— Ты ей понравился, — удивлённо отметил Малфой, — Хотя ты тот ещё засранец, у неё странный вкус на мужчин, — фыркнул блондин.

— Чем ты болен? — резко спросил брюнет, пропуская подколку мимо ушей.

— Я не обязан перед тобой отчитываться, Поттер.

Блондин помассировал виски, мечтая сейчас уснуть и проспать дня два. Поттер отметил похудевшие руки и впалые щеки напарника. Беспокойство росло с новой силой.

— Просто скажи.

— Что ж… — подумав, слизеринец решил ответить, — это то проклятие, которое я словил на последнем задании, но сейчас всё нормально, это просто отходняк.

Поттер помнил это проклятие, поэтому сейчас взволнованно смотрел на беззаботного блондина, который легко мог умереть тогда. Он невольно поёжился от страшной мысли, но теперь хотелось лично убедиться, что с его….напарником всё будет хорошо.

— Знаешь, я останусь…, — неожиданно высказался Поттер, поглаживая Сару по пушистой голове. Джей подошёл к нему ближе, принюхиваясь, в после немного прикусил его пальцы и смешно чихнул.

— Джей похож на тебя, — высказался Герой.

— Останешься? — ошеломлённо переспросил блондин, — Зачем, черт возьми, тебе здесь оставаться?

— Мне нужно, — пожал плечами Спаситель, — Я беспокоюсь, — вдруг смутившись, тихо произнёс Гарри. Слизеринец хлопнул глазами и опустил голову, скрывая волосами покрасневшие уши.

— Что ж, насколько я знаю, спорить с тобой бессмысленно, — сдался Малфой, — И надолго ты решил остаться?

— Навсегда, — спокойно произнёс Поттер, почёсывая собак за ушами. Не зря же он им понравился, верно?

========== Влюблённый ==========

***

Малфой прищурился и снисходительно посмотрел на улыбающегося аврора. Среди белого тот казался неуместным, черным пятном, но не очерняющим стерильную белизну, а приносящим здоровый контраст. Вид смуглой кожи на больничных простынях напоминал Малфою знаменитый символ Инь и Ян. Драко невольно сглотнул вязкий ком — эстет внутри него плакал от счастья. Но сейчас просто необходимо было собраться и отчитать глупого Героя за его врождённую безалаберность и способность попадать в неприятности.

***

Драко как Главного целителя вызвали почти сразу. Он тогда тщательно зашивал руку какому-то магу, которому не посчастливилось появиться на пути топора. Топором, конечно, размахивал другой маг, слетевший с катушек из-за смерти сына, но Драко никогда особо не вдавался в подробности, это ведь уже в компетенции авроров, хотя историй у него всё же наберётся на хорошую книгу. В общем, Драко сразу понял, что его вызывают по душу самого Спасителя Магической Британии, иначе бы не отрывали от особо важного дела. Можно, конечно, подумать, что в Мунго нехватка персонала, но на самом деле всё куда сложнее.

Однажды Малфою уже приходилось вытаскивать геройскую задницу с того света, и после этого Гарри-оборзевший-от-собственной-славы-Поттер не подпускал к себе никого, кроме самого Главного колдомедика. Другие целители разводили руками на громкие ругательства слизеринца и ехидно советовали не спорить с Героем, ведь не зря же его считают самым сильным волшебником Британии. Поэтому Драко быстро дал напутствие начинающей колдоведьме, и, витиевато ругаясь, направился к бывшему врагу.

Тот сидел на койке, поджав одну ногу под себя, и каким-то затуманенным взором следил за быстрыми перемещениями целителя, не обращая внимания на стекающую у виска кровь. Драко бормотал под нос ругательства на нерадивого гриффиндорца, вопрошая у Мерлина ответ на вопрос, как тот умудрился пробить голову. Драко специально выяснил, когда у Героя обычное патрулирование улиц в графике, и сопоставил со своим рабочим временем так, чтобы эти дни у них совпадали. Малфою казалось, что уж на патрулировании с этим Горе-Поттером ничего не случится, и тот перестанет попадать в больницу каждый раз в смену Малфоя. Драко честно пытался сделать всё, что было в его силах, хотя вспоминая случай, когда его выдернули из продуктового магазина в Париже, потому что Герой был ранен, можно сказать, что надежды на покой у целителя не было от слова совсем.

