Но почему так сложно сделать этот единственный шаг, что отделяет от бездны? Почему ноги отказываются переступить эту черту между жизнью и смертью? Или это всё потому что самоубийц не пустят в рай?

— Ты как туда залез? — окрикнул его знакомый противный голос. — Что ты там делаешь?

Мэтр Кабрус. Точно, стоит со стороны северного берега, опираясь на свою вечную толстую палку трости. И какая нелёгкая занесла его сюда в этот час?

— Слезай.

— Не подходите! Иначе я прыгну.

— Не глупи, — совершенно спокойным тоном произнёс учитель. — Твоим родителям это не понравится.

— Мне всё равно.

— Падать с такой высоты очень больно.

— Не больнее, чем порка ремнём и розгами.

— Ты ошибаешься, Арчи, — устало вздохнул мэтр. — Поверь мне, я знаю.

— Ничего вы не знаете!

— И с чего же ты так решил?

— Вы не ответили ни на один мой вопрос.

— Разве ты мой учитель, чтобы я отвечал перед тобой? — без тени улыбки спросил учитель, взглянув вдоль пустой улицы. — Неужели твоё любопытство так сильно, что ты готов броситься с моста?

— Готов! — с вызовом крикнул мальчишка.

— Давай сделаем так, — мэтр провёл по редкой бороде с проседью морщинистой рукой. — Я отвечу на твой вопрос, а ты слезешь оттуда.

— Согласен, — не задумываясь сказал Арчи, которому скорее хотелось убедиться в том, что надменный учитель лжёт и ничего не знает.

— Ты хотел знать, почему идёт дождь, если вода всегда течёт вниз. Так вот, — учитель привычно принялся расхаживать туда-сюда, словно в классе. — Вода не всегда течёт вниз. Когда слишком холодно, вода замерзает и превращается в лёд, как тот что покоится в ледниках складов нижнего города. А когда слишком жарко, вода превращается в пар, как в котелке, который поставили на огонь. Если такой котелок кипятить долго, то она испарится вся, растворившись в воздухе. Ты сам можешь это проверить хоть сегодня. Поднимаясь в небо, пар превращается в облака, где остывает и снова превращается в воду, которая затем падает на землю дождём.

— Так значит облака — пар из котелков? — не веря собственным ушам переспросил мальчишка. – Но это невозможно. Вы врёте.

— Я не говорил что это пар из котелков, — покачал головой мэтр Кабрус. — Ты сам только что это сказал. А затем опроверг свои слова, приписав их мне. Это называется ложной логикой. Её использование в споре является одним из самых грязных приёмов демагога. Поэтому впредь постарайся её избегать.

Арчи не нашёлся с ответом, поскольку из-за такой кучи незнакомых слов не понял и половины сказанного.

— Если же тебе всё ещё интересно, откуда берутся облака, то они получаются из пара с поверхности всех болот, рек, озёр, морей и океанов в мире. Их никто не кипятит, но вода испаряется с их поверхности постоянно. Пусть и не так быстро, чтобы это было так же заметно как в кипящем котелке. Как мокрая одежда сохнет на солнце, так же постоянно высыхают все водоёмы в мире. Поднимающийся с их поверхности пар собирается в облака, и когда его становится там слишком много вода проливается на землю дождём. А потом через ручьи, реки и озёра стекает обратно в океан. Этот процесс идёт непрерывно, поэтому океан никогда не высыхает, а реки всё так же текут, и вода не заканчивается в их истоках.

— Но учитель, — растеряно спросил Арчи, — почему вы не ответили мне, когда я спрашивал всё это на уроках?

— Потому что церковно-приходская школа — не то место, где можно говорить правду. Особенно если эта правда не укладывается в святое писание. Тех, кто спорит со словом божьим, жгут живьём на кострах. Ты хороший мальчик, Арчи. Мне нравится твои любопытство, настойчивость и целеустремлённость. И я порол тебя розгами за вопросы именно потому, что ты задавал их в классе, где их могли слышать остальные. И рассказать преподобному. Я понимаю, что ты обижаешься на меня за это. Но я делал это для того, чтобы защитить тебя от возможных последствий твоей любознательности и детской непосредственности. Мне неприятно, когда моих учеников сжигают.

