилин, и одновременно привлекая ее к себе.
- Тебе было хорошо со мной? – раздался его негромкий голос – это были первые его слова с той минуты, когда он сказал, что находит ее красивой.
Кет улыбнулась про себя – странно, ее всегда учили, что это женщина обязана заботиться об удовольствии мужчины, а не наоборот.
- Мне хорошо от того, что ты спросил. – и после паузы добавила – Нед.
- В следующие разы тебе будет легче, Кет. Так мне говорили. И, если… если я смогу, то тебе тоже будет хорошо со мной – по крайней мере, ночью.
- А ты хочешь этого?
- Чего именно?
- Чтобы мне было хорошо.
- Да, хочу. Мы теперь связаны не только обетами и законом, но и кровью. И это мой долг. – С этими словами он легонько поцеловал ее волосы, - макушке стало тепло от его дыхания, и вскоре Кейтилин догадалась, что ее муж уснул. Сама Кет, лежа в его объятиях, и, ощущая тепло и запах чужого, и одновременно теперь самого близкого ей человека, улыбалась, а сонливость уже накатывала на нее тяжелыми волнами блаженного покоя, пока не накрыла с головой.
========== Часть 3 ==========
По обе стороны от дороги расстилались поля, заливные луга и вересковые пустоши. Кое-где позади темнел лес, но край был пустынным – ни городка, ни деревни, ни даже трактира на многие лиги вокруг – только распаханные поля напоминали о том, что здесь живут люди. Несмотря на то, что весна была в разгаре, кое-где в прогалинах до сих пор лежал снег – слежавшийся и серый от старости. Вот ты какой, Север – огромный, суровый и неуютный. Так думала Кейтилин Старк, выглядывая из окошка тяжелой добротной повозки, которую тащила шестерка мулов по непросохшей еще дорожной грязи. Она куталась в синий бархатный плащ с меховой оторочкой, и густые темно-рыжие волосы с медным отблеском смотрелись на фоне ткани еще ярче.
Вдоволь насмотревшись на дорогу, леди Винтерфелла вернулась вглубь повозки и недовольно подумала, что скоро ягодицы у нее окаменеют от многочасового сиденья на кожаных подушках. Но затем она взглянула на мирно посапывающего малыша, который спал на руках кормилицы, и ее лицо осветилось нежной улыбкой. Робб, ее первенец, которого она любила больше жизни – такой же медноволосый и синеглазый как она сама. Кейтилин гордилась тем, что ее первый ребенок – мальчик. Ее первый долг как жены – подарить мужу наследника, и она с этим справилась, а потом, если Матерь будет к ней милосердна, у них будут и другие дети.
Следующие два часа она провела в молчании, сидя в одной позе и любуясь на сына. Когда солнце начало склоняться к закату, к повозке подъехал всадник, и, наклонившись, заглянул внутрь:
- Леди Кейтилин?
- Да, лорд Хоуленд?
- Мы приближаемся к Винтерфеллу, он уже виден впереди. Хотите сделать остановку, чтобы взглянуть не него?
- Не будем терять время, милорд. Я посмотрю из окна повозки, а чем раньше мы там окажемся, тем лучше.
Лорд Сероводья вернулся на свое место в эскорте, а Кет нетерпеливо высунулась вперед. Огромный и древний, мощный замок из серого камня, окруженный стеной, словно вырастал из земли, как будто был здесь всегда. Молодая женщина вглядывалась в его башни, окна и галереи. Ее новый дом отныне и до ее смерти. Как он не похож на Риверран, где она родилась, и как весь Север не похож на Речные земли. Приживется ли она здесь? Не будет ли тосковать по месту, где прошло ее детство? Увидит ли она когда-нибудь снова отца и сестру?
Ее мысли вернулись к лорду Риду. Первый раз она увидела его у Рва Кейлин – на древней границе двух королевств, почти три века назад объединенных сталью и драконьим огнем. Там она провела ночь, а наутро простилась с дядей Бринденом, провожавшим ее по Речным землям, пролила последние слезы по родному дому и учтивой улыбкой приветствовала Хоуленда Рида и его воинов, которые должны были с почестями проводить молодую леди Старк к ее мужу. Кет раньше не встречала никого, кто был бы похож на лорда Рида и его «болотных людей» - невысокие, худые и гибкие, одетые в мягкую кожу и шерсть разных оттенков зеленого и серого, они были вооружены копьями, луками, острогами и ножами, и только их предводитель носил меч из стали, выкованный в замке. Еще у него были странные глаза – цвета яркой лесной зелени, и иногда Кейтилин казалось, будто эти глаза знают о ней больше, чем говорят его уста, а может быть, ей просто так казалось. В остальном лорд Рид был учтив, приветлив, а об Эддарде Старке говорил с такой искренней любовью и уважением, что Кет не могла ему не верить.
Эддард, Нед… как они встретятся после разлуки длиной в год? Всего десять дней после свадьбы они пробыли вместе, а затем он уехал на войну. Кет проводила его, стоя во дворе Риверрана – прямая и спокойная, уважая его сдержанность и не показывая своих чувств. Все, что было нужно, они сказали друг другу утром, наедине – и не только словами. Две луны спустя Кейтилин узнала о своей беременности, и отец послал ее мужу ворона, но ответа не пришло – то ли письмо не дошло, то ли в гуще войны за Железный трон ему недосуг было отвечать. Незадолго до родов гонец привез ей ответ от Эддарда, в котором он просил, если родится мальчик – назвать его в честь Роберта Баратеона, а в случае рождения девочки выбор имени он оставлял за ней. И почти ровно через девять лун после свадьбы Кет родила здорового младенца мужского пола. Ему дали имя Робб и посвятили Семерым, как и ее саму когда-то. Его рождению обрадовались все Талли, кроме, пожалуй, Лизы. Она приехала из Орлиного гнезда навестить сестру после родов, и по ее молчанию, Кет догадалась, что той пока не удалось зачать ребенка, а еще Кет почувствовала, что они с младшей сестрой отдалились друг от друга, и прежняя детская близость осталась позади.