И вот сейчас Поттер сидит здесь с пробитой головой в день обычного патрулирования улиц. Ни Мерлин, ни Моргана не собирались отвечать Малфою на вопросы касательно глупых гриффиндорцев. Драко горестно вздохнул и принялся за работу.

Диагностические чары показали, что больше повреждений нет. Напряжение покинуло тело слизеринца, ведь с головой-то он уж точно справится. Хотя мозгов в очкастую тыкву он точно добавить не сможет. На самом деле, Малфой волновался каждый чертов раз, когда Поттер попадал в его кабинет или в уже почти свою, персональную палату. Об этом, конечно, никто не знает — маска раздражённости, злости или профессионального лекаря спасали не раз, но иногда, глядя в лицо гриффиндорца, Малфой замечал внимательный, пронизывающий до мурашек по коже взгляд нефритовых глаз и откровенно боялся, что Поттер знает всё: и о волнении, и о глупой, детской, но уже такой привычной и до сих пор яркой влюблённости. Но это было невозможно.

— Поттер, мы же виделись позавчера, неужели уже соскучился и решил навестить меня? — съехидничал Малфой. Смущать отчаянного аврора было одним из любимых его занятий: надо же как-то брать плату за собственные потраченные нервы, верно? Но не в этот раз. Поттер внимательно смотрел на него и не сводил глаз с того самого момента, как целитель вошёл в палату. Взгляд его был каким-то пьяным и, до покалывания на кончиках пальцев, нежным.

— Скучал, — просто ответил Гарри, наслаждаясь видом покрасневших кончиков ушей колдомедика. Малфой стушевался, но быстро пришёл в себя и, гордо вздёрнув подбородок, принялся вертеть чужую голову за тёмные вихры, накладывая необходимые заклинания.

Спустя десять минут на макушке не осталось и следа. Малфой для достоверности (конечно) пропустил черные локоны сквозь тонкие пальцы и критически осмотрел свою работу. Довольно вздохнув, он неохотно отпустил поттеровскую голову. Тот всё ещё наблюдал за ним, почти не моргая. Малфой начал невольно беспокоиться — такого с Поттером никогда не было, может, голову задело сильнее, чем блондин предполагал?

Драко быстро отошёл от койки и взял лист с начатым отчётом. Быстро черкнув пару строк, он принялся давать наставления:

— Твоя голова теперь физически цела, хотя я очень беспокоюсь за её психическое состояние, — Драко невольно фыркнул, делая пометку в отчёте, — и теперь я очень прошу тебя, слышишь, Поттер, я прошу тебя отдохнуть пару дней. Возьми отпуск, съезди куда-нибудь, встреться с Уизли, что, дел совсем нет? Короче, ты меня понял? Поттер?

Тишина со стороны пациента заставила Малфоя поднять голову от бумаги и посмотреть в зелёные глаза своего личного бедствия. Взгляд того потеплел, стал каким-то влюблённым, а губы изогнулись в лёгкой, мечтательной улыбке. У Драко перехватило дыхание, в комнате враз стало душно.

— Поттер? Всё нормально? — взволнованно спросил целитель.

— Ты беспокоишься обо мне? — Поттер шире улыбнулся и с надеждой ещё больше вперился в него взглядом, — Правда, Драко?

Малфой почти не слышал слов за грохотом собственно сердца и не сразу нашёлся с ответом. Будто разглядев что-то в серебряных омутах, Поттер довольно кивнул и, наконец, смущенно отвёл взгляд. Блондин встрепенулся и вдруг разозлился. Глупый аврор заставляет его испытывать все эти чувства. Малфой не готов к такой ядерной смеси собственных эмоций. Поэтому он сделал единственное, что посчитал приемлемым — схватил Поттера за руку и потащил к выходу, чтобы тот свалил отсюда и не попадался больше на глаза. Герой лишь заливисто смеялся, не обращая внимания на слова о Франции, переводе и увольнении по причине недопустимой тупости гриффиндурков.

Уже в самом проходе дверей, Поттер вдруг без труда остановился, и снова посмотрел на Малфоя тем самым взглядом, от которого у целителя пересыхало во рту, а внутренние органы пытались сменить своё местоположение.