Понедельник. Вечер.

В начале седьмого вечера Иван вышел из здания КБ, прошел два квартала по набережной, поймал такси и поехал на Каменный, в зал на тренировку. В эти часы, четыре раза в неделю - понедельник, среду, четверг и пятницу - он был просто спортсменом-любителем и никем более.

x x x

... Иногда дорога расширялась до бесконечности, и серые дома стремительно разбегались, освобождая место пустоте, настолько необъятной, что Иван непроизвольно вжимался в сидение, отстраняясь от нее - Вселенная пульсировала в такт головной боли, а время пыталось пристроиться к этому безумному танцу. Иван все еще боролся с приступами и, с трудом отлепив руку от руля, изо всей силы хлестал себя по щекам. Триллионы мельчайших атомов разбитого зеркала вращались вокруг мчащейся машины, перемигивались и разбегались с космическими скоростями в разные стороны, просачиваясь в голову через уши ультразвуковым визгом, рвали барабанные перепонки...

Вспахав очередную лужу, машина вырвалась на ярко освещенную Стрелку Васильевского острова...

Среда. Месяц назад. Поздно вечером.

... Проигрыватель выжимал тихие обрывки веселой музыки. Они сидели в большой комнате на ковре, пили чай и молчали. Между ними слабо теплилась маленькая свечка. В Ленкиных глазах, напротив, резвились два ярких бесенка, вытанцовывая не что бешеное.

- ... Ленка, ну не молчи - я не люблю, когда ты молчишь, - умоляюще пошутил Иван.

- Ван Ваныч, поставь нашу "стенку ". Пожалуйста...

- Завсегда, милая.

Эту пластинку они могли слушать часами. Иван подошел к полке и вынул нужный конверт.

- Тогда можно на пару тонов погромче, Елена... Прекрасная. А то, честно говоря, меня родная Алла Борисовна на подвиги сааав-сем не вдохновляет, добавил он и, обернувшись, замер: бесовская джига в ее глазах внезапно сменилась грустью, будто она совершила прыжок весны в осень.

Звучала уже третья песня альбома, а он все не мог оторваться от взгляда.

- Иванушка... - Ленка медленно поднялась с ковра и прыгнула на него...

Поцелуй... Ощущение было совсем другим - на этот раз Вселенная была огромна, бесконечна, темна и зла. Она ополчилась только против них двоих, пыталась поглотить, расплющить и уничтожить, терзала их души, строила бесконечную стену вокруг и пророчила все беды людские. Ленка рыдала и искала защиты только у него одного - защитника маленьких девочек.

... Один на один, против всей Вселенной...

x x x

... "Почему Марк никогда мне не рассказывал об этом? ! Почему? ! Он ведь знал, он один знал, что это такое!...

Среда. Еще одна.

- Ленкааа...

- А?

- Просто хорошо, что ты есть.

- Иванушка... Вставать пора.

- Уже.

- Ну ты, развратник, марш на работу! Ааааа...

x x x

... "Он давно уже понял! И про аквариум и про зеркало... Хотя, у него было что-то другое... совсем другое... Кому что"...

Чуть позже вечером.

- Ало... Ленок? Только не молчи! Я ненавижу, когда ты молчишь.

- Иванушка, приезжай скорее! Мне страшно и одиноко..., - Ленка опять замолчала. - Оно мутное...

- Милая! Кто оно? Ах, да... Не бойся, я уже лечу...

x x x

... Не нужно искать ответ там, где его все равно нет... Но я смотрел сам на себя и не понял, что это я! А оно показывало только правду! Я думал, что оно издевается надо мной! Я там! Я был только там и нигде больше!...

Понедельник. Вечер. Продолжение.

Было уже довольно поздно - начало одиннадцатого. У подъезда исполкома стояла "волга" Петровича. Водитель спал. Иван вошел в просторный вестибюль и улыбнулся стоявшему на входе милиционеру, который почему-то отдал ему честь. Иван тоже отдал и поднялся на второй этаж. За столом секретарши сидел грустный Миха и что-то писал. Иван подошел к нему заглянул через плечо. Миха играл сам с собой в морской бой.

- Миха, - тихо позвал Иван.

- Ванюша! Беда какая-то с Петровичем. Напился, меня прогнал, - Миха оглянулся и с надеждой посмотрел на Ивана. - Ты потом домой?

- Домой, именно домой.

- Скажи мне, Ваня, ты счастлив? Ну скажи...

