— Правда? — удивлённо переспросил клон.

— Абсолютно. Он когда-то был гонщиком, когда ему было лет девять, — ответила Асока, улыбнувшись, вспоминая с каким энтузиазмом он рассказывал ей эту историю.

— Девять? Но ведь эти гонки в основном очень жестокие и опасные по своей сути?

— Его гонки были ещё хуже, и гонялись они до смерти, ведь организатором был хатт. Тогда ему было девять, Оби-Ван говорил, что его пилотирование граничило с самоубийством, но никогда не говорил, что он плохо водил машину. Потому что это было великолепно. Я бы поставила на то, что ещё тогда он был лучшим пилотом из всех, — рассказывала Асока.

— Не сомневаюсь ни капли, его умения пилота всегда были безумно опасными, но при этом великолепными. Всё же я удивлён, что он пилотировал в столь юном возрасте и при этом смог выжить.

— Он не просто выжил, а именно победил! — поправила его Асока, заставив Рекса засмеяться.

— Если честно, то я не удивлён, он лучший пилот в галактике.

— Он великолепен во многих вещах, я же, в свою очередь, пытаюсь научится крупицам его умений, — ответила Тано.

— Как видно, он тебе доверят настолько сильно, что рассказывает очень много личного.

— Если бы он не доверял мне после стольких лет моих стараний спасти его жопу от всяких бед, то я приняла бы это как личное оскорбление, — улыбаясь, добавила Асока.

— Я делал то же самое, я говорил с ним о том, о чём никогда бы не говорил с другими генералами, получая от него очень хорошие жизненные советы. При этом он никогда не говорил со мной о его прошлом, эта тема всегда была для него закрыта. В твоём же случае… — констатировал Рекс.

— Всё не так, как ты думаешь, — попыталась парировать Асока, качая головой.

— И как именно?

— Я знаю, о чём ты хочешь сказать, так что можешь даже не стараться, мы не в таких отношениях, — отбилась от него Асока явно раздражённым голосом.

— Я прекрасно знаю, какая между вами ситуация прямо сейчас. Я просто хочу тебе показать, что он доверят тебе больше, чем кому-либо из всех близких людей, не считая жены. Ты его называешь Эни, от других я не слышал этого, — продолжал Рекс, всё еще смотря на гонку.

— Он, мягко говоря, хотел отнять это право у меня, только я сама не собиралась отказыватся.

— Если ты на самом деле веришь в свои слова, тогда я был искусственно создан не для войны, — сухо ответил Рекс.

— Его мама так его называла, ещё его жена и я…

— Все эти люди были самими близкими для него, да ради бога, он настолько тебе доверяет, что по своей воле рассказывает такие интимные подробности из его прошлой жизни!

— И что ты хочешь этим доказать? — спросила Асока, заставив Рекса застонать от усталости. Упрямая до невыносимости.

— Хватит вам обоим подавлять свои чувства. Я вижу, как ты смотришь на него, он тебе явно нравится, даже больше, ты его любишь, могу уверить, что его чувства схожи по отношению к тебе. Но ваши ситуации разные. Он просто не понимает этого, поэтому постоянно проваливается в попытках наладить отношения с женой, а ты нагло игнорируешь свои чувства, — ответил он, абсолютно не беспокоясь о последствиях. Он не мог поверить, что ему пришлось завести разговор об этом, причём во время гонок.

— Знаешь, я думала, что ты умный парень, видимо ошибалась, — сорвалась на него Асока.

— Злись на меня сколько хочешь, но ты же видишь, что я не осуждаю тебя за это, не так ли? — произнёс Рекс.

— Осуждать меня за что? Я не признавалась ни о чём, — ответила Асока, подпрыгнув в унисон с толпой. Посмотрев на финишную линию, она увидел, что парень, на которого она поставила, выиграл гонки, хотя ей, как видно, было наплевать. Рексу было всё равно, он не собирался спускать в унитаз огромную кучу денег.

— Твоя девушка так торопится выйти отсюда, хотя выиграла кучу денег? Что ты ей такого наговорил? — спросил клерк.

— Она не моя девушка, но она очень дорога сердцу одного знакомого для меня человека. Ну, а ушла она потому, что я сказал ей то, чего она не хотела слышать, — объяснил Рекс.

