Видимо, Поттеру именно этого и не хватало: он начал часами рассказывать Северусу о собственных страхах и одиночестве, о злости на Дамблдора с его бесконечными тайнами, о том, как он смотрел воспоминания, отданные ему Снейпом на краю могилы, и узнал из них, что является живым крестражем. Северус чувствовал его боль. Боль мальчишки, которого лишили детства и заставили взвалить на неокрепшие плечи ответственность за всю магическую Британию. И Гарри справился с этой ношей. Он выжил. А что до истерзанной души… С ней вполне можно свыкнуться. Северус убедился в этом на своем горьком опыте.

*

В один из дней Северусу передали записку от Министра магии с просьбой уделить тому пару минут для обсуждения кое-каких планов. Дочитав послание до конца и скептически хмыкнув по поводу пока неизвестных ему планов Шеклболта, Северус с неохотой покинул палату, где вот уже который час спокойно спал Поттер. Снейп ощущал смутную тревогу. У него и раньше случались такие приступы беспричинной, казалось бы, паранойи, но, как правило, предчувствия его не обманывали, что, впрочем, не помешало ему второго мая тысяча девятьсот девяносто восьмого года явиться на ставшую практически роковой встречу с Волдемортом.

Сейчас волноваться вроде бы было не из-за чего. Поттер спал, разметав по подушке черные волосы и по-детски чуть приоткрыв губы. Сметвик с утра проверил его диагностическими чарами и вынес вердикт: заживление внутренних органов идет медленно, но верно. Выглядел Поттер вполне удовлетворительно, хотя Северусу показалось, что мальчишка едва заметно побледнел по сравнению со вчерашним днем. Может, не стоило упоминать при Гарри, что, как только его жизни и здоровью ничего не будет угрожать, Северус сразу же отправится восвояси? Но, возможно, это было просто игрой света или плодом больного воображения самого Снейпа.

Он и сам не понимал, почему за прошедшие дни Поттер стал так важен для него, и малейшее отклонение от нормы в его состоянии порождало тревогу. За годы учебы Поттера в Хогвартсе Снейп привык оберегать Избранного от неприятностей, которые тот с завидной регулярностью искал на свою тощую задницу. И, разумеется, находил. Но одно дело — приглядывать за Поттером издали, следить за ним и быть готовым отразить брошенное в мальчишку заклятие, доведется — прикрыть его собственной спиной, и совсем другое — держать его расслабленную руку в своей, смотреть, как исчезает под тонкой кожей игла, входя в вену и выпуская на свободу сваренное тобой спасающее жизнь зелье, а на мертвенно-бледное лицо возвращаются краски.

Это вызывало ощущение причастности и невероятной, в чем-то даже пугающей, близости. Снейп не испытывал таких сильных чувств уже несколько лет. С тех самых пор, как в стычке с Пожирателями погиб Дейв…

*

Их тайный и очень недолгий роман начался летом тысяча девятьсот девяносто шестого года, когда возродившийся Волдеморт со своими молодчиками наводили ужас на магическую Британию, а вновь созванный год назад Орден Феникса уже вовсю готовился ко второй магической войне.

Молодой, подающий надежды аврор Дейвид (а для Северуса — и только для него — Дейв) тоже состоял в Ордене, но в силу своего возраста, еще не достигшего двадцати пяти лет, и не слишком большого послужного списка в Аврорате его частенько использовали для мелких поручений. В основном в его обязанности входило следить за перемещениями Пожирателей смерти в Косом переулке и сообщать в штаб-квартиру в случае нападений. Сообщать, но не вмешиваться.

В день налета на аптеку Малпеппера Грюм со своими людьми был занят еще одним вызовом — в маггловском районе Манчестера (1) произошло убийство, подозрительно напоминавшее по почерку дело рук Пожирателей смерти.

Не дождавшись подкрепления, Дейвид вошел в разгромленную аптеку один. В завязавшейся потасовке он успел уложить нескольких противников, но и сам вскоре попал под Аваду.

Снейп узнал об этом лишь через три дня. Случайно. В тот вечер Кингсли прислал Альбусу с Патронусом сводку свежих новостей, где в том числе были перечислены имена погибших или раненых орденцев за последнюю неделю. Северус как раз принес директору очередную порцию зелья, которое тормозило действие проклятия, медленно, но верно убивавшего старика. Прозвучавшее, словно выстрел, в тишине комнаты имя любовника заставило его сердце бешено забиться. Он сделал над собой титаническое усилие, чтобы ни словом, ни взглядом не выдать овладевшего им отчаяния. Его рука, подающая Альбусу зелье, ни разу не дрогнула, но, вероятно, он все же побледнел сильнее обычного, потому что Дамблдор внимательно посмотрел на него своими пронзительными голубыми глазами, но, хвала Мерлину, ничего не сказал.

Снейп дотащился до личных апартаментов в подземелье и тяжело опустился в кресло. Дейв — неисправимый оптимист и неутомимый любовник — ушел туда, откуда нет возврата. Еще одна привязанность, ниточка, связывавшая его, Северуса, с этим миром и дававшая ему шанс вновь ощутить себя живым, оборвана.

Воистину, он проклят!

*

Страстного романа между ними не было. Может, со временем Северус бы научился любить Дейва. Позволил бы себе поверить, что он кому-то небезразличен. Что в нем нуждаются не как в первоклассном зельеваре или опытном шпионе, а просто как в человеке по имени Северус Снейп. Возможно, когда-нибудь он сумел бы отпустить на волю чувства, сбросив маску холодности и желчности, которую носил уже много лет в силу жестокой необходимости…

Ничего этого он не успел.

Они с Дейвом встречались в наспех снятых маггловских гостиничных номерах, занимались быстрым и страстным сексом — кто бы мог подумать, что внешне брутальный, крутой аврор Дейвид предпочитает быть исключительно снизу! — выпивали по чашке кофе, обменивались торопливым: «До скорой, береги себя!» — и разбегались каждый в свою сторону.

Об их отношениях никто не знал. Пока однажды, после собрания Ордена, совершенно потерявший голову Дейв забыл набросить на них чары конфиденциальности, прежде чем утянул Северуса в укромный уголок прихожей для поцелуя. Снейп, разумеется, исправил оплошность любовника, но позже, покидая дом на Гриммо, он поймал взгляд Кингсли и понял — тот все видел. Впрочем, явно несколько шокированному Шеклболту хватило такта не распространяться о тайной связи двух орденцев…

Снейп закрыл лицо руками и застонал. Если это была пустая интрижка, связь только ради секса, то почему сейчас так больно? Перед глазами встал образ Дейва, торопливо натягивающего мантию и улыбающегося ему своей обезоруживающей мальчишеской улыбкой.

В тот раз, их последний, как оказалось, Дейва срочно вызвал к себе для отчета «Грозный глаз» Грюм. Они не успели выпить вместе кофе и не пожелали друг другу ставшее уже традиционным «Береги себя!»

Вместо этого Дейв просто поцеловал еще лежавшего в постели и совершенно разомлевшего после невероятного секс марафона Северуса и неожиданно шепнул в полураскрытые губы:

— Люблю…

Снейп не успел ничего сказать в ответ. Раздался негромкий хлопок аппарации, и Дейв исчез. Навсегда.

*

Метка на руке жгла прямо-таки невыносимо. Как долго он, отдавшись на волю воспоминаниям о Дейве, игнорировал вызов Темного Лорда?