— Но преподобный Тит добрый. Он всегда выслушивает меня и хвалит! Каждый раз после исповеди он даёт мне просвирку.

— Пусть миролюбивый облик нашего толстого преподобного Тита не обманывает тебя. Наш святой отец в былые годы отправил на костёр не мало еретиков.

— Еретики — враги веры и бога.

— Еретиком может стать любой, кто задаёт слишком много вопросов. И тот, кто находит ответы.

— Но почему? Почему любопытство стало грехом?

Мэтр Кабрус только вздохнул, снова взглянув вдоль пустынной набережной и медленно подходя ближе. Арчи напрягся, опасаясь что тот попытается сорвать его с парапета. Или наоборот, столкнёт вниз. Ведь получив вожделенные ответы умирать не хотелось совершенно. Наоборот, хотелось жить. И поскорее вернуться домой, чтобы увидеть родителей и рассказать им о своём открытии. Но учитель, остановившись в двух шагах от ученика, замер, молча глядя на запад, где укрытое облаками солнце уже опустилось за горизонт, отдавая мир во власть ночи. И только после нескольких долгих минут молчания он начал свой рассказ:

— Когда-то давно любопытство было не пороком, но благодетелью. Оно вело людей по дороге познания, толкая всё дальше и дальше. Искать ответы на вопросы, а найдя их, задавать новые вопросы, которые до этого не задавал никто. И они открыли многие тайны бытия, обретя могущество, о котором нынче мы можем только мечтать. Ты же знаешь, что те столпы, на которых стоит Долгомост, были поставлены нашими далёкими предками? Не вырезаны из скалы, как принято думать, не собраны из кирпичей или блоков, как наши дома, а отлиты из гранита, как тесто, что заливает булочник в форму, прежде чем поставить её в печь. Они же поставили эти пролёты, которые нынче невозможно повторить ни из камня, ни из дерева. Всё было построено так надёжно и прочно, что пережило столетия. Мы же только охраняем это наследие и лишь кое-где мелким ремонтом подправляем их работу, чтобы великий мост стоял и впредь. Но знание дало людям силу не только созидать, но и разрушать. Оружие немыслимой мощи, которое могло обратить в ничто величайшие города и крепости, испепелять целые страны и низвергать непобедимые империи.

Арчи слушал в оба уха, и даже сам аккуратно подошёл поближе, чтобы лучше слышать эту невероятную, захватывающую, и в то же время пугающую историю.

— Обуреваемые гордыней, жадностью и гневом наши предки начали войну, что погубила их, стерев с лица земли. Лишь немногим удалось пережить тёмные времена, когда заместо былого рая повсюду воцарился ад. По злой иронии судьбы большинство уцелевших относились к малообразованным, преступным слоям былого общества. Изгнанникам, что были сосланы из рая тяжким трудом искупать свои грехи. Они обвинили в обрушившихся на них несчастьях тех, кто создал это ужасное оружие. Высокие знания стали запретными и даже преступными. Вера, что помогла людям пережить самые сложные годы, объявила науку опаснейшей ересью, и поставила цель защитить род людской от этого зла любой ценой. Но на деле это делалось огнём и мечом гораздо чаще, нежели добрым словом и пылкой проповедью. Слишком много лет минуло с тех пор. Изменился даже язык, на котором мы говорим, читаем и пишем. Книги знаний былых времён были уничтожены, но даже если бы каким-то чудом кому-то посчастливилось найти одну такую книгу, он бы просто не смог её прочитать. Так что древние знания утеряны навсегда.

— Но если они утеряны, откуда вы знаете, почему идёт дождь?

— От своего учителя. Который учил меня не в церковно-приходской школе. Властям нужны грамотные люди чтобы вести торговые записи, составлять законы и отправлять послания лордам других земель и городов. Их нужно не так много, поэтому в классе так мало учеников. Гораздо меньше чем детей, живущих в нашем городе, — ещё тише произнёс мэтр Кабрус, на этот раз обращаясь напрямую к своему единственному слушателю. — Если хочешь, ты можешь стать моим учеником. Я открою тебе множество секретов и тайн мироздания, о которых многие теперь даже не догадываются. Но ты должен будешь хранить в тайне всё, что узнаешь. Ну как? Ты клянёшься свято хранить доверенные тебе секреты? Ото всех, даже от преподобного, даже от папы с мамой.