— Так или иначе, ты берёшь деньги или оставляешь? При втором варианте все сто двадцать тысяч кредитов останутся стадиону — разъяснил ему клерк.

— Я был бы кретином, если бы отказался от выигрыша. Самое смешное здесь то, что она поставила на парня, не задумываясь, просто потому, что могла и хотела, при этом ей было плевать, выиграет она или проиграет, — ответил клон, взяв сумку с деньгами.

— Тогда попроси её вернутся и помочь мне поставить деньги на правильную лошадку. Мне бы не помешали лишние сто тысяч, — ответил клерк, горько улыбаясь. Увидев это, Рекс вытащил сто кредитов из сумки и отдал их клерку.

— Всё равно ей наплевать на деньги, счастливых выходных — сухо сказал Рекс, уходя. Он надеялся, что одна тогрутка с световыми мечами не отрежет ему башню в ту же минуту, когда он выйдет из помещения.

~~~

В апартаментах одной из высоток Корусанта было тихо: два человека лежали в кровати друг с другом. Падме лежала, повернувшись к своему мужу, рукой обнимая его плечо.

Энакин, лежа на спине, уже несколько часов пытался заснуть после секса. Тщетно. Бросив эту идею, он пошёл в туалет и остановился возле раковины, что начисто отбило весь сон. При этом он пытался быть осторожным, чтобы не разбудить её.

После того, как он помыл своё лицо, его руки в бессилии упали на края раковины, а он всматривался в своё отражение в зеркале. Его потрёпанные волосы и следы пота напоминали ему о сексе с женой, отчего ему хотелось разбить зеркало перед собой, ведь он уже не узнавал лицо человека в отражении.

«Тот, кто сказал, что примирительный секс решает все проблемы, достоин быть растоптанным ранкором» — подумал он, после чего, выключив свет, попытался вернутся в постель и уснуть.

========== Часть 26 - Делая всё правильно ==========

Он уже ушёл, когда она проснулась. На краю стола она нашла письмо от него, где он просил прощения и объяснял свой уход тем, что лучше уйти до того, как кто-нибудь постучится в дверь. С разумной точки зрения это звучало правильно, но в душе она понимала, даже чувствовала, что этот ответ совсем не то, что она хотела слышать. В основном она поднималась очень рано, и причиной была её работа, но в этот раз спала она очень долго. Её внутренние часы были на время выведены из строя из-за секса, который полностью её измотал. Для неё было ненормальным проспать почти пять часов дольше обычного времени.

«Точно не так, как было несколько недель назад», — подумала Падме, зарычав на собственные предательские мысли. Тот случай был ошибкой, и больше она его бы не повторила, наоборот, она решила поправить отношения с мужем.

«Вот только ты ничего не рассказала Энакину, попытавшись всё спрятать под ковёр. Такими методами не решают проблемы в отношениях!» — говорила она сама себе. Ей не было свойственно чувствовать вину перед самой собой. Хоть она была политиком и иногда принимала неоднозначные решения, она не сомневалась в своих поступках. Но этот случай был совершенно не таким. Она не просто обманула его, а изменила, хотя отлично знала, что её муж никогда бы такого себе не позволил, будучи на миссиях во время войны.

Ничего грандиозного не поменялось в Энакине во время войны, только вид его взгляда становился всё мрачнее и мрачнее с ходом войны. Даже так, свет в его глазах никогда не тускнел. Он любил её, а если он мог так влюблённо на неё смотреть, при этом умудряясь изменять ей, то этот человек был бы невероятным лжецом. Учитывая чистосердечность Энакина, он не мог даже изобразить ложь.

Всё сильно поменялось после его ухода из Ордена Джердаев, он стал совсем другим, думал по-другому, действовал по другим правилам. Он ушёл из Ордена ради путешествий со своей бывшей ученицей.

«Он очень сильно заботиться о ней», — подумала сенаторша.

Она прекрасно понимала почему. Они были единственными друзьями друг для друга, не считая Оби-Вана, во время войны, хоть их отношения и начались как отношения мастера и падавана. В свою очередь, это означало, что она была единственной, кто понимала и знала, что творилось в его голове во время всей войны.