Когда они прощались, Малфой был сам на себя не похож. Смотрел настороженно, серьёзно и как никогда нежно, хаотично оглядывая Гарри с ног до головы, стараясь запомнить каждую деталь, каждую черточку.

В голове Поттера шумит и вспоминаются его последние слова, произнесённые дрожащим от страха голосом: «Не смей умирать, Поттер. Иначе я с того света тебя достану и убью, а потом сам умру, потому что жизни без тебя мне не надо.» Сказал и вжал в своё тело так, что у Гарри синяки остались на рёбрах, за исчезновением которых он потом следил с болезненным страхом и нежностью. И вот он, живой, сидит здесь, в самой грязи. Как обещал. И что теперь? Что, черт возьми, теперь, Малфой?

В груди всё сжимается, и чувство потери душит-душит-душит, вот уже два года не давая вдохнуть полной грудью. Он бы променял все свои богатства и титулы лишь бы вернуть его. Всё что угодно, лишь бы ещё раз заглянуть в хитро прищуренные серые глаза и услышать насмешливое «Поттер». Гарри размазывает слёзы, марая щёки грязью, и рыдает в голос, не сдерживаясь. Потому что не может иначе. Потому что там, внутри, уже целый океан из боли и сожалений. Он рвётся наружу, ищет выход в лабиринте мыслей и воспоминаний, заполняет собой всё естество.

Поттер воет, скулит, словно покинутый всеми, избитый жизнью щенок, цепляется за мрамор, как за единственную надежду. Но надежды нет. Совсем ничего уже нет. И внутри снова болит, океан исступленно бьётся, гонимый поднимающейся бурей, всё нарастает с новой силой и уже кажется, что он больше не выдержит. Он просто больше не может. Не хочет. Без него он совсем не справляется.

Сзади звучит тихий хлопок аппарации, но Гарри не слышит, лишь ласково обводит серебряные буквы дрожащими пальцами. «Драко Люциус Малфой. 5 июня 1980г — 2 мая 1998г. Герой Магической Британии.»

Узкая ладонь ложиться на плечо, совсем не с изящными длинными пальцами, и тянет от проклятого мрамора подальше. В место, которое все зовут его «домом». Гермиона хорошая. Глядит жалостливо и с пониманием, но всё равно уводит его отсюда. Поттер бросает последний взгляд на могилу озарённую светом. Он придёт сюда завтра, он точно знает. И Гермиона знает тоже. И она боится, так боится оставлять его одного, особенно в этом ужасном месте. Она сама еле сдерживает слёзы, глядя на потухшего, исхудавшего друга. Гермиона проглатывает комок, смотря на возобновившиеся с новой силой рыдания, и уводит его, подальше, куда угодно, лишь бы не видеть улыбающегося лица на черно-белой фотографии, не давая разглядеть пасмурное небо, которое бы точно напомнило ему о тех самых глазах. Поттер позволяет, равнодушно следует за ней, сотрясаясь от собственной истерики. Он определенно больше не может. Драко, ты только дождись меня.

Комментарий к Мрамор

ЧТО Ж. Господи, я сама не очень люблю, когда у меня в голове возникают такие идеи, потому что я пишу и рыдаю, не видя клавиатуры и экрана. Самой больно, ребят, но надеюсь, что вам понравится.

========== Цветы ==========

***

Гарри смотрит, как малиновый неравномерными мазками покрывает белоснежные щёки и самые кончики ушей, и не может сдержать волну тепла, расходящуюся по всему телу. Ох. Он всё ещё влюблён в него, как чертов школьник.

Это была не имеющая временных рамок традиция. Брюнет поддавался каждому порыву и покупал Малфою цветы, тот неизменно краснел, ставил букет в специально купленную вазу и накладывал стазис, пытаясь продлить жизнь цветов. Потом уже, по утрам, Гарри заставал слизеринца, когда тот любовно оглаживал лепестки.

Гарри помнит первый букет. Сирень. Случайно сорванная где-то в парке, она положила начало чему-то особенному. Тому, что есть у них сейчас. Он помнит вопросительно изогнутую тёмную бровь и томатного цвета щёки. Помнит тихое «Мне никто никогда не дарил цветы» и данное себе обещание сделать слизеринца счастливым. Помнит, как запинаясь и краснея объяснял, что означает сирень на языке цветов. Помнит это всё так, словно это было вчера и они всё ещё в Хогвартсе, молодые и неуверенные. Помнит, как после пятого букета Драко импульсивно рассказывал, что цветы не увядают невероятно долго и без заклинаний, а после шутил, что это показывает степень поттеровской любви. А Гарри тогда вдруг осознал, что в этом есть толика правды. Он всегда подолгу собирал букеты в магазинах: вдумчиво рассматривал каждый цветок, смотрел их значение, не переставая думать о своём вредном слизеринце, и торчал в цветочных по часу, доводя продавцов до белого каления.