- Не знаю. Раньше не задумывался, а в последнее время, склоняюсь, что иногда находит. Ну ты философ, Миха, - Иван даже растерялся. - Ты бы еще про смысл жизни спросил.

- А что смысл? Разве он есть? Ну живем и живем. Ты вот будешь жить, пока руки есть крепкие, а я... Я тут сегодня на себя в зеркало смотрел и не мог понять за чем вообще я есть, а ты про смысл... Мы только там и живем, прямо как в кино. - Миха взглянул на "поле боя ". - Ну вот, опять я сам у себя выиграл. Господи, ну что за жизнь - даже сам себе нормально проиграть не могу, - эта фраза его явно развеселила.

- Нет, Миха, ты не прав. Я бы сказал тебе, в чем смысл жизни, но именно тебе этого и не понять. Дай-ка я позвоню.

Иван набрал номер. Трубку сняли, но сквозь слабый треск слышались обрывки чужого невнятного разговора.

- Лееенкаааа! Не-мол-чи!

- Ванюшенька! -послышался наконец радостный голос.

- Милая, я ужасно соскучился! - Иван посмотрел на Миху, но тот был занят изучением своего проигрыша... или выигрыша.

- Ванька, умоляю -я тоже скучаю без тебя. Тоска тут одной, а ты еще по вечерам так долго не приходишь.

- Ленок, как и обещал, в это воскресенье отработаю и едем отдыхать на теплые моря. Хэй ю, родная, я скоро.

Иван остановился около двери с медной табличкой: "Зам. Председателя тов. П. П. Онищенко ". Он решил не стучать, а просто толкнул дверь и вошел.

Зам председателя был не просто пьян, он был пьян в стельку - голову держал с огромным трудом и пытался сосредоточить взгляд хотя бы на дверном проеме, в Ивана ему было уже не попасть.

- Ван-но, родной! . . Ты знаешь, что мне полный пиздец настал? Не знаешь, так я скажу т-тебе. Гога-сука - увеличил ставку на латыша до писизисяти, тьфу до писи... Вано, мне писисидецс... - Петрович все еще пытался взглянуть Ивану в лицо, но у него не получалось.

- Петрович, мы же с тобой лет десять знакомы. Всякое бывало, но я помню, что ты для меня сделал.

- Ваня, христом-богом, уложи ты его, а?! Мне этот Фосыревский латыш, как заноза в заднице, Ван-но! А? Ну ты же знаешь, эту старую игру со стульями, когда мы бегаем, бегаем, бегаем..., - он все-таки уронил голову на стол. - Я устал, Вано, ты себе просто не представляешь, как...

Перед Иваном сидел пятидесятилетний седой старик, фактический хозяин его города. Иван вспомнил размышления Михи о смысле жизни. Петрович был живым ответом - он имел одновременно все и ничего.

- Бери, Вань, - Петрович с трудом открыл ящик стола и достал перетянутые резинкой пачки сторублевок - это аванс. Если положишь латыша, считай, что обеспечил себе безбедную старость, грядут большие перемены, Ваня. - Пауза затянулась почти на минуту. - Ваня... а на хера тебе старость? - Он опять задумался, тряхнул головой, как бы сбрасывая с себя отупение и добавил:

- Вано, ты хоть что-нибудь понимаешь?...

x x x

... "Почему все так похоже? Если это люди, то почему они всегда серые? Почему разговаривают одними словами? По чему они слушают одну музыку и кто ее пишет такую, одинаковую до тошноты? Почему только в зеркале можно увидеть цвет собственных глаз?! Зачем они врут друг другу, за чем?!...

Вторник. Вечер.

- Ванюша, а ты хитрый, - Ленка забралась в кресло и поджала ноги. - Что во мне вызывает умиротворение? - Задумчиво переспросила она. - Что? Сейчас подумаю... ага, вот (Ленкина челка покачивалась в такт ее словам): снег, толстая кошка у огня, тюль на окнах, - медленно перечисляла она, - чужой сон, костер в лесу, лицо, когда его над водой склоняют, теплый полдень, знаешь, бывает такой, когда все вокруг будто застывает? Что еще? Старческие руки на спицах вяжут, цепочка огней вдоль моста, молитва, горячий чай в холод, запахи луговых трав, гитара, ладан, библиотека, отдых после долгой дороги, морозные узоры, хорошие слова, - тут она улыбнулась, - "поющие" стихи, смерть, нагретый солнцем песок, бледное лицо, ребенок, когда читает, в церкви очень хорошо поют, детские волосы, блики на воде, вечность... И горящий камин, - помолчав, закончила она.