И вот сейчас, спустя десять лет, он снова дарит ему сирень. В ртутных омутах читается понимание и абсолютное счастье. Они всё ещё любят. Они всё ещё тонут друг в друге. Всё как тогда. Как много лет назад.

— За столько лет совместной жизни я подарил их тебе не меньше трёхсот, а ты всё так же смущаешься, — Гарри нежно обхватил ладонью лицо Малфоя и провёл большим пальцем по острой скуле, чувствуя, как внутри всё дрожит от чувств. Было невероятно хорошо смотреть на такого Драко. Тот словно сам расцветал и светился внутренним светом, становясь ещё прекраснее. Словно в подтверждение Малфой улыбнулся и прижал букет к себе.

— Заткнись, Поттер, — закатив глаза, блондин притянул смеющегося Гарри к себе для поцелуя.

Их чувства — вечно цветущий букет. Они ухаживают за ним. Они трудятся вместе, поливая его счастьем, освещая улыбками и удобряя поцелуями. И как бы не было тяжело - они справляются. Потому что всегда есть друг у друга.

Комментарий к Цветы

Вы не ждали, а я пришла;)

Выдалась минутка, чтобы порадовать вас небольшой главой, наслаждайтесь, господа~

========== Мой сумасшедший ==========

***

Поттер задумчиво пялился на блондина, который сосредоточенно проверял отчёты, иногда отпивая кофе из своей чашки. Гарри всегда считал Малфоя немного не от мира сего, но убедиться в этом смог не так давно. Работа аврорами быстро сблизила их, хотя Малфой так и остался жуткой язвой, но он уже явно не был тем противным, обиженным на весь мир снобом. Теперь их перепалки казались Гарри забавными. Они были неким островком спокойствия, надежности среди океана суматохи, опасности и сомнений. Гарри понимал, что дело тут не в их ссорах, а скорее в самом Малфое, но упорно не желал в этом разбираться, отдаваясь на милость бурному течению их сплетенных судеб. В голове проносилось множество воспоминаний. Жизнь с появлением Малфоя стала куда интереснее.

***

Когда они наконец стали достаточно близки и смогли доверять друг другу, тогда-то и начала открываться бесшабашность Малфоя. Впервые это случилось, когда они были на задании в заповеднике с драконами. Драко не слишком прельщала мысль контактировать с Уизли, но Гарри смог уговорить его. Без щенячьих глаз, конечно, не обошлось. У Малфоя обнаружилась неожиданная слабость к такому взгляду, что немало удивило Поттера. Пренебрегать таким чудесным способом усмирять злого «Дракона» он не стал.

Когда они узнали суть задания, то не поверили, что это правда поручили только им двоим. Из заповедника улетел дракон. Дракон улетел отсюда, черт возьми, и теперь они обязаны вернуть его. Гарри просто не представлял, что делать с этим, а Малфой неожиданно громко вздохнул, смотря на паникующего напарника, а после попросил у Чарли шоколадный торт, который он видел на кухне. Гарри тогда посмотрел на невозмутимого Малфоя и чуть не взорвался.

— Какой, мать твою, торт, Драко?!

Он почти подпрыгивал на стуле от эмоций, но блондин лишь пожал плечами и сказал:

— Шоколадный, Поттер, ты не слышал? Может, вместо очков тебе нужен маггловский слуховой аппарат?

Гарри так удивился его знанию чего-то маггловского, что даже пропустил подколку мимо ушей и вдруг сдулся, лихорадочно соображая, что делать. Уизли смотрел на их перепалку и только в голос не смеялся. Когда Малфою принесли торт и кофе в придачу, тот наконец довольно сообщил, что его анимагическая форма — дракон, и он без проблем отыщет другого дракона и поговорит с ним. Поговорит с драконом, блять. Поттер побился головой об стол уже под нескрываемый смех Чарли. Тогда мозг Гарри впервые выдал вполне сформировавшуюся мысль, которая, словно назойливая муха, летала вокруг его головы годами: Малфой